— Ну и сумела ты ему доказать свою сверхценность?
— Не знаю. Он все время на меня так странно смотрел. Правда, улыбался. И улыбка его становилась все шире и шире… — задумчиво повествовала Катя. — Потом нам на столик официантка принесла еще один букетик цветов. Говорит — от незнакомца. Понятия не имею, кто мне такую подлянку подстроил. Я вся извертелась, чтобы засечь этого гада. А Олег, боюсь, подумал, что я букетик подстроила сама… Потому что это кафе я выбрала. Мы там однажды с художником сидели, Кормушкиным, помнишь? Ну тем алкашом, который меня в натурщицы приглашал. Чтобы я у него в мастерской в белом халате нараспашку сидела, а под ним вся голая…
— Ты что, и про Кормушкина рассказала? — ужаснулась Ирина.
— Да нет, что ты. Я же не дура. Олегу, оказалось, достаточно было этого гребаного букетика от незнакомца. Улыбаться перестал. Потом о литературе заговорили, когда курицу на гриле ели. Ну тут все гладко пошло, пока речь не зашла о Мариетте Чудаковой.
— О куда вас занесло! — удивилась разносторонним интересам Кати и Олега Ирина.
— Сначала о Булгакове, естественно, говорили. Оказывается, любимая книга Олега тоже «Мастер и Маргарита». А я возьми да ляпни, что знаю Мариетту Чудакову. Он приятно удивился, что я не только ее труды о Булгакове читала, а и саму знаю. Говорит: расскажите поскорее, мне про нее очень интересно послушать.
— А ты ее действительно знаешь? — удивилась Ирина.
— Ирка, я ему соврала! Когда исчерпала тему о своих поклонниках, думаю — чем бы его еще поразить? И ляпнула!
— Ну и как ты выкручивалась? — с сочувствием спросила Ирина.
— Говорю ему: «Ну не то, чтобы лично ее знаю. Она однажды по телефону с нашей заведующей разговаривала. Хотела по блату в нашу клинику лечь. А та дала мне трубку, голос послушать». Он как стал ржать, чуть со стула не свалился. Мне так стыдно было!
— Да, глупее не придумаешь. Катя, по-моему, он подумал, что ты полная дура.
— Утешила! Спасибо тебе большое! Я думала, ты найдешь какие-нибудь умные слова — типа неадекватное восприятие ситуации, заниженная оценка интеллекта собеседника. А ты прямо в лоб как шарахнула, решила меня окончательно добить, — совсем раскисла Катерина.
— Ну и чем закончилось ваше свидание?
— Представляешь, он меня ни разу не поцеловал! При встрече, правда, к ручке приложился. А на прощание даже не назначил свидание! Говорит: «Позвоню как-нибудь». Так говорят, когда знают, что никогда на позвонят!
— Катя, ну согласись, что вела ты себя крайне глупо. Я даже не ожидала от тебя такого.
— Теперь я и сама знаю. Ах, зачем я такая дура? — заломила руки Катя. — Вернуть бы этот вечер обратно, я бы не молола языком, как нанятая, я бы слушала его, тогда бы поняла, чем его поразить!
— Вот именно. Мужчину сначала слушать нужно, пока не врубишься в тему. Они, кстати, больше всего о себе любят говорить. Надо им сначала поддакивать, нащупывать слабинку, польстить немного. Сказать: «О, какой вы умный! О, как с вами интересно. А я этого не знала! А я и того не знала».
— А если я знаю и то, и это?
— Не признавайся сразу. Пуская думает, что он первооткрыватель. Больше любить будет.
— Тогда почему ты меня не подготовила к свиданию? Я бы не наделала этих ошибок!
Я его больше не увижу! — расплакалась Катя.
— Кать, я не думала, что ты не умеешь общаться с мужиками. У тебя же их десятки, сама рассказывала. Вот я и решила, что у тебя с ними все в порядке, просто они тебе быстро надоедают. Я до знакомства с Шуриком такая же была. Все быстро надоедали. У меня даже был личный рекорд — один надоел уже через пятнадцать минут. И я свалила. Представляешь, за пятнадцать минут он мне трижды сказал: «А звезды блестят» и трижды «А поезда едут…». С претензией на романтичность. А рожа при этом глупая — глупая…
— Про десятки я трепалась. На самом деле я уже сто лет не ходила на свидания.
— Да, подруга, в этом деле нужна практика, — безжалостно заявила Ирина.
— А исправить уже ничего нельзя? — жалобно заныла Катерина. — И зачем я только вспомнила про стоматолога Агеева, Петюнчика из травмы или Семенищева с его рентгеном? Ведь на самом деле мне на них наплевать! Да и на Кормушкина тоже наплевать. Я и так тогда от него бежала быстрее лани. Но Олег такой! Такой!..Ирка, я в него так влюбилась и все сама испортила! — Катерина опять залилась слезами.
— Слушай, Кать, — задумчиво погладила подругу по голове Ирина. — У тебя гордость есть?
— Нету. Я готова сейчас на все, чтобы он опять позвал меня на свидание.
— И отлично. Умница. Какая на фиг гордость, когда сердце разрывается от неразделенной любви? Начнем исправлять ошибки.
— А получится? — с надеждой спросила Катя, заглядывая в глаза Ирины.
— Не знаю, — честно призналась та. — Но попытаться нужно. Для начала позвони и скажи, что обычно от волнения ты несешь всякую чепуху. Что к свиданию ты отнеслась очень ответственно, но переволновалась. Скромная, значит, очень. Скажи, что боишься, что он тебя неправильно понял. Одним словом — ты совсем другая. Я думаю — он заинтересуется, какая ты на самом деле. Женщина ведь может быть всякой — сегодня она добрая, а завтра стерва. Сейчас нежно поцелует, а через пять минут ей вожжа под хвост попадет и она может так рявкнуть! В принципе, мужчины к таким переменам всегда готовы. Им это даже интересно. У меня есть приятельница, недавно с французом разговаривала, она переводчица. Спрашивает у него: а как вам русские женщины? А он ей: они такие необыкновенные, хотя и странные — одновременно и нежные, и жесткие. Это взгляд на нас со стороны. Видишь, им нравятся женщины, в которых все понамешано. Я имею ввиду умных мужчин. А если он дурак — он нам не нужен, правда, Катюша?
— А что сказать про этих, про которых я наплела ему с три короба?
— Скажи, что не придаешь их ухаживаниям никакого значения. А то если ничего не говорить, он подумает, что ты их придумала. Дескать — никто за тобой не бегает, значит ты никому не интересна. Это тоже плохо. Умным мужчинам важно, чтобы их женщина была интересна и другим. У них тогда повышается самооценка.
— А как ты думаешь, еще не поздно позвонить? А то я не усну. А завтра все перегорит и я забуду твои умные наставления.
Ирина посмотрела на часы и вздохнула.
— Вообще-то в одиннадцать ночи звонить не очень прилично. Вдруг он встает в шесть утра? Но с другой стороны ты и так все испортила, дальше ехать некуда. Давай, звони, — разрешила Ирина. — Может, он тоже о тебе сейчас думает. Пытается разгадать твою загадочную душу. Будет ему нечаянная радость.
— Особенно если он думает, какая я дура. А тут как раз и подтверждение.
— Нет, это как раз подтверждение твоего необыкновенного ума — склонность к самоанализу и самокритике. Умный мужчина это всегда оценит.
— Ой, хоть бы он не был дураком! — взмолилась Катя и сложила ладошки, прижав их к груди, как кающаяся Магдалина.
