Книга Девушка с характером - Анне Якобс

Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 130

– Простите, господин, – прошептала она. – Я у вас в долгу, вы меня спасли.

– Я сделал это с радостью, Мари, и сделал бы для тебя много больше, если бы мог.

На какое-то мгновение Мари показалось, что он привлек ее к себе, и она, околдованная близостью, не сопротивлялась.

Его серые глаза очаровали ее, казалось, они полностью подчинили ее.

– Мари, – тихо пробормотал он. – Иди, пожалуйста. Иди, пока не поздно.

Она вся сжалась, испугавшись себя самой. Суетливо закуталась в свой платок и не оглядываясь побежала вниз по улице.

20

Шофер придерживал для Алисии дверь автомобиля, и она ощущала на себе его тревожный вопросительный взгляд. Это нервировало. Разумеется, прислуга так и ли иначе участвовала в жизни хозяев, что было вполне естественно, ведь все обитатели виллы были, по сути, одной большой семьей. Однако досадный инцидент с Китти Алисия предпочла бы скрыть от персонала.

– Домой, Роберт, – произнесла она приветливо, но отстраненно.

– Слушаю, госпожа.

Роберт закрыл за ней дверь, обошел машину и сел за руль, Алисия видела, что он взволнован. Рядом с ними прогремел трамвай. В вагоне стоял кондуктор в синей форме, сидели несколько пассажиров. Алисия не любила эти громкие лязгающие трамваи и с тоской думала о старых добрых конках.

– Простите, госпожа… Не хотел быть назойливым, но… Роберт обернулся. Не хотел, а все-таки оказался!

– Что такое, Роберт? Я замерзла, хорошо бы мы уже поехали.

Молодой человек промолчал, и она отчетливо видела, как заходил его кадык.

– Я полагал, доктор Шляйхер поедет с нами. Ведь дело срочное, не так ли?

– Доктор Шляйхер занят. Но он навестит нас на днях.

На лице Роберта отобразилось глубокое разочарование, и если Алисии не ошиблась, у парня даже глаза потемнели. Она констатировала это с сожалением, поскольку у нее были виды на Роберта. И как оказалось, он, к сожалению, не умел сдерживать эмоции. Не хватало самодисциплины. Качества, которое Шмальцлер было не занимать.

К счастью, ответ его удовлетворил, и машина наконец тронулась. Движение в центре города и раньше было интенсивным, однако теперь оно главным образом состояло из автомобилей, конки почти перестали встречаться.

В действительности Алисия была разочарована не меньше Роберта, на этот визит к доктору она возлагала большие надежды. Однако он лишь задавал вопросы, говорил прохладным деловым тоном и не откликался на материнскую озабоченность.

– И как долго?

– Три… нет, четыре дня. Я уже не знаю, что делать, доктор. Она мне не открывает. И не ест.

– И все из-за запрета господина директора?

– Я не могу придумать себе другую причину.

Алисия надеялась, что доктор тут же отменит всех пациентов и поедет вместе с ней на виллу. Ведь речь шла о жизни и смерти! Ее дочь была склонна к меланхолии и, как ей казалось, к саморазрушительному поведению. Во всяком случае, видимо, она решила голодать до смерти.

– Не думаю, что это необходимо, госпожа Мельцер. Я бы на вашем месте, скорее, запасся терпением. Держите меня в курсе, если возникнет срочность, я, разумеется, к вашим услугам.

Она хотела возразить, что срочность уже возникла, но легкая ирония на лице доктора удержала ее от этого. Возможно, она слишком серьезно все воспринимала. Но и смешной выглядеть перед врачом не хотела.

– Сердечно благодарю вас, господин доктор, за помощь.

Он наклонился к ее руке и галантно поцеловал, посмотрев снизу вверх своими стального цвета глазами. Раньше ей этот жест очень нравился, он выражал скрытое желание, уважительное, но куртуазное почитание ее женственности. Сегодня взгляд был неискренним.

Дома хозяйку встретила Августа, она взяла у нее пальто, шляпу и ботинки.

– Вернулся ли мой сын?

Августа просияла. В последнее время девушка просто светилась радостью, она вся была, как румяное яблоко. Что ж, если у них с Робертом дело шло к женитьбе, Алисии это было на руку. Семейное положение настроит Роберта на серьезный лад и удержит на вилле.

– Молодой господин у себя наверху.

– Позови его в красную гостиную.

– Будет сделано, госпожа.

До обеда еще добрый час, Иоганн, возможно, не приедет. На фабрике проблемы, сломались два станка. Поэтому, скорее всего, они с Паулем и Элизабет будут обедать втроем.

Идя к лестнице, Алисия мимоходом тронула еловую ветку и заметила, что хвоя уже начала осыпаться. В новогоднюю ночь свечи лучше было не зажигать. Дерево уже выполнило свое предназначение, теперь с него уберут игрушки, оттащат в парк и распилят на дрова.

Стол еще не был накрыт – Роберт, видимо, до сих пор возился с машиной. Алисия закрыла дверь и поднялась на второй этаж.

– Катарина?

Не очень надеясь на ответ, она все же постучала в комнату младшей дочери. Как и ожидалось, ответа не последовало. Катарина заперлась у себя утром в первый день Рождества, и ни просьбами, ни угрозами не удавалось заставить ее открыть дверь. Иоганн сначала пожал плечами, потом разгневался и пообещал позвать плотника.

– Папа, не волнуйся, – сказала Элизабет. – Чем меньше обращать внимания, тем раньше она прекратит весь этот театр.

Иоганн и в самом деле успокоился и перестал обращать внимание. «Ох уж эти отцы, – тихо вздыхая, думала Алисия. Разбушеваться, нагнать на всех страху, а потом перевалить всю ответственность на женщин». Ее отец был таким, таков и ее муж. А если девочка сделает что-нибудь с собой?

– Катарина! Хотя бы отзовись. Я волнуюсь.

Ни слова. Отчаяние. И откуда в ней это упрямство?

Пауль с газетой на коленях сидел в красной гостиной и ждал мать. На столе все еще стояла маленькая елочка, под которой лежали подарки, остальное Эльза убрала. Когда Алисия вошла, Пауль бросил газету на пол и поднялся навстречу матери.

– Доброе утро, мама. Какая ты бледная. Ты удачно съездила к доктору Шляйхеру?

– Нет, к сожалению.

Пауль провел ночь в городе, у одного из его друзей был день рождения. Алисия заметила, что сын был невыспавшимся. Похоже, попраздновали на славу.

Пауль подождал, пока мать сядет на диван, после чего и сам опустился в кресло, однако был напряжен. Сидел, словно перед прыжком: колени подтянуты, корпус наклонен вперед.

– Мама, прошу, не сердись, но доктор прав. Ты знаешь, я очень люблю свою младшую сестру, но она чертовски упряма.

– Девочка нездорова, Пауль. У нее слабые нервы и склонность к мрачным настроениям. Я думаю, папин запрет задел самые чувствительные ее струны. Вспомни, какая она была уравновешенная и веселая, пока могла

Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 130