в Берлин он не будет чувствовать себя в безопасности и там.
– Вероятно, в Париже действует еще один агент.
Эту фразу проговорил офицер оперативного отдела Лион Ксавье, плотный брюнет в яркой рубахе, делающей его похожим на эстрадного певца.
– Еще один агент? – переспросил Гравье.
– Возможный вариант, – кивнул Ксавье. – И мы о нем пока ничего не знаем.
Гравье молча прошелся за спинами собеседников. Итак, русские разворачивают агентурную сеть. Значит, придают операции первостепенное значение. Возможно, они уже сговорились с теми, кто мечтает о смене президента. С тем же Сервелем. У каждой из сторон свои интересы. Русские получают посредничество в ближневосточном конфликте, Сервель получает президентство. Если это так, то операцию будет очень трудно сорвать. Ведь у Сервеля есть свои люди, как ни прискорбно это осознавать, даже в службе Гравье.
– Получите санкцию на обыск в доме этой модельерши, – резко сказал Гравье, подойдя вплотную к столу. – Возможно, новый агент проживает у нее. Обвините ее в пособничестве убийце. Прокуратура не станет придираться. И всех посторонних, найденных в доме, доставьте сюда. Кроме того, продумайте акцию по уничтожению всех документов, связанных с операцией «Каталина». Что-нибудь совершенно естественное. Локальный пожар, обвал потолка из-за протекшей трубы. В общем, что-нибудь в этом роде.
Вильфор кивнул и сделал пометку в блокноте.
– Все детали этой операции должны быть строго засекречены. Докладывать о них будете только мне. Лично.
Вильфор кивнул. Гравье прошелся еще раз за спинами подчиненных. Что-то не складывается. Вроде все они делают правильно, но что-то упускают из вида. Русский агент вернулся в Берлин, чтобы поддерживать связь с агентом в Париже? Нет! Это шито белыми нитками. Провалившегося агента убирают со сцены. Это жесткое правило, и ему следуют все разведки мира. Не может быть, чтобы русские пренебрегли этим правилом. Значит, они готовят какую-то ловушку. И ни одна умная голова в его управлении не может понять, какую именно. Гравье с неприязнью посмотрел на сидящих за столом мужчин.
– Можете идти.
Застучали отодвигаемые стулья. Гравье отвернулся к окну. Ситуация явно выходит из-под контроля. Кто-то очень умный и сильный играет с ним в непонятную игру. Или играет им. Но в чем заключается эта игра, директор службы безопасности понять пока не мог. И его это очень раздражало.
10
Данных о Викторе Коромане в архиве разведслужб не оказалось. Лиза к такому повороту событий была готова. Инструктируя ее, Андрей сказал, что, скорее всего, в открытых архивах им больше ничего не найти. Но проверить нужно. Служащая архива, молодая женщина с короткой стрижкой, делающей ее похожей на мужчину, оторвалась от компьютера:
– Увы, мадемуазель, никаких данных.
На лице Лизы отразилась такая досада, что служащая вздохнула.
– Вы уверены, что искать следует только в архиве спецслужб? Вы же понимаете, что этот архив весьма ограничен и большая его часть засекречена.
Лиза кивнула.
– Может быть, я посмотрю в других разделах.
Лиза пожала плечами. Что толку искать в других разделах данные об эксперте службы общей разведки? Архивариус резво щелкала клавишами мышки.
– Вот, есть! – Радость девушки казалась совершенно искренней. – Виктор Короман. В архиве полиции. Посмотреть?
– Полиции? – Лиза присела на стул. – Почему полиции?
– Не знаю. – Женщина застучала пальцами по клавишам и кивнула на стоящий в углу комнаты принтер. Принтер заурчал и выкатил два листа. Лиза взяла их и перевернула. На одном листе была крупная фотография, на другом – текст. «Виктор Короман, – прочла она. – Родился 24 марта 1901 года в Марселе. Рецидивист. Фальшивомонетчик, специалист по подделке документов. Имеет три судимости. Впервые попал в тюрьму в возрасте 19 лет по обвинению в изготовлении фальшивых акций компании Reims petrol and gaz. Приговорен к четырем годам лишения свободы. Отбывал заключение в юношеской тюрьме Марселя. Вышел в 1924 году. Вторично был арестован в 1926 году по обвинению в изготовлении фальшивых документов для трех бежавших преступников. Документы были сделаны так искусно, что преступники перешли три границы и благополучно прибыли в Южную Америку, где их следы затерялись. Осужден на шесть лет. Отбывал срок в городе Нант. Освобожден досрочно в 1930 году за хорошее поведение. В 1932 году разработал и провел операцию «Майнц», в ходе которой на экономический рынок Европы попали сотни тысяч фальшивых долларов, изготовленных настолько тщательно, что идентифицировать доллары как фальшивые специалисты не могли в течение года. Арестован в октябре 1933 года, приговорен к двенадцати годам заключения. Помещен в тюрьму строгого режима в Круавилле. В ноябре 1934 года условно-досрочно освобожден по представлению министерства внутренних дел».
«Это не тот Короман, – подумала Лиза и подняла глаза на служащую. – Не мог этот уголовник быть экспертом службы безопасности».
Служащая архива не сводила с Лизы сияющих глаз. Она явно гордилась хорошо выполненной работой и не понимала, почему хмурится посетительница.
– Больше никаких людей под именем Виктор Короман нет, – сказала она, словно прочитав мысли Лизы. – Ни в одном каталоге.
Лиза свернула листы и засунула их в сумочку.
– Спасибо вам, – кивнула она.
Захлопнув дверь машины, Лиза рассмотрела фотографию. Этот Короман был, несомненно, сильным человеком. Широкие скулы, крупные надбровные дуги. Неужели это он? Фальшивомонетчик превратился в эксперта службы безопасности. В кино так бывает часто. Агент приходит в тюрьму к опустившемуся, давно не бритому человеку и говорит: «Вы нам нужны. Помогите, и мы пересмотрим ваш приговор». Но неужели такое происходит и в жизни? Возможно. Но какое отношение имеет фальшивомонетчик Короман к ее деду?
Лиза повернула ключ в замке зажигания. От этих мыслей можно сойти с ума. И этот процесс, кажется, уже начался.
* * *
Лиза завела «Ситроен» на подземную стоянку дома и поднялась в салон.
– Тетя! – крикнула она. – Это я приехала!
У входной двери коротко звякнуло. Лиза швырнула сумочку в кресло и пошла в прихожую. Открыла дверь и замерла. Перед ней стояли двое крупных мужчин в строгих темных костюмах.
– Мадемуазель Вальдман? – Один из мужчин смотрел на Лизу безразличным взглядом полуприкрытых глаз.
– Да, – кивнула Лиза. – А кто вы?
– Мы из полиции, – не меняя выражения лица, продолжил мужчина. – Я – детектив Лемье, а это, – он кивнул на стоящего рядом коротышку, – детектив Бор. У нас есть ордер на осмотр вашей квартиры. Позвольте войти?
– Ордер на осмотр квартиры? – У Лизы похолодело в животе. – А что случилось?
– Полиция подозревает вас в том, что вы укрываете человека, обвиняемого в совершении убийства. Вы позволите войти?
– Я никого не укрываю! – Лиза почти кричала, в надежде, что Андрей услышит, поймет и успеет спрятаться.
– Мы хотим это проверить, мадемуазель! – улыбнулся коротышка, которого назвали Бором. –
