Церемония прибытия лиц, уполномоченных своими правительствами, следует правилам таким же деликатным и одновременно нерушимым, как хореография балета. Автомобиль — раньше экипаж — прибывает и останавливается. Должностное лицо — раньше им был ливрейный слуга — открывает дверь. Официальный представитель ждет, полный достоинства, пока гость не выйдет из автомобиля. Гость — если он вежлив, а Райан был вежлив — благодарит кивком слугу. Другое должностное лицо, уже более высокого ранга, сначала приветствует гостя, затем подводит его к официальному представителю. По обеим сторонам дорожки выстроены солдаты — в данном случае это были вооруженные, одетые в военную форму гвардейцы. По очевидным причинам фотографы отсутствовали. Такие церемонии всегда удобнее проводить при температуре ниже сорока градусов, но под навесом была по крайней мере тень. Райана подвели к официальному представителю, ожидавшему его.
— Добро пожаловать в нашу страну, доктор Райан. — Принц Али бин Шейк протянул ему крепкую руку.
— Спасибо, ваше высочество.
— Пройдем внутрь?
— С радостью, сэр. — Скорее, пока я не растаял, подумал Райан. Али провел Райана и заместителя посла внутрь дворца, и здесь дипломат оставил их наедине. Это был действительно дворец — в Эр-Рияде много дворцов, потому что здесь столько принцев королевской крови, — однако Райан подумал, что этот будет правильнее назвать «рабочим» дворцом. По своим размерам он был меньше английских, в которых довелось побывать Райану, и к своему удивлению он заметил, что этот дворец чище. Возможно, это объяснялось более чистым и сухим воздухом региона по сравнению с влажной, с примесью копоти атмосферой Лондона. Кроме того, в нем действовали кондиционеры. Температура внутри помещения вряд ли превышала тридцать градусов, что показалось Райану вполне сносным. Принц был в ниспадающих одеждах, платок на голове удерживала пара колец (или как они там называются, Райан не знал). Слишком поздно он подумал о том, что следовало всем этим поинтересоваться. Правда, сюда должен был прилететь Олден. Чарли знаком с этой частью мира намного лучше его — но Чарли Олден умер, и Джеку пришлось взять это поручение на себя.
В Государственном департаменте и ЦРУ Али бин Шейк считался принцем без портфеля. Он был выше ростом, моложе и худощавее Райана. Судя по имеющимся сведениям, он исполнял обязанности советника короля Саудовской Аравии по вопросам, связанным с иностранными делами и деятельностью спецслужб. По-видимому, Саудовская разведка — подготовленная и обученная англичанами — докладывала ему о собранной информации, но и это было неопределенно — еще одно наследие англичан, относящихся к тайнам куда более серьезно, чем американцы. Несмотря на то что досье на принца Али было весьма толстым, оно состояло главным образом из общих сведений. Принц получил образование в Кембридже, стал армейским офицером и продолжал изучать военное дело в Ливенуорте и центре подготовки в Карлайле, в Соединенных Штатах. В Карлайле принц был самым молодым офицером в своем классе — получил звание полковника в двадцать семь лет, судя по всему, положение принца королевской крови содействовало успешной карьере — и закончил обучение третьим из группы офицеров, в которой первая десятка получила назначение на должности командиров дивизий или равные им. Армейский генерал, рассказывавший Райану об Али, отзывался о своем однокашнике как о молодом человеке с высоким интеллектом и удивительными способностями командира. Али сыграл исключительную роль, когда во время войны с Ираком потребовалось уговорить короля принять американскую военную помощь. Его считали серьезным государственным деятелем, всегда готовым быстро принять решение, но в то же время способным еще быстрее выразить свое неудовольствие — несмотря на изысканные манеры, — стоило только ему прийти к выводу, что его время тратится напрасно.
Райан сразу увидел вход в кабинет принца — у дверей стояли два офицера. Третий распахнул их, низко поклонившись, когда принц в сопровождении Райана вошел в кабинет.
— Я много слышал о вас, — словно мимоходом бросил Али.
— Надеюсь, ничего плохого, — ответил Райан, стараясь чувствовать себя непринужденно.
Али повернулся и посмотрел на него с лукавой улыбкой.
— У нас немало общих друзей в Англии, сэр Джон. Вы по-прежнему хорошо стреляете из пистолета?
— К сожалению, не всегда хватает времени на тренировки, сэр.
Али жестом пригласил Райана сесть.
— Есть вещи, для которых нужно всегда находить время.
Они опустились в кресла и приступили к серьезному разговору. Вошел слуга с серебряным подносом, налил кофе и исчез.
— Я искренне сожалею о случившемся с доктором Олденом. Такой умный человек — и так глупо кончил… Пусть же Бог смилуется над его душой. В то же самое время мне давно хотелось встретиться с вами, доктор Райан.
Джек отпил кофе из чашки. Кофе был густым, горьким и невероятно крепким.
— Спасибо, ваше высочество. Хочу также поблагодарить вас за то, что вы согласились принять меня вместо человека, занимавшего намного более значительный пост в нашем правительстве.
— Наиболее успешные переговоры в дипломатической сфере часто начинаются неофициально. Итак, чем могу служить? — Али улыбнулся и откинулся на спинку кресла. Пальцы его левой руки поглаживали бородку. Глаза были темными и жесткими, и, хотя они смотрели на гостя приветливо, атмосфера в кабинете сразу стала деловой.
Он действительно не любит терять время, подумал Райан.
— Моя страна хотела бы выяснить возможность… то есть представить общие контуры плана, направленного на уменьшение напряженности в этом регионе.
— С Израилем, разумеется. Насколько я понимаю, в данный момент Адлер ведет аналогичные переговоры с израильтянами?
— Совершенно верно, ваше высочество.
— Да, это решительный шаг, — заметил принц с интересом и улыбнулся. — Продолжайте, прошу вас.
— Само собой разумеется, нашим основным мотивом в этом плане является сохранение безопасности государства Израиль, — начал Джек. — Еще до того, как мы с вами родились, Америка и другие страны не предприняли почти никаких мер, чтобы не допустить уничтожения шести миллионов евреев. Моя страна испытывает глубокое чувство вины за этот позорный поступок.
Прежде чем ответить, Али серьезно кивнул головой.
— Мне так и не удалось понять это. Может быть, вы могли бы действовать более успешно, но стратегические решения, принятые Рузвельтом и Черчиллем, были сделаны добросовестно и с лучшими намерениями. А вот случай, когда корабль, полный евреев, отказались принять в портах накануне начала войны, относится к совершенно иной категории. Мне кажется поразительным, что ваша страна отказалась предоставить политическое убежище этим изгнанникам. Строго говоря, однако, никто не предполагал, что может произойти в ближайшем будущем — ни евреи, ни христиане, — а когда все это стало ясным, Гитлер захватил практически всю Европу, и вы уже не могли непосредственно вмешаться в развивающиеся события. К этому времени ваши руководители пришли к выводу, что лучше и проще всего положить конец бойне — это выиграть войну как можно быстрее. Такое решение представляется логичным. Разумеется, они могли придать политическую окраску операции по «окончательному решению» еврейской проблемы — насколько я помню, именно так называлось происходящее в Германии, но они решили, что с практической точки зрения такой шаг будет малоэффективен. Глядя в прошлое, можно признать, что это оказалось, возможно, не правильным шагом, однако принятое решение не имело целью злой умысел. — Али задумался, давая возможность Райану глубже понять исторический урок. — Как бы то ни было, мы понимаем и условно принимаем причины, заставившие вашу страну стремиться к сохранению государства Израиль. Наше одобрение — как вы сами отлично понимаете это — зависит от вашего признания прав других народов. Эта часть мира не населена одними евреями и дикарями.
