и поднял руки.
То, что я увидела дальше, повергло меня в ужас. Мертвые тела, лежавшие вокруг нас, начали шевелиться. От их карикатурных движений бросало в дрожь. Конечности волочились по земле, вывернутые под неудобным, тошнотворным углом, головы болтались на склоненной шее. Сталкиваясь между собой, мертвецы ковыляли к мосту, ведущему к башне. Они скользили друг по другу, слепляясь в стену из человеческой плоти.
Макс говорил, что есть более насущные способы задействовать мага, умеющего управлять костями и плотью. Боги, как же он был прав.
– Тисаана! – рявкнул Макс, возвращая мое внимание к нему.
Он раскрыл ладони. Зародившаяся между ними огненная спираль начала удлиняться и расширяться, образуя шар, затем башню, постепенно превращаясь во что-то большое, грациозное – змею, похожую на ту, что он создал из тумана, только вытканную из обжигающего пламени.
Змея закружилась вокруг нас, так близко, что обжигала волосы на руках. Она продолжала расти, пока не стала выше человеческого роста. Пламя окрашивало туман красным, и силуэты в его темноте выглядели так, словно плыли в крови. Построенная Саммерином стена из человеческих тел превратилась в груду сломанных багровых кукол.
– Скажи мне, куда идти. – Руки Макса дрожали, словно контроль над змеей требовал от него напряжения всех сил. – Я открыл тебе дверь. Не вздумай копаться у меня в голове.
Он имел в виду свой разум. Я кивнула, как будто хорошо знала, что делаю, хотя трудно себе представить что-то более далекое от истины. Я позволила себе опустить заслон, зажмурив глаза.
Мир высветился картой душ и огня. Пара голубых змеиных глаз открылась в темноте. Я вошла в голубое свечение, ощутила вокруг себя присутствие Макса и скользнула в прореху разума, открытую им для меня.
«Ничего не вижу, – эхом раздался в моей голове его голос. – Будь крайне осторожна. Ради нас двоих и всех тех, кто внутри башни».
Сдерживаемый страх, источаемый его обнаженными нервами, переплетался с моим. Как могла, я попыталась приободрить его.
Жители находились в подвалах под замком, сгрудившись под землей в огромную массу душ. Наверху башни оставалась небольшая группа. Я решила, что это Патхир Савой и его командиры наблюдают за битвой с самой высокой точки, где наилучший обзор.
Отрезав им путь к отступлению, мы заставим их сдаться.
– Иди, – прошептала я.
Змея, то есть Макс, послушалась.
По лабиринту залов пролегла бушующая тропа яростного пламени. Она проносилась мимо дверей, огибала углы, сжигала гобелены и картины. Я вдохнула огонь. Стала им. Дым заполнил мои легкие, желудок, глаза.
Мне не требовались слова, чтобы направлять Макса. Его сила стала моей, и я чувствовала, как она устремляется вперед. Внезапно я осознала, что он дрожит каждым мускулом не потому, что сильно напрягается, а потому, что сдерживает себя. С каждым уверенным поворотом, с каждым яростным всплеском пламени он становился все более неукротимым.
«Будь осторожна», – прошептал он мне в ухо.
Я чувствовала, как он перебирает тени прошлых воспоминаний, отшатываясь от них. Каждый удар сердца танцевал на лезвии между опьянением своей силой и мучительным страхом.
«У нас все в порядке».
«Пора остановиться».
«Еще нет. – Я старалась говорить уверенно. – Чуть дальше».
Кровь стучала в ушах. Огни приближались, дым густел. Перед моим мысленным взором закрывалась дверь за дверью.
Макс напрягался все больше и начал походить на натянутую тетиву. Он вот-вот потеряет контроль над змеей. Но он продолжал ждать, и я еще баюкала в руках временно подаренное мне доверие.
«Еще чуть-чуть», – прошептала я.
Двери. Дым.
«Давай. Вверх!»
Пламя повиновалось. Змея с ревом ринулась вверх через щели в полу, растекаясь по дверям, окнам и зазорам в каменной кладке.
Вот они – горстка сбившихся в кучу людей в дорогих одеждах. Они подпрыгнули в ужасе, когда пламя ворвалось в комнату и окружило их огненным кольцом.
Заклинание раскололось надвое.
А потом…
Судорожный вздох. Я лежу лицом на камнях. В распахнутых беспомощных глазах темнота. Это мои глаза, в моем теле, на мосту.
Перед моим затуманенным взором пронеслись черные сапоги и золотые искры. За ними последовала белая вспышка.
Меня подхватили чьи-то темные руки. Мой расплывающийся взгляд остановился на Саммерине, затем на Максе, медленно поднимающемся с земли. За ними в свете огня мерцала открытая, обитая латунью дверь.
Открытая.
По коридору бежала Нура в сопровождении сиризенов. Вернее, их бег лучше было назвать полетом, поскольку гибкие тела сиризенов парили в прыжке, мерцали, исчезали и снова появлялись, все больше отдаляясь, как камни, скачущие по гладкой поверхности пруда.
Сзади подбирался жар пламени. Я мельком бросила взгляд через плечо на горящий город и ринулась за сиризенами. Я углублялась в тусклые переходы, а затем взбиралась по ступеням наверх башни.
Мне не нужно было задумываться. Не требовалось дышать. Я точно знала, куда идти.
Патхир Савой и его командиры находились на самом верху, в комнате с высокими окнами по кругу. Первое, что я увидела, была сурово выпрямленная белая спина Нуры. Несмотря на яркое небо и открытые окна, в комнате становилось все темнее, словно все тени мира слетались сюда. Перед Нурой стоял молодой человек, раскинув руки и прикрывая группку людей позади себя, где я заметила двух вальтайнов.
– Ваша королева убила невиновного, – прорычал он. – Мой отец никого не предавал. Она просто деспот.
Тьма сочилась из углов, закрывая окна, затуманивая воздух, свисая с плеч Нуры чернильным плащом. Мое дыхание участилось.
Я моргнула, и перед глазами появилось забрызганное кровью лицо Эсмариса, а следом покачивающееся на виселице тело Воса.
– Мне нет никакого дела до твоего отца.
Голос Нуры разливался чернилами по воде.
Тени густели. Мое сердце забилось чаще, и я не могла замедлить его бег.
Потом я, конечно же, поняла, что происходившее не было естественным. Что выползающая из теней и клубящаяся вокруг нас тьма вовсе не игра света. Что внезапная паника, холодом растекшаяся по венам, не принадлежит мне. Какая-то ужасная магия стекает с кончиков пальцев Нуры, вытягивая все это на поверхность.
Но тогда все происходило слишком быстро, чтобы я могла что-то изменить.
У меня подогнулись колени, и я замертво рухнула на мраморный пол. Белый камень холодил кожу. Белый, как пол в кабинете Эсмариса.
Свист хлыста!
Двадцать шесть…
Меня охватил ледяной ужас.
– Это происходит не на самом деле. – Голос Макса едва доносился до меня. – Тисаана, это не по-настоящему.
Я ощущала, как хлыст Эсмариса снова и снова опускается на спину, рассекая плоть. Как сочится между моими пальцами его жизнь. Как рука Серела ускользает из моей.
– Меня не волнует, виновен твой отец или нет. Тебя точно нельзя назвать невиновным.
Нура подняла руки. Только ее белый силуэт выделялся в темноте. Савой стоял перед ней на коленях, схватившись за голову.
– Твои люди погибли из-за тебя. Ты знаешь это? Все жители, до единого. Надеюсь, ты доволен, что на твоих руках столько крови.
Я как завороженная подняла к глазам окрашенные багровым ладони.
Возможно, я закричала. Ужас заглушил все
