назад… сделать что угодно, лишь бы не видеть Лекса, беспомощно лежащего на полу собственного дома.
– Алекс, милый, не умирай, пожалуйста… – шепчу, наклонившись к нему. – Я не хочу, чтобы ты умирал!
Слезы неуправляемыми потоками льются по щекам. К такому я не была готова. К такому вообще нельзя подготовиться. Какими бы ни были наши отношения, он не заслуживает настолько сурового наказания.
Михаэль начинает приходить в себя спустя несколько мгновений. Он оказывается рядом, и в глазах я замечаю страх и сожаление.
– Нужно вызвать скорую, – растерянно говорит он. – И полицию. Отойди, Дина, – его голос становится холодным, как сталь. От этого меня еще сильнее трясет. Но повинуюсь его приказу, отползаю в сторону.
Михаэль трогает Алекса за запястье. Как я не догадалась, вдруг он жив?! Эта мысль дает надежду.
– Скажи мне, что все будет хорошо! – кричу на Михаэля. Сейчас сама не хозяйка своим эмоциям.
– Он жив, без сознания. Я перенесу его на диван. Найди в кухне аптечку. Третий ящик снизу. Живее.
Поднимаюсь и на ватных ногах иду в сторону столовой. Почему Михаэль так груб со мной? Я же не виновата в их драке!
Вздыхаю. Конечно, виновата. Только я и никто другой.
Трясущимися руками машинально открываю все ящики, которые вижу. В одном находится коробочка с медикаментами. Беру всю и несу в комнату. Алекс уже перемещен на диван, но все так же недвижим.
Страшно смотреть на него, передаю аптечку Михаэлю. Он открывает и быстро что-то находит. Наверное, аналог нашатырного спирта, не знаю… главное, что после незатейливых манипуляций Алекс начинает подавать признаки жизни: морщит нос и дергается.
– Слава Богу! – кидаюсь к нему. Михаэль не позволяет, отодвигая меня.
– Выйди, пожалуйста. И… оденься, – сухо бросает он. Сейчас не время закатывать скандал, но я не могу сдержаться.
– Ты что, совсем сошел с ума?! Чем я заслужила такое отношение?!
– Перестань кричать…
– А то ты и мне двинешь?
– Дина…
– Что?! Опомнись, Михаэль! Ты только что чуть не убил его на моих глазах!
– Вот именно! Черт возьми! Я только что чуть не убил лучшего друга! Из-за тебя!
Это становится последней каплей. Подбегаю к нему и со всего маха залепляю пощечину. Он не закрывается, принимает удар. Хлесткий звук рассекает мгновение звенящей тишины. Ладонь начинает гореть, но мне мало этого. Я хочу ударить его еще раз, до тех пор, пока наконец все не встанет на место. Какой-то кошмар!
– Тише… Голова раскалывается… – внезапно подает голос Алекс. – Что тут происходит?
Мы оба моментально забываем о ссоре, устремив внимание на Лекса. Он смотрит на нас вопросительно, ощупывая лоб и кривясь от боли.
– Не двигайся, у тебя может быть сотрясение мозга или травма головы… Сейчас приедет врач. Вызови, в конце концов, скорую! – рычу, бросая на Михаэля сердитый взгляд. Он тянется к телефону.
– Прости, старик… Я не хотел тебя покалечить.
– Это ты меня так приложил?
– Ничего не помнишь?
Он размышляет.
– Помню. Мы вроде дрались… потом ты пришла. Из окна. Дальше все. Темнота.
– Примерно так и было. Значит память не отшибло. Это хорошо.
– Сильно болит? – беспокоюсь.
– Гудит, скорее, – отвечает Алекс. – Ты же не вызвал бригаду?
– Вызываю прямо сейчас.
– Отмени вызов.
Мы с Михаэлем переглядываемся, не понимаем, о чем он.
– Тебя загребут. Посмотри сам: кругом битая посуда, синяки. Ясно, что я упал не самостоятельно. Это статья. В скорой обязаны вызвать полицию, а там вряд ли поверят, что я стукнулся об косяк случайно, учитывая хаос в квартире. Может, кто-то из соседей слышал крики, да и если начнут копать, будет ясна и причина драки… – Алекс смотрит на меня, заставляя покраснеть.
– Плевать. Нужно вызвать скорую, – упрямо заявляет Михаэль.
– Нет.
– У тебя могут быть серьезные травмы. Это не шутка! – пытаюсь образумить Лекса, но он упрямо не хочет слушать.
– У меня в телефоне есть номер личного врача. Если вы так сильно беспокоитесь обо мне, то можно вызвать его. Я не хочу, чтобы Михаэль пострадал из-за нашей драки. Это не обсуждается.
Повисает молчание. В итоге я не выдерживаю и выхожу из комнаты. Не знаю, как правильно поступить. Пусть решают сами. Они же мужчины. Взрослые и такие умные… К чему им женское мнение на этот счет? К тому же я не знаю немецкое законодательство. Что если за драку Михаэлю светит уголовное наказание? А Лексу? Вдруг выяснится, что он подменил билет, запер меня дома… Кому от этого станет хорошо? Мне точно не нравится такой исход. Уж лучше они оба будут на свободе и живые.
Сбрасываю полотенце, надеваю свою, бережно развешанную одежду. Привожу в порядок волосы. В желудке пустота: его неприятно сводит от волнения. Нужно успокоиться. Во-первых, Алекс жив. Во-вторых, помнит все, что было. В-третьих, с ним Михаэль. Пусть он чуть не прикончил его в порыве злости, но знаю, что теперь будет более осторожен. А я наконец-то свободна, и, значит, могу вернуться в Россию.
– Скоро приедет врач. Мы решили не вызывать бригаду, – в дверях появляется Михаэль.
– Ок.
– Тебе нужно поесть. Идем.
Пожимаю плечами. Он прав. Шагаю за ним не сопротивляясь. Алекс так и лежит на диване, но к нему наконец-то возвращается нормальный цвет лица. У него в руках лед, который он прикладывает ко лбу.
– Как ты?
– Лучше. Принял лекарство. Его посоветовал врач по телефону. Так что все отлично, – улыбается.
– Тебе принести что-нибудь поесть?
– Нет, спасибо. Лучше сама… Ты, наверное, очень голодна… – перемещает взгляд на мой живот. Или мне кажется? Отвожу глаза. Знаю, Михаэль смотрит на нас, слушает наш разговор. Все это довольно странно.
Киваю и собираюсь пойти на кухню, но Лекс заставляет обернуться.
– Дин… прости меня.
Вздрагиваю от этих слов, словно меня облили ледяной водой. Хочется протереть глаза или промыть уши. Неужели он правда извинился?!
– Прости. Я вел себя глупо. Мне жаль.
– Отдыхай, – киваю. Сложно принять его слова. Нужно все обдумать. Но пока я рада, что он жив. И на душе становится легче.
Значит, Алексу все-таки не чуждо проявление человеческих эмоций и чувств? Или это последствие сильного сотрясения…
30
Михаэль
Диана сидит за большим столом. Такая маленькая и хрупкая. Перед ней целый поднос еды из лучшего ресторана, но она уже минут пятнадцать ковыряет вилкой салат.
Мне и самому кусок в горло не лезет. Откладываю приборы в сторону и встаю. Подхожу к ней. Она напрягается. Неужели боится меня?
– Может быть, ты хочешь что-то другое? Пицца? Китайская еда? Бургер? Я закажу.
– Нет, все замечательно, – отвечает, запихивая в рот креветку. Знаю, что делает это просто для
