наоборот оставляли ее полностью. И сейчас ей было не до воплей опальной любовницы Императора, беременной от проходимца дипломата. Беременная опять девочкой.
Впрочем, Заха изначально знала, что именно так и будет.
– Что по плану…он даже не спал со мной, твое зелье усыпило его, а не возбудило. Это…это не его ребенок и если кто-то об этом узнает!
– НЕ УЗНАЕТ! Если будешь меньше болтать. И если я сказала, что все идет по плану значит так оно и есть. Во сне он не знал трахал он тебя или нет. И нужно, чтобы думал, что трахал. Поэтому молчи и никогда не произноси вслух обратное. Потому что уши есть даже у стен. Где то, что я просила тебя достать? Время идет!
Гульнара выдохнула и сцепила пальцы между собой. Старуха ее раздражала, злила и пугала одновременно, но никто кроме нее не мог помочь бывшей фаворитке снова надеть корону и взойти на свой пьедестал.
– Дай мне пару дней и камни будут у тебя.
– Не больше пары дней, потому что у нас нет времени. ОН скоро вернется и вернется чтобы получить ответы на свои вопросы. Для того чтобы утешить его ты должна для начала уронить его душу в самую бездну, а не истерить мне здесь. Перехвати гонца…который несет ему новость о беременности его смертной потаскухи.
– ЧТО? Что ты сказала? Она беременна?
– Да…она беременна.
Заха насладилась агонией высокомерной суки, насладилась ее бледностью, ее посиневшими губами и тем как она пошатнулась и схватилась за стену.
– И… и это называется все идет по плану? Сознайся, что все вышло из-под контроля!
– Все не просто под контролем, все совершенно, идеально, просто непревзойденно. А теперь делай то, что я тебе скажу. Для начала перехвати гонца. Информация о ее беременности не должна просочиться за стены особняка. Сама сиди тихо, изображай плохое самочувствие и…насколько верен тебе твой любовник? На что он готов пойти ради тебя?
– На что угодно.
– Вот и отлично. Потому что он должен будет помочь нам устроить в сердце и в мыслях императора апокалипсис. Иди и прикажи ему…
– Что приказать?
Ведьма протянула руку, схватила Гульнару за локоть и дернула к себе, наклонила так низко что их лица почти соприкоснулись. Она что-то долго шептала на ухо фаворитке, пока на лице той не появилась улыбка, и глаза не загорелись дьявольским блеском.
– Это…это гениально!
– И это еще не все. Будь готова к огромной и страшной потере…На что ты пойдешь ради любви императора?
– На все!
– Посмотрим на все ли. Когда ты станешь перед одним из самых сложных выборов в своей жизни. Хотя, кто знает. Может это не про тебя. И я слишком хорошего мнения о тебе.
– Ты говори да не заговаривайся. Когда я верну былую власть я могу и уничтожить тебя и вознести.
– Ну…уничтожить слишком громко сказано, потому что я потяну тебя следом за собой, а вот вознести точно сможешь и я непременно этим воспользуюсь. А теперь мне нужны камни. И это оплата моих услуг…потому что я поведала тебе лишь часть плана и этого ничтожно мало, чтобы вознестись туда, где ты была.
– Ты страшная и коварная тварь…Заха.
– Я умная тварь и корыстная. Скоро многое здесь изменится и для тебя, и для меня. Но ты должна выкрасть камни.
– А что, если кто-то узнает. Меня за это ждет смерть…страшная и дикая смерть. Я ничего так не боюсь, как гнева Императора. Он страшен. Он неимоверно жесток. И я помню как более пятидесяти лет назад его предал банахир. Более жуткой казни я еще никогда в своей жизни не видала. А что он сделает со мной если узнает. Ведь виновных будут искать.
– И найдут. Непременно найдут. И накажут. Но это будешь не ты… Отправляйся к своему любовнику и заставь его сделать то что я сказала и еще…
Ведьма взяла с полки над камином флакончик с темно-синей жидкостью и протянула Гульнаре.
– У нас есть еще один враг и его нужно нейтрализовать. Кровь аксагола регенерирует и обезболивает, она дает возможность кое-кому чувствовать себя почти здоровой… Кому-то чьи способности становятся сильными.
– Я не пойму о ком ты, Заха!
– О той, кто может смешать все наши карты, о той, кто может видеть правду и чувствовать ложь, особенно сейчас, когда она так хорошо себя чувствует.
– АЙШЕ!
– Вот именно. Позаботься о том, чтобы в ее донорскую кровь постоянно попадала капля этого зелья. Оно вернет все симптомы ее болезни. Но очень медленно. И самое первое на что она перестанет быть способна – это ее магия, ее возможность чувствовать ложь и правду. А со временем ей будет становиться все хуже и хуже. Однажды зелье ее убьет. Впрочем…вряд ли это тебя расстроит. Кажется, вы особо не ладили.
– Меня это только обрадует. Пусть сдохнет. Хочу побывать на ее похоронах и увидеть ее мертвое тело. Когда-то она подставила меня.
– История с короной…Помню.
– Сука сказала императору что я лгу и что это именно я спускалась в склеп смотреть на драгоценности. И что именно я примеряла корону, к которой нельзя прикасаться.
– Ты ведь приходила ко мне нейтрализовать проклятье. А с моей памятью все в порядке. Корону может надеть только избранная. Любой другой она принесет горе и страдания.
– Но ведь ты все исправила…
– Конечно…
Ответила Заха улыбаясь. Ничего она не исправляла. У нее тогда сил вообще не было. Пыли не видела месяцами и та крупица, которую принесла ей Гульнара, сгодилась разве что, чтоб унять сильнейшие головные боли и никак не на колдовство. Впрочем, старинное поверье может быть не более чем болтовней. Никто не знает приносит ли корона несчастья. Это все предрассудки. Суеверия.
Гульнара спрятала флакон в кармане своей роскошной шубы и протянула Захе пакетик.
– Это для тебя.
– Когда будут камни?
– Уже скоро. Я ищу того, кто это сделает.
– Ищи быстрее. Время идет.
Гульнара вышла из дома ведьмы и направилась туда, где проводила последнее время несколько ночей в месяц, туда, где договорилась встретиться со своим любовником. Эсмаром. Это было слишком низко найти себе любовника из простой охраны. Она выбрала именно его – дипломата, переговорщика. Тот, кто отвечал за мирные переговоры между братствами. Ведьма снабдила ее снадобьем, которое сделала Эсмара настоящим ее рабом, выполняющим любую прихоть.
Ей это льстило. После холодного и презрительного Вахида, который не прикасался к ней уже более нескольких месяцев, горячий и безудержный Эсмар был невероятным и бешеным любовником. И затея начала приносить ей удовольствие. Теперь она
