потом тоном учительницы произнесла:
— Хватит. Вы готовы бороться с ними или пойдёте назад? По тропе, если ускориться, можно добежать за десять минут, и вызвать подмогу уже вне скал.
— Предлагаю поступить следующим образом… — я перехватил инициативу и указал на полурака, растянувшегося на уступе скалы. — Этого, притаившегося, вырублю я. Ляся и Терр тем временем проберутся к домику. Шен попробует вернуться и вызвать подмогу. Возможно, не придётся бежать далеко, ты же можешь вытянуть руку и попробовать поймать сигнал где-то по пути. Ну а если не выйдет, то уже за пределами тропы. Главное, запросить помощи и уведомить о том, с кем мы сражаемся. Охране кампуса будет проще понять, чем нам помочь, и какие оружие брать.
— Предлагаешь мне пропустить всё веселье? — нахмурился он, и щёки, казалось, стали ещё больше от обиды.
— Не факт. Если поймаешь сигнал раньше, сразу вернёшься к нам.
— А если вы не справитесь тут? — обеспокоенно посмотрел он сначала на меня, потом на Лясю.
— Пока отвлечём незваных гостей. До твоего возвращения точно продержимся. До полураков в бестиарии я пока не дошёл, хотя подобное изображение уже где-то мне попадалось, так что слабо представляю, как с ними бороться. Но мы справимся.
Ляся покивала и подхватила:
— Я читала о них вскользь. Помню, что они боятся огня, у них уязвимое брюшко. Броню пробить сложно, только если очень-очень постараться. Но и то надо попасть между чешуек, а значит, при ударе важна не только сила, но и меткость.
— Ну вот, уже можно действовать! — Я похлопал Шена по плечу. — Вперёд, за подмогой. А мы пока сварим этих раков. Жаль, пива нет.
Я думал, Ляся не одобрит, но она пожала плечами и вздёрнула бровь, будто оценивая, насколько ей тоже не хватает пенного в этом приключении. Долго раздумывать ей не пришлось, Терр ощетинился насколько мог, принимая боевой облик и становясь опять похожим на условного вервольфа. Вскинул дубину на плечо и вопросительно посмотрел на Лясю.
Она окинула нас взглядом, выдохнула и, к нашему удивлению, обняла сначала Шена, а затем и меня. Хвойный запах её парфюма действовал бодряще, а объятья, которые продлились на пару секунд дольше, чем ожидал, задали настроение.
Горящий взгляд и тепло её тела настраивали на жаркую битву.
— Погнали! — скомандовал я.
И ребята рассредоточились. Мне же осталось понять, как буду кошмарить своего подопечного. Крупный чешуйчатый гадёныш как ни в чём не бывало шевелил усиками, подставляя бронированные бока солнышку. Его, судя по всему, не особо интересовали ребята в домике, чего нельзя было сказать о его товарище, пробившем окно чердака.
В моём арсенале приёмов имелись: не в полной мере успешное владение телекинезом при воздействии на небольшие объекты, способность разжигать искру и раздувать в небольшое пламя, способность отбивать атаки противников при помощи того же телекинеза. Последнее лучше всего шло в комбинированной технике, когда я пытался уворачиваться. Так получалось лучше всего, потому что вовремя отбить летящий в меня предмет или кулак удавалось не всегда. Порой я лишь менял траекторию движения, уворачивался и избегал травм.
С чешуйчатым было понятно, что поджечь его не получится. Слишком далеко, он слишком велик. Его длина примерно в полтора раза превышала мой рост, а ширина раза в два — вес. И это ещё в расчёт не шли огромные клешни, наверняка острые как бритва. Ну и противные усики, которыми он не переставая шевелил.
И если на первый взгляд казалось, что оперировать нечем, на помощь, как всегда, пришла смекалочка. Ещё при оглашении плана приметил выступ выше, который не выглядел особенно устойчивым. И особое внимание привлёк кусок скалы, который гордым шрамом трещины выделялся на общем фоне. Попрыгать бы на нём — точно бы отвалился.
Но попрыгать возможности не было. Вот если б умел переносить не только предметы, но и себя…
Мысль показалась интересной. Даже удивился, почему раньше об этом не подумал. Если у меня была возможность воздействовать на предметы, перенося их в пространстве, разве не мог я перенести себя при должной тренировке навыка? Чем я не предмет?
«Тоже крупный и тупой», — зазвучал в голове ироничный голос тренера, который любил подшучивать надо мной, разжигая запал.
«Ты, Андрей, птица гордая, — часто говорил он, — пока не пнёшь — не полетишь».
Вот он и пинал. Не физически, а морально. Но обычно по-доброму и никогда не переходя границ. И сейчас его фантомное присутствие помогло тоже.
Нет, пытаться перенести себя я не стал. Для этого найдётся более удачное время. К тому же на такое большое расстояние сразу точно не перенесусь. Да и как это будет выглядеть? Моя летящая тушка точно заинтересует ракообразное. А вот сосредоточенный ментальный удар в продолжение трещины — очень даже пойдём мне на руку.
У меня иногда получалось не только переносить предметы, но и заставлять их исчезнуть. Я до конца пока не понял, как это работает, но пару раз уже проворачивал. Первая такая попытка произошла на отборочных, когда нас согнали в команду из пяти человек, и я заставил воду из стакана исчезнуть. Она не разлилась, не вытекла на скатерть, а будто бы испарилась. Потом ещё пару раз у меня пропадали небольшие предметы. Один раз мяч, другой — подкинутый в воздух камень, который хотел зашвырнуть подальше. И либо действительно далеко зашвырнул, либо испарил — по сей день и не ясно.
Но в любом случае «удалить кусочек скалы» показалось задачей вполне посильной. Это не булыжники ворочать. Поэтому прокрался поближе, не привлекая внимания, и засел в очередных зарослях.
Ляся и Терр уже скрылись в домике, откуда больше не доносилось ни звука. А я прицельно рассмотрел трещину в скале, и там, где она раздвоилась, сходя на нет в обоих направлениях, попробовал сконцентрироваться. Почему-то захотелось вытянуть вперёд руку, примеряясь и присматриваясь.
Ощущая себя Спайдерменом, готовым выпустить паутину, направил все силы и потоки мысли в место, где трещина стала едва видимой. Не понимая особо как это работает, послал импульс.
Импульс тоже меня послал.
Трещина не проявила никакого
