также ушёл на войну, отделившись от семейного гнезда и оборвав с родными все связи. Наверное, таким образом он хотел отомстить за старшего брата и восстановить справедливость, однако уже через несколько дней пришли известия и об его гибели. С тех пор Старейшина Пэн ни с кем не говорит о своих детях не только потому, что это запрещено как упоминание о предателях Небесной Хамулы, но и по своим личным причинам.
— А что стало с третьим ребёнком? — задал очевидный вопрос Да Ли.
— Каким ещё третьим? — удивилась Бо Йоль. — У Старейшины Пэн Лао было только два сына.
— Это точно? — удивлённый ответом учителя решил убедиться Да Ли.
— Точнее некуда, можешь спросить об этом у Старейшины Лин Ши, или Старейшины Ву Дуна, только дождись, когда они будут изрядно пьяны. Об этом у нас не принято говорить даже со старыми знакомыми. — поучительно напомнила о правилах Небесной Хамулы Старейшина Бо Йоль юноше, который уже по факту являлся первым лицом этой великой организации.
Да У провёл отведённые для траура дни в своей комнате. Он попросил у отца разрешения взять поминальную табличку с могилы матери к себе в спальню, и на протяжении многих часов ежедневно молился о её душе, обращаясь к Последнему Богу. Это был первый раз, когда юный Да У молился самостоятельно, без руководства и помощи матери, которая даже во время болезни уделяла этому занятию какое-то время. Только сейчас мальчик понял, что хоть и много раз слышал красиво сложенные стихами молитвы, теперь не мог вспомнить и пары строк. Поэтому искренне молился юноша, криво и несуразно, своими словами обращаясь к высшим силам. Он хотел заглушить боль утраты и вселить в себя надежду на воссоединение с самым родным человеком в неопределённом будущем.
Детский разум быстро переносит горечь и потрясения, пусть они и оставляют после себя неизгладимые шрамы на всю оставшуюся жизнь. Да У накануне турнира наконец-таки вышел, дабы понаблюдать за приездом гостей. Атмосфера торжественности турнира очень быстро перекрыла горечь утраты, когда в небесную Хамулу прибыла делегация Божественных Кузнецов.
Огромные механизмы на торчавших в разные стороны железных лапах несли на титанических спинах невероятные конструкции, напоминающие смесь дворца и небольшого города. Люди карабкались по механизмам как муравьи по муравейнику, обслуживая невероятной точности и сложности детали, произведённые вручную величайшими кузнецами человечества. На громадных тронах этих машин восседали правители Империи Кузнецов, самые узнаваемые и одновременно недоступные скрытные личности, что по преданиям проводили тысячелетия в кузницах, дабы изготовить легендарные Святые Оружия.
Главный транспортный механизм принадлежал правящему роду Ши Тоу, чьим основателем был непосредственно величайший и всепочитаемый Ши Тоу Цзян. Сразу за ним грузно шагал металлический паук рода Мин Ву, а за ним торжественно шествовал летающий корабль-город из чистых драгоценных камней, что сверкал под лучами Глаза Бога просто бесподобной красотой. Его принадлежность была ясна — род Фань Ла Дина, Божественного кузнеца, который смог достичь невыразимого совершенства и мастерства, расщепив дух и тело, а затем создав целых два Святых Оружия прежде, чем отправиться на воссоединение в Душу Земли увенчанный славой, которая, казалось, не погаснет до последнего дня существования мира.
Да У был поражён невероятным зрелищем, которое дарили прибывающие во дворец гости, однако один единственный аспект волновал юношу больше всего. Прибытие делегации из Империи Божественных Кузнецов означало также то, что где-то среди этой процессии находился Лунь Реншу. Мальчик не видел своего друга уже очень давно. По правде говоря, с недавних пор Да У вообще перестал замечать во дворце детей из знатных семей отдалённых регионов и государств-союзников. Даже Яньлинь с её подругами, которые нередко раздражали мальчишку больше не появлялись и не заглядывали в гости. Спустя довольно долгое время Да У надеялся наконец встретиться со старыми друзьями.
Спустившись по ступеням, юный Да У очень быстро оказался на главной улице что вела к главным воротам Небесной Хамулы. На пути стояло несколько тысяч высокородных Культиваторов, что торжественно приветствовали делегацию Империи Кузнецов. Всем им хотелось обратить на себя внимание великих мастеров ещё до того, как подойдёт их очередь на турнире. Толпе не было дела до юноши, который пытался пробиться сквозь плотные ряды взрослых спин.
— С дороги! — внезапно Да У расслышал подле себя голос стражника. — Не видите, что ли? Юный господин Да У желает пройти! Расступись! — стражник был рослым и потрясающе сильным. Его голос звучал громко и обладал жёсткостью, которая присуща далеко не всем повелителям человеческих государств.
После слов стражника внушительная часть галдящей толпы расступилась, буквально шарахнувшись в разные стороны. Да У даже сперва сам испугался внезапного появления стража, и лишь убедив самого себя в том, что мужчина полностью на его стороне, смог распрямить спину и пройти к остановившимся перед двором гигантским машинам.
Охрана делегации состояла в основном из вольнонаёмных Культиваторов, а также войск самой Небесной Хамулы, которая имела тесные связи с Империей Божественных Кузнецов. Таким образом завидев стража дворца, охрана не препятствовала, а даже напротив, сбросила парадные лестницы чтобы представители хозяев турнира могли подняться на борт.
Да У раньше никогда не видел столь огромных машин. Большие механизмы в тренировочном зале по сравнению с этой махиной были просто ничем, поэтому стражник, у которого явно было побольше опыта, смело запрыгнул на нижнюю платформу шагателя, а затем нажал на несколько рычагов. В ту же секунду лестница, на которой неуверенно стоял Да У плавно поползла вверх, меняя размеры и пропорции за считанные секунды. Не успел юноша опомниться, как он уже миновал множество уровней железной громады и очутился на самом верху, где ему помогли стражи капитанского мостика.
— Гранд-мастер Лунь Пин приветствует второго наследника правящей семьи Небесной Хамулы. — низкий худой мужчина с короткими тёмно-зелёными волосами встал с механического трона, сойдя по спинам нескольких слуг в шёлковых одеяниях.
— От имени моего достопочтенного отца Да Яна выражаю почтение гостям из Империи Божественных Кузнецов. — низко поклонился Да У, вспомнив всё, чему его учили с пелёнок. — Я впервые так близко вижу столь великолепные творения великих мастеров, мои восхищения не выразить ни словами, ни жестами.
— Ха, то ли ещё будет. На своём веку успеете насмотреться и не на такие безделушки. — выразив почтение первыми фразами, Лунь Пин, казалось, поставил галочку, и теперь общался совершенно непринуждённо тем самым поставив юношу в затруднительное положение.
— Извините за дерзость, но разве мы с вами знакомы? — намекнул Да У на необходимость соблюдения этикета между представителями двух крупных фракций, чем вызвал смущение на верхней части лица гранд-мастера.
— Не сочти за грубость, второй
