вздохнул и одним ловким движением встал с кровати, — что тайные отношения хоть и не идеальны, но лучше, чем никаких. Особенно с правильным человеком.
Тайные отношения… Прятаться по углам, а на людях не сметь даже взяться за руки? Общаться взглядами и полунамеками? Да кто на это пойдет?!
И если кто-то узнает, то неприятности будут у Лоста, а не у меня. И самое малое из них — его исключат. О более серьезном даже задумываться было страшно, ведь я хоть и плохо, но всё же узнала своего отца. Он держал клан в жесткой, почти военной дисциплине, где любое ослушание каралось изгнанию в резервации Отверженных. Да, Лост не из нашего клана и формально не подчинялся его власти, но рычаги влияния на других альф у Эктора Спелла были однозначно.
И все же, что, если попробовать? Вдруг это единственный выход из того капкана обреченности, в который я себя загнала?
Хотелось сдаться. Правда, хотелось, чтобы ощутить хоть скоротечное, но счастье, находясь в чужих и любимых руках.
— Я вас ненавижу, — выдала я, потянувшись к ночнику, чтобы выключить.
— Нет, крошка Ди, ты нас любишь, — парни поменялись местами и теперь Ивар растянулся на диване, который так и не вернули в гостиную, а Эван скрылся в ванной, чтобы обратиться. Барс в постели смущал меня куда меньше полуобнаженного горячего парня, и они это поняли еще в первую ночь. — Мы твоя совесть, к которой стоит прислушиваться. И вот еще что. Ты хочешь продолжать играть в игры своего отца, или закончишь эту партию?
Вопрос Ивара заставил меня крепко задуматься.
Глава 21. Диана
— Что хотел Роузвуд? — спросил Лост, когда мы дожидались близнецов в одном из темных коридоров артерий.
Проникновение в спальню Миллс должно было состояться уже через десять минут, и теперь я нервничала, переступала с ноги на ногу и кусала губы.
— Я хотела, а не он, — ответила, вспоминая, как поймала Алека после утренней пробежки пока он был один, и увела подальше от любопытных глаз под тень снежных деревьев. — Сказала, что ничего у нас не получится.
Но кое-кто все же наблюдал, хоть и со стороны. Хорошо, что не вмешивался.
— Он не выглядел довольным.
— Да, — аккуратно произнесла я, отслеживая изменения на лице Лоста. — Алек признался в любви и сказал, что не отступит.
Но, по сути, это было не важно. Я разорвала ту нить, которая все еще держалась на его словах о нескольких днях для раздумий. Озвучила свое решение, и не мои проблемы, что он не услышал. Я так больше не могла. То Алек меня бросал, то хотел вернуть, то признавался в чувствах, которые у меня угасли. Мне хватало проблем и без его качелей! Перестав понимать бывшего, мне было легче покончить со всем этим.
Мы решили отложить преступное проникновение в комнату Миллс на два дня, потому что близнецы подслушали об отъезде ректора. А без его альфа-физиономии, маячившей на горизонте, всем было спокойнее. Моей жизни за это время ничего не угрожало, но парни не теряли бдительности. Озаро все так же продолжали ночевать в моей спальне, хотя постоянно намекали, что некто другой справился бы с этой задачей лучше. Я была с ними согласна, но вслух это не говорила, да и этот некто будто решил держать дистанцию. Либо обдумывал что-то для себя, либо думал, что обдумывать нужно мне. Не знаю.
Даже во время тренировок у нас больше не заходило до хоть какой-то близости.
А я вдруг поняла, что скучала по его прикосновениям.
Однако Лост этого не замечал. Прислонившись к стене и глядя себе под ноги, он спросил:
— И ты ему веришь?
— А почему я не должна ему верить?
— Ну, как я понял, он волк с альфа-потенциалом, и именно такого для тебя подыскивает отец. Получается, он один из претендентов.
— А ты? — неожиданно для самой себя спросила, и услышав вопрос, парень вскинул голову.
— Что я?
— У тебя есть альфа-потенциал?
— Есть, — натянутая полуулыбка лишь слегка коснулась его губ. — Но я не гожусь в мужья принцессе волков.
На это мне нечего было ответить, да и ответ потерялся в звуке приближающихся шагов, которые эхом отражались от темных стен.
— Ага, вот и вы, — Эван вышел на свет, потирая руки. Я даже не хотела задумываться о причинах его приподнятого настроения. — Готовы?
Второй Озаро возник тут же, но мое внимание привлек дух, высунувшийся из-под рукава белого пиджака своего возлюбленного барса.
— Ты зачем принес Лотти? — ахнула я, прекрасно понимая, каких проблем нам может доставить ее ревность.
Всё же братья хотели отвлекать любвеобильную профессоршу своими методами, чтобы дать нам время покопаться в ее вещах, пока все будут на обеде.
— Лотти и сама может за себя ответить, — недовольно проворчала змейка, а Ивар вынул из кармана прямоугольное устройство, похожее на зарядку для смартфона и протянул Лосту.
— И даже ответить внятно, что редкость, — подколол ее тот, за что удостоился недовольного шипения.
— Молчи, наглая лисья морда. Думаешь, раз такой единственный и неповторимый, можно стыдить других? Стыдилка не выросла!
— Отходняк, — пояснил Эван. Передал мне духа, которая постепенно избавлялась от алого окраса чешуи и теперь походила на крохотного серого ужа. Да, вот уже сутки я отказывалась ей наливать, наблюдая нерадостные изменения змеиного настроения. Та скользнула под рукав моего пиджака и обернулась кольцом вокруг запястья. — Она без конца упрекала брата, что тот не дает мне построить личную жизнь.
Ивар хмыкнул:
— Пьяной она мне нравилась больше. Но Лотти сказала, что сможет вскрыть замок, поэтому мы ее и взяли.
— Вообще то, у меня с собой отмычки, — огорошил всех Лост. Пресвятые, и почему я не удивлена?! — И кстати, — шепнул он мне на ухо, когда парни принялись обсуждать между собой детали, знать о которых я не хотела, — всё у меня выросло. Это так, чтобы ты не понапридумывала себе всякого.
И самодовольно наблюдал, как мое лицо медленно заливается краской.
— Сколько у нас будет времени? — спросила Эвана прямо перед выходом из коридоров на преподавательском этаже.
Как и ожидалось, во время обеда тут царили тишина и покой. За те десять минут, во время которых мы наблюдали из-за прозрачной стены, никто не попался в поле зрения, и я тихо порадовалась удачному стечению обстоятельств и отъезду Ромеро.
— Час, едва ли больше.
— За час ведь толком не разогреться, — попыталась я подколоть друга его же словами, сказанными на артефакторике, но подколку мне вернули, еще и перевернув все с ног на голову.
— А вы без разогрева,
