руки своего приспешника тяжелый топор и уселся рядом. Демон осмотрел членов совета и остановил свой огненный взор на Михаиле.
— Значит, ты занял место стальной леди, — произнес Демон. — Будем надеяться, ты мудрее, чем она, и сделаешь правильный выбор.
Такие слова, для Михаила были оскорбительны, но он промолчал.
— Начнем с главного, — продолжил Гатаон. Каждый раз, открывая рот, он невольно выпускал языки пламени. — Демоны никогда не нападали на вас, а уж тем более не ели ваши сердца. Что за расточительство — убивать ради пищи и съедать только сердце? К вашему сведенью, мы обгладываем кости дочиста.
— Одного из вас обнаружили в городе Последней Надежды! Он убил Ангела! — вырвалось из уст Легера.
— Об этом я и толкую. Ариарт не убивал Ангелов, — Гатаон указал на своего подчиненного. — Он выслеживал того, кто это сделал. И так вышло, что оказался замеченным. Это была его ошибка, и он понес за нее наказание.
— Если вы не убивали Ангелов и не похищали людей, тогда кто? Эта нежить, что вы приволокли сюда в клетках? — спросил Михаил.
Гатаон усмехнулся.
— А вы что, не узнаете их? Приглядитесь хорошенько.
Гатаон жестом руки велел подтащить клетку ближе к столу. Вблизи твари казались еще омерзительнее. Самый крупный из них бился о прутья, пытался разогнуть их и дотронуться руками до Легера.
— Хватит летать вокруг дерева, — произнес Легер, и тут же отсек монстру руку. — Говори, что знаешь!
— Перед вами Грешники, — ответил Гатаон. — Именно они являются источником всех проблем. Людей никто не похищал. Они сами улетели, когда отрастили себе крылья. Самые омерзительные крылья, что я видел! После первого съеденного сердца изменений нет, поэтому вы не замечаете их среди толпы. Но вот после третьего они начинают гнить изнутри. Мир отрицает их существование и пытается избавиться от них. Единственный способ не обратиться в груду перегноя — это продолжать есть. И вот когда человек убивает и съедает сердце седьмого Ангела, гниение прекращается. Вырастают уродливые крылья, и он получает возможность вернуться обратно в свой мир. Именно возле бреши в небе мы их и изловили. Если не ошибаюсь, ты близко знаком с Деном Повелителем Миров.
Михаил внимательно всмотрелся в нежить с отсеченной рукой. В ее образе Ангел уловил силуэт Дена. У твари из раны полилась густая зеленая жижа, которая через мгновение обратилась новой конечностью.
— Таких, как он, тяжело убить, — произнес Гатаон. — Сколько не руби, он все отращивает конечности. Даже вспоротое брюхо не всегда помогает. Однако после нашего пламени он просто груда пепла. Надеюсь, доказательств вам хватило, потому что им пора гореть!
— Постой, — остановил его Михаил. — Ты не можешь их убить.
— Это почему же?!
— Они такие же дети Создателя, как и мы. По всей видимости, они больны. По-другому это не объяснить.
— Нет! Они его ошибка! Разве ты не видишь, чем люди являются на самом деле? Они порождения Голода. Мы должны очистить от них мир!
— И что потом? После того как избавимся от людей, нападем на Чуму?
— Верно мыслишь, мы излечим этот мир от зла! Огонь очистит все.
— Нет, мы не станем убивать невинных. Не все люди такие, как Ден. К тому же есть шанс, что их можно излечить, вернуть в прежний облик. Обратимся к Смерти, она решит, что с ними делать.
— Ни Смерть, ни ее чернокрылые Ангелы, не показывались в Чистилище на протяжении нескольких лет. Скорее всего, она знала, чем все обернется, вот и сбежала.
— А как же Самуил и Дженнифер? Они отдали Смерти жизнь ради спасения Чистилища. О Смерти думай что хочешь, но они не могли нас предать.
— Они ее послушные слуги, — протянул Гатаон. — Одно ее слово, и они перережут тебе глотку. Я предлагаю объединить силы и очистить наш мир от людей. Нам не нужны ни Смерть, ни ее родня, а уж тем более эти выродки!
Гатаон направил ладонь в сторону клетки, и томящихся в ней грешников объяло жаркое пламя. Пламя было столь сильным, что решетки клетки растеклись по полу, а тела грешников с треском рассыпались на угли.
— Что ж, — произнес, вставая из-за стола Гатаон. — Я открыл вам правду, предложил путь к светлому будущему. Следовать за мной или нет, ваше право.
— Постой, — остановил его голос Михаила. — У меня встречное предложение. Давай вместе изловим людей, что больны силой Голода, и запрем их подальше от всех. И если в течении трех месяцев Смерть не объявится и не скажет, что от этого нет лекарства, ты предашь их огню.
Сам Михаил не хотел предлагать такое, однако он понимал, что лишь Демоны могут обнаружить так называемых грешников. Ангелы целый год не о чем не подозревали, а Архидемоны смогли не только выследить, но и взять грешников живьем.
Гатаон задумался.
— А что насчет Чумы?
— Ее мы трогать не станем. Пока стоят черные обелиски, она нам не угроза. У нас нет повода лезть хищному зверю в пасть.
— Наивный Ангел, все еще думаешь, что живешь в том же мире, в котором родился. Хорошо, я согласен. Мы поможем запереть грешников в одном месте, а через три месяца сожжем их дотла.
Глава 15. Хозяйка Крепости
Пролетая над лесами, равнинами, деревнями и крупными городами, черный ворон наблюдал за бесчинствами, которые творят люди во имя ложных богов. Глаза птицы могли видеть самые сокрытые уголки человеческой души, где прорастали жестокость, жадность и страх. Маленькая зеленая крупица Голода отбирала у людей право на выбор и подталкивала к темной стороне. Только новорожденные оставались чисты, но и их свобода с возрастом покрывалась зеленой пеленой. Мир людей погряз в хаосе. Право на жизнь можно было заполучить, только проливая кровь.
Наблюдая за тем, как разбойники в очередной раз вырезают жителей мирной деревни, ворон приветствовал умерших своим пронзительным и громкий карканьем. Их еле приметные напуганные души прятались у него под крылом. Дождавшись последнюю невинную душу, ворон поднялся к небесам. Несколько недель он летел в одном направлении, встречая по пути своих чернокрылых собратьев. Сбившись в один непрерывный поток, словно в черную реку, стаи воронов устремились в звездное небо и растворились в его объятиях. Преодолев границу, птицы долетели до Безмолвного Храма и там, закружившись водоворотом, обратились старухой с косой. Смерть вернулась из мира людей обратно в Чистилище.
Смерть осмотрелась по сторонам, вокруг ни души, но, несмотря на это, воздух пропитан враждебностью. Что-то или кто-то пришел, чтобы ей навредить. Старуха с косой неторопливо вошла в Безмолвный Храм и скрылась в его узких
