снег на голову в летний день. Выяснилось, что заключение Кабинета министров по проекту было отрицательное, а мнение Верховного Совета вообще не запрашивалось. А по закону оно должно было быть.
В тот же день еще одно событие: Бюро президиума Центральной Контрольной Комиссии КПСС рекомендовало исключить из партии А.Н. Яковлева. Узнав об этом, он на следующий день сам подал заявление о выходе из КПСС.
16 августа
Опубликованный в «Московских новостях» проект Договора появился в «Правде» и в других центральных газетах. Многие знакомились с ним впервые, и его текст вызывал подозрительное недовольство. Перепечатка произошла в пятницу, перед выходными, когда люди собирались на дачи.
Не у всех хватало терпения пробраться через сложный текст статей, параграфов и пунктов до конца документа, где говорилось, что он вступал в силу с момента подписания и с той же даты считался утратившим силу Договор об образовании Союза ССР 1922 года.
Следовательно, 20 августа, в случае подписания нового Договора представителями пусть даже части союзных республик, стало бы последним денем в жизни СССР. И это при том, что действовала никем не отмененная Конституция СССР, никем не опровергнутые итоги Всенародного референдума 17 марта 1991 года!
Между тем к проработке варианта ввода чрезвычайного положения подключились первый заместитель председателя КГБ В. Грушко и заместитель министра обороны генерал-полковник В. Ачалов.
Как свидетельствовал Язов, о создании ГКЧП тогда и речи не было. Этот вопрос был поднят только вечером 18 августа в кабинете Павлова, когда из Фороса вернулась группа, вылетавшая туда для выяснения позиции Горбачева.
В тот же день Ельцин отбыл в столицу Казахстана Алма-Ату. Как сообщалось в прессе, для заключения соглашения об экономическом сотрудничестве между Россией и Казахстаном. Также предполагался обмен ратификационными грамотами договора, подписанного осенью 1990 года. Возвращение Ельцина из Алма-Аты в Москву намечалось на 18 августа.
Отъезд Ельцина к Назарбаеву встревожил Горбачева. Он сразу же позвонил Болдину и на повышенных тонах, раздраженно стал расспрашивать, что это за совещание такое в Алма-Ате, почему туда зачастили и другие руководители республик?
«Ты понимаешь, как это называется?.. — цитирует Болдин слова Горбачева. — Сепаратно, проигнорировав мнение президента СССР, местечковые лидеры решают государственные вопросы. Это заговор. Так не оставлю дело. Надо немедля принимать меры».
Подозрительность генсека-президента возрастала.
Согласно версии следствия, 17 августа Крючков поставил задачу начальнику одного из управлений КГБ совместно с Минобороны спланировать операцию по задержанию и доставке на объект «Завидово» Ельцина, который должен был вернуться вечером 18-го, если он откажется поддержать меры чрезвычайного характера.
17 августа, суббота.
Звонок Горбачева из Фороса «заговорщикам»
Объект АБЦ в конце Ленинского проспекта. Приехали Павлов, Бакланов, Шенин, Язов, Болдин и Крючков. Во встрече принимали участие также заместители министра обороны СССР В.А. Ачалов и В.И. Варенников, заместитель председателя КГБ В.Ф. Грушко.
Из показаний свидетеля А.Г. Егорова на допросе (Обвинительное заключение по делу ГКЧП, т. 47, л. д. 89–90): «Все приехавшие собрались в отдельно стоящей беседке, где был накрыт стол с легкой закуской, водкой и виски… Крючков высказал предложение следовать к президенту СССР и убедить его временно передать свои полномочия Комитету по чрезвычайному положению, а самому отдохнуть в отпуске. Болдин одобрил это предложение, заявив, что Горбачев находится на пределе моральных и физических сил».
Далее Егоров сказал, что, выйдя из беседки за водкой, он вернулся примерно минут через двадцать, и в это время собравшиеся обсуждали кандидатуры на поездку к Горбачеву в Крым. По ходу разговора он понял, что Шенин и Бакланов уже дали свое согласие.
«Павлов сказал, что лететь надо людям, представляющим реальную власть — армию, КГБ, и предложил войти в состав группы Крючкову или Грушко, на что Крючков возразил, сославшись на необходимость находиться в Москве и контролировать обстановку, а Грушко не был знаком с Горбачевым. Решили послать Плеханова, как начальника Службы охраны и лицо, хорошо знакомое с Горбачевым. Язов также сослался на невозможность его личного участия в вылете и предложил Варенникова, с чем все согласились…
…В этот момент появился охранник и сообщил, что звонит из Крыма Горбачев и вызывает Крючкова…»
Бывает же такое! Прямо как в крутом зарубежном детективе.
Экс-генпрокурор России Валентин Степанков приводит в своей книге «ГКЧП. 73 часа, которые изменили мир» потрясающую подробность. Охранник подошел к Крючкову и сообщил о звонке Горбачева как раз в тот момент, когда председатель КГБ начал зачитывать проекты первоочередных документов, подготовленных аналитической группой.
«Крючков передал документы своему заместителю Грушко, — пишет Степанков. — Тот в установившейся нервной тишине начал зачитывать постановление ГКЧП № 1. Лишь Павлов, демонстрируя, что звонок президента его нисколечко не выбил из колеи, по ходу чтения сделал замечание: в отношении тех, кто будет выступать против ГКЧП, надо принимать самые Жесткие меры. Зато у Грушко от волнения перехватило горло. Он передал постановление ГКЧП, как эстафетную палочку, Егорову. Но в этот момент в беседке объявился Крючков».
Небольшой абзац есть в воспоминаниях «Неповторимое» участника той встречи Варенникова. «Крючков вернулся, на мой взгляд, несколько озабоченный, — поделился своими впечатлениями генерал. — Но сказал, что с Горбачевым шел общий разговор, ничего конкретного. На прямой вопрос Бакланова: “Вы сказали, что мы здесь беседуем?” — Крючков ответил отрицательно».
Степанков опубликовал и фрагмент из показаний Крючкова: «Претензий президенту я каких-либо не предъявлял, иначе говоря, с требованиями или просьбами не обращался. Наверное, потому, что претензии еще не были четко сформулированы собравшимися. Обсуждение документов только началось. Не был я уполномочен товарищами на то, чтобы информировать Горбачева о нашей встрече. По этой причине не считал возможным уведомлять президента о намечавшейся поездке».
Рассказывая о встрече, которая состоялась на объекте АБЦ 17 августа, Крючков, перечисляя ее участников, отметил, что отсутствовали вице-президент СССР Янаев и находившийся в отпуске на Валдае председатель Верховного Совета СССР Лукьянов. Но, замечает Крючков, зная их принципиальную патриотическую позицию, никто не выражал беспокойства.
Что решили участники встречи? Еще раз обратиться к Горбачеву с призывом верно оценить ситуацию
