И этот огромный человек выбежал из гостиницы в одном «лонг-джонсе», но с двумя Кольтами в руках.
— Э, придурки, — послышался натужный хрип из коридора. — Вы даже не представляете, что с вами за это сделает Питер Джастинс.
Твид вышел из комнаты и с удивлением увидел, что бандиты аккуратно связаны по рукам и ногам.
— Можешь заказывать панихиду по своему Джастинсу, — зло ответил Африка. — Джек со Злобным его в четыре руки разделают как повар курицу. А вас… Вас мы отдадим индейцам. Ответите им, зачем спалили семью на ферме и напали на спящих женщин.
— Э! — заорали три голоса. — Нет! Только не индейцам!
Тем временем в лесу Джек Рэд замер на полусогнутых, прижавшись к стволу. Так его полностью скрывали торчащие вокруг дерева кусты, сквозь которые, расфокусировав взгляд, можно было следить за тропинкой. К ней подходили десятеро. Прошёл один, не тронув уложенную ветку. Второй. А вот третий на неё всё-таки наступил. Не захотел задирать ноги. Шип проколол капсюль, раздался приглушённый выстрел. За ним дикий крик и громила покатился по дорожке, держась за ступню.
В ответ идущие рядом почти одновременно присели, резво выдернули оружие начали истошно палить в разные стороны. Глупо было не воспользоваться таким моментом и не увеличить число подстреленных ещё на пару человек.
— Э! Что у вас происходит? — перекрикивая многоголосый рёв, к группе раненых, пригнувшись, подбежал Питер.
Джек задержал дыхание, совместил мушку с целиком. Секунду подумал, но всё же с трудом отвёл ствол от так удобно расположенной напротив него спины старого друга.
— Смита ранило. И Стивенса. И Парсонсу досталось, — нестройно доложили сразу несколько голосов.
— А ну! — принялся наводить порядок Устинов. — Все в круг. Он где-то рядом. Следите за каждым шорохом.
Джек, сжал барабан ладонью, чтобы не выдать себя лишним звуком, заломил половину Смит-Вессона вперёд, и начал по одному менять патроны. Осталось двадцать штук. Должно хватить. Главное, троих раненых, в сопровождении ещё двоих, отправили прочь из леса, а остальная цепь двинулась вперёд. Теперь он был сзади.
Да и сама цепь уплотнилась и разбилась на группы, оставляя без внимания наименее проходимые маршруты. Примерно так и задумал Жора, привязывая ивовой верёвкой… Ага! Вот и сработало.
Он не заметил, кто конкретно сдвинул лежащий на тропе камень. Заметил лишь, как дёрнулся удерживаемый верёвкой надпиленный ствол. И сейчас эта бандура с шумом и треском неслась над самой землёй, подрубая траву, тонкие ветки, а заодно и ноги не меньше, чем шестерых преследователей.
— Вьетнамская система, — улыбнулся про себя Сицкий.
Вновь крики, вновь беспорядочная стрельба. Раздражённый Устинов с минуту водил стволом винтовки по подозрительным кустам, пару раз внимательно всматриваясь в муравьиную кучу, за которой притаился Джек. Как же не хватало тактического грима. А то лицо лишний раз из травы не высунуть, несмотря на тщательно наведённую золой от щепки красоту.
А это что?
Выстрел. Питер передёргивает затвор и обводит стволом… своих?
— Ну? Кто ещё не хочет продолжать?
Молчание. Ого! Такого Сицкий не ожидал. Сначала группа охотников казалась однородной, спаянной идеей поймать его, любимого. А тут вот оно что, оказывается. Появились первые дезертиры. Стоило бы посоветовать Устинову поставить сзади заградотряд, чтобы его самого в спину не шарахнули.
Джек «по-Злобненски» улыбнулся. А противник не особо спешит продолжать поиски. Вон, собрались в кучу, кричат. Какой удобный момент. Вот один прислонился к толстому стволу.
Мягкое движение в траве, перетечь в вертикальное положение, и заточенная буковая щепка входит в ухо под нужным углом. Свежеприготовленный мертвец ещё падал, а Джек уже скользнул в траве за переломанный множеством ног куст. Итак, в общей сложности минус восемь. Да ещё одного Устинов добавил. Отлично. Жаль только сюрпризы кончились. Не дали ему времени подготовиться. Но теперь не так страшно. Цепь отодвинется — можно будет и пострелять.
Отпустил их шагов на двадцать. Как раз. Это лес, тут дистанция огня невелика. С первого барабана пристрелил пятерых, пока остальные сообразили ответный огонь. Залёг, перезарядился. Ещё с двух выстрелов снял одного, бездумно высунувшегося из куста. Ещё одного, который лежал за поваленным бревном, поймал прямо на изгибе ствола. Судя по крику, куда-то не в жизненно важное место.
Сменил позицию. Опять перезарядился. А ведь патронов осталось на барабан. Впрочем, и противников всего пятеро, если вместе с Устиновым брать. Выстрел. Теперь четверо.
И тут среди револьверной канонады прогрохотала винтовка. По левой ноге будто ударили топором. Двигаться сразу стало тяжело. А ему срочно нужно перебазироваться. Джек отвалился на спину и скосил глаза вниз. Чёрт. Хреновая рана. Харьковчанин Кочетов называл такие пушкинскими. Да ещё и пуля, похоже, то ли надпиленная, то ли вообще жакан. Разворотило полбедра.
Он резко сорвал с головы бандану, выдернул нож и резанул штанину. Бандану наложить тампоном, штанину на полосы. Одной закрыть рану, вторую скрутить, замотать ногу чуть повыше и на крепкий узел.
Пришлось отвлечься. Кажется, преследователи решили, что теперь он безобиден. Вот, все трое поднялись. Шесть выстрелов почти слились в один. Так-то лучше. Можно подсунуть под жгут ветку и затянуть потуже. Теперь, если вовремя попадёт к врачу, то выживет. Чёрт. Ещё бы успеть перезарядиться, пока Устинов подойдёт. А он подойдёт. Не удержится, позёр.
Ну да. Как подкрался, Джек и не заметил. Увидел лишь, когда склонился прямо над ним. Одна рука упирается в бедро над коленом, во второй та самая винтовка.
— Что, не сдюжил ты против меня, мистер Рэд? — и ухмылка такая поганая. — Горилл ты грамотно положил, не скрою. Но я же предупреждал, что у меня опыта больше.
— Да. — Слова вылетают еле слышно. — У тебя жопа-то больше.
— Чего? — склонился почти к самому лицу. Но винтовку держит грамотно, на выстрел мгновение понадобится.
— Больше у тебя опыта, говорю. Тетеря ты глухая.
Ох. Говорить-то как тяжело. Да и двигаться. Джек дёрнул ствол револьвера в сторону противника, но Устинов ловко, как хоккейную клюшку, крутнул винтовку, и ствол, выбитый прикладом, отлетел в кусты. Перед внутренним взором Джека на мгновение мелькнуло укоризненное лицо Амалии.
Сама Амалия в это время почти плакала. Больше часа она лежала на земле, время от времени ворочаясь, когда острые камешки начинали особенно больно давить в бока. И ничего не происходило. Затем раздался выстрел, за ним ещё не меньше десятка. Птицы тут же завозмущались на несколько голосов. Им вторили человеческие крики. Потом опять наступила тишина.
Девушка совсем уже решила, что её мужчине пришёл конец, и приготовилась стрелять в первого же выходящего из чащи. Но никто не спешил покинуть лес. Ещё несколько минут стояла тишина, потом, кажется, на кого-то упало дерево. Снова выстрелы… Один, кажется, не такой, как все. Те были револьверные, а тут кто-то ударил из ружья. После этого тишины уже не было. Птицы не замолкали ни на минуту. Да и люди то и дело что-то вскрикивали, переговаривались. Их самих Амалия не видела и слов разобрать не могла.
