хочется. Я боюсь потерять себя, такую, какая есть сейчас. И стать той непонятной эльфийкой. Боюсь ее воспоминаний, боюсь той боли, которая на меня наверняка обрушится от осознания потери тех близких, что были в той прошлой жизни. В общем, не хочется и по возможности лучше избегу этого всего.
Заснула все-таки, неохотно, через силу, а проснулась от ощущения, что на меня пристально смотрят.
Открываю глаза, и да, рядом эльф. Сидит и пялится задумчиво.
– Что надо? – грубо и недовольно спрашиваю я.
– Ничего. Пытаюсь привыкнуть к тебе такой. Пока не получается, – говорит эльф и тянет руку к моему лицу. Резко отстранилась. Пусть не привыкает.
Леррет не стал настаивать на своем. Опустил руку.
– Позавтракаешь со мной? – спрашивает милым, примирительным тоном. Вчерашнего, раздраженного ледяного эльфа пока не напоминает.
– Угу, – буркнула мрачно. О враге все же надо знать как можно больше. – И мне бы переодеться во что-то.
– Конечно, – мягко улыбается Леррет. У него еще и ямочки, оказывается, есть.
Встряхнула головой и дала себе мысленную оплеуху. Ямочки, нечисть меня побери!
Одежда почти сразу появилась на кровати. Вполне современная и по последней столичной моде. И правда, значит, эльф вещи ворует. Может, даже платье из моего королевского гардероба мир так услужливо подкинул. Одежда, кстати, в оосновном светлая. Платье очень нежного, светлого-голубого цвета. Этот цвет как раз очень идет моей светленькой сестре. Может это из ее шкафа платье?
Закрылась в ванной, удивилась, как в ледяном замке с ледяной ванной может течь горячая вода, и почему сама чаша ванны не тает и не холодная. Наспех помылась, оделась, полюбовалась на себя в зеркально-ледяное зеркало и перед тем как выйти, немного поколдовала с платьем. Цвет одежды сменить трудно и сложно, но вот ее оттенок могу.
Платье из блеклого голубого стало насыщенного синего цвета в цвет глаз. Вот уже вполне себе смотрится. Оно еще нарядное такое, во всяком случае в сравнении с моей дорожной одеждой, сбивает с боевого настроя. Опять мысленно даю себе оплеухи и собираюсь с силами.
Когда вышла, эльф окинул меня долгим внимательным взглядом. Привыкает, наверное, все еще. Его то эльфийка, во всяком случае внешне, точно уже не вернется.
Так ничего и не сказал и даже близко не подошел. Просто молча встал и направился в открытый проход, а я за ним. Мне что-то все страшнее и страшнее становится от мысли, что Леррет узнает, что я замужем за его братом.
Эльф решил позавтракать на открытой террасе, с которой открывается чудесный вид на долину с высоты птичьего полета, но внимание привлекает не долина, а темное клубящееся небо над ее защитным куполом. Сразу вспомнилась свадьба и как метель то и дело себя проявляла. Если это делал Леррет в полубесознательном состоянии, как-то чувствуя, что его любимую душу у него уводят, то теперь Тер в очень похожей ситуации и точно также беснуется. Что и говорить – братья.
В общем, сидим с моим бывшим мужем, завтракаем, как ни в чем не бывало. Опять ничего мясного на столе нет, но зато несколько видов мороженого.
Во время завтрака эльф с грустью поведал мне, что как такового заклинания, чтобы мне вспомнить свою прошлую жизнь нет. Если только какие-то фрагменты в виде снов и предчувствий. Так что мне вроде можно выдохнуть, но судя по упрямому взгляду Леррета, он на этом не успокоится, и сделает даже невозможное, лишь бы я вспомнила, а пока завтрак окончен.
Эльф встает из-за стола.
– Можешь отдыхать и гулять, мой свет.
– Долго мне тут гулять и отдыхать? – мрачно уточняю.
– Учитывая, что тут твой дом? Всю оставшуюся жизнь.
– Ты предлагаешь безвылазно всю оставшуюся жизнь жить в ледяном доме и закрытой долине наедине с тобой и нечистью? Ты точно любил Лираеэль, а не ненавидел?
Позже я сниму купол. Пока мне еще нужно здесь освоиться. Другой, не ледяной замок, тоже будет отстроен, но пока, как ты это заметила, строить его некому, подданых у нас не осталось. С погодой дело поправимое, если тебя так угнетает снег, под куполом его не будет.
Эльф прищурился, на этот раз внимательно оглядывая долину и стало заметно теплеть.
– А замок-то не растает? – нервно хмыкнув, уточняю я, одновременно проверяя, не утончается ли лед под ногами. Вроде нет.
– Не растает, не волнуйся.
Фыркаю.
– Это меньшее, о чем я волнуюсь.
Леррет ушел искать ответы на свои вопросы у вселенной, ну а я опять "гулять". В этот раз была более предусмотрительно, собрала себе еды из остатков завтрака, воду набрала, переоделась в дорожную одежду и вперед осваивать пещеры. Бояться особо нечего. Нечисть тут смирная, другой живности нет, а заблужусь, так эльф из-под земли достанет.
Когда вышла из замка, на улице оказалась прямо таки весна. Бегут повсюду ручьи, слякоть, грязь. Обоженные остовы давно мертвых, казалось бы, деревьев, покрылись нежно-зеленого цвета почками. Чудеса.
В пещерах опять блуждала долго, но помогли оставленные вчера метки, да и понемногу начала осваиваться и двигаться более осознанно и спокойно. Когда мне показалось, что я нащупала правильный путь, появился ушастый, невозмутимо объявил, что время обеда и утащил обратно. К ужину история повторилась. Вообще мне кажется, что эльф за мной как-то постоянно следит и наблюдает. Возможно по ауре. Он там хорошо покопался.
Глава 23
И вот уже пошел пятый день моего нахождения в долине, которую я излазила вдоль и поперек, но в пещерах так ни разу не добралась до выхода. Эльф бдит, я устала, огорчена, перенервничала и появилось стойкое чувство, что никто меня спасти не сможет. Безысходность оно еще называется. Злюсь, естественно. Ушастый, ко всему прочему, уже прописался в моей постели. Он хитро поступает. Засыпаю я одна, но вот когда просыпаюсь, он всегда поблизости. Первые ночи был на расстоянии, вчера лежал настолько близко, что это и расстояние трудно назвать.
А сегодня я проснулась в крепких собственнических эльфийских объятиях.
Тяжко вздохнув, рассматриваю мирно спящего эльфа. Во сне черты лица смягчились. А, нет, похоже, что-то неприятное снится, нахмурился так серьезно, еще крепче меня к себе прижал. Красивый, конечно, зараза.
Из любопытства осторожно дотрагиваюсь до кончика длинного уха. Чувствительный теплый кончик тут же дернулся. Кхм.
В следующее мгновение с силой щелкнула по тому же уху. Леррет тут же открыл глаза и сонно почесал обиженное мной
