работой.
Услышав её смех, я улыбаюсь еще ярче, не помню случая, когда улыбался так много, но, кажется, мне это нравится.
— Приятно слышать, но это не причина, по которой я позвонила, — хихикает она.
— Не то чтобы мне не нравилось слышать твой голос, но не хочешь ли ты поделиться со мной, почему позвонила?
Я замечаю, что Рейли смотрит вниз на свой телефон, занятая собой и пытается скрыть тот факт, что её брови только что поднялись к линии волос.
Я уже собираюсь выйти из офиса, когда Алисса говорит следующее, останавливая меня:
— Я позвонила, чтобы поблагодарить тебя за розы, конечно, они прекрасны, Зак, спасибо.
Услышав радость в её голосе, я жалею, что не послал ей цветы.
— Солнышко, как бы мне ни хотелось сказать, что эти розы от меня, но это не так, — пробурчал я, — кто бы ни посылал моей женщине розы, он просто ходячий мертвец.
— Ну, если не ты их прислал, то кто? — тихо спрашивает она.
Я замечаю дрожь в её голосе. Она напугана? У нее нет причин бояться.
— Есть ли открытка с цветами, Алисса? — спрашиваю я, отчаянно желая узнать, кто только что попал в мой хит-лист.
Глаза Рейли расширяются, и она качает головой в знак отрицания. Мои брови сходятся вместе, меня смущает её реакция.
Алисса отвечает дрожащим голосом:
— Да… да, есть. Я не открыла её, потому что подумала, что их прислал ты, Зак.
От её реакции на получение цветов от неизвестного отправителя у меня по позвоночнику бегут мурашки. Почему она так чертовски напугана?
Пытаясь успокоить её, я говорю:
— Солнышко, всё в порядке. Прочитай мне открытку, что там написано?
Теперь Рейли встает и бросается ко мне. Она выхватывает телефон прямо у меня из рук, ставит звонок на громкую связь и выталкивает меня из офиса к лифту.
— Лисса, это Рейли. С тобой всё в порядке. Ты в безопасности. Ты в больнице, там с тобой ничего не может случиться, — Рейли спокойно говорит в трубку, одновременно заталкивая меня в лифт и нажимая на кнопку первого этажа, — Лисса, послушай меня. Не открывай эту карточку, не прикасайся к ней. Мы уже едем к тебе, хорошо? Зак и я, мы едем за тобой, хорошо?
Голос Алиссы такой тихий, когда она соглашается с Рейли.
— Я хочу, чтобы ты оставалась со мной на телефоне, пока мы не приедем. Иди и скажи кому надо, что ты заболела и тебе нужно домой, хорошо?
Спокойный тон Рейли ничем не помогает, чтобы успокоить мое колотящееся сердце, что, черт возьми, происходит? Рейли продолжает разговаривать с Лиссой, а я смотрю на телефон, как будто он может дать мне ответы, которые мне чертовски нужны прямо сейчас.
— Лисса, не вешай трубку, просто положи телефон в карман, пока будешь говорить с боссом, — инструктирует она и, коротко взглянув на меня, тихо говорит: — Лисса, это не он, ведь этого не может быть. Он всё ещё в тюрьме, это не он.
— Это не он, — тихо повторяет Алисса, — я положу телефон в карман и скажу регистратору, что мне нужно уйти, — всё, что я слышу на линии — это шуршание ткани.
Следуя за Рейли на заднюю парковку, я тихо озвучиваю все вопросы, которые сейчас бушуют в моей голове.
— Что, блядь, происходит, Рейли? Почему она так взбесилась и кто он, блядь, такой?
Рейли прикладывает палец к губам и шепчет:
— Тебе нужно сесть за руль. Если ты хоть немного заботишься об Алиссе, тебе нужно срочно ехать в больницу. Просто знай, что мы ей нужны. Я не могу сказать почему, это не моя история.
Ругаясь, я прыгаю в машину. Рейли едва успевает закрыть пассажирскую дверь, как машина с визгом вылетает с парковки в направлении больницы.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Алисса
Не могу поверить, что это происходит именно сейчас, когда мне казалось, что моя жизнь движется в правильном направлении. Я наконец-то встретила парня, который мне нравится, очень нравится. Если бы у меня хватило смелости признаться себе в этом, я бы даже полюбила его.
Это не может повториться, я едва выжила в прошлый раз. Не думаю, что смогу пережить это снова. Не говоря уже о том, что Зак сбежит при первом же взгляде на то, сколько безумия я несу. Зачем ему оставаться с психованной истеричкой, которая даже букет цветов не может принять без полномасштабной панической атаки? Ну, это не совсем так, я была взволнована и упала в обморок, когда подумала, что розы пришли от Зака. Была так взволнована, что позвонила ему, чтобы поблагодарить, не проверив сначала открытку. Как только он сказал, что они не от него, меня охватила паника, начались воспоминания, и я вернулась в то место двухлетней давности. Сейчас, мне приходится сидеть в закрытой кабинке туалета, розы брошены на пол и смотрят на меня, дразня. Это не может быть снова он, я знаю, что он всё ещё в тюрьме, по крайней мере, думала, что он всё еще там.
О боже, что если он вышел? Что, если он больше не в тюрьме?
Я провела шесть месяцев своей жизни, страдая от него, и при этом даже не зная, кто именно мучал меня. Я не могу остановить дрожь. Знаю, что у меня приступ паники, но не могу ничего сделать, чтобы остановить его. Как Заку удалось так легко успокоить меня, во время моей панической атаки в его машине? Ситуация намного хуже, есть вероятность, что мне снова придется проводить время взаперти в своей квартире, потому что я боюсь того, что ждет меня снаружи. Мне потребовалось два месяца после вынесения приговора, чтобы снова выйти на улицу, и всё это время Сара, Рейли и Холли держали меня за руку. Вспомнив, что Рейли всё еще говорит по другом конце провода, я достаю свой телефон из кармана.
— Рейли, я не смогу пережить это снова, просто не смогу. Сделай так, чтобы это прекратилось, пожалуйста, сделай так, чтобы это прекратилось, — умоляю я одну из своих лучших подруг.
— Лисса, это больше не повторится, хорошо? Послушай меня, это просто недоразумение. Мы с Заком уже в пути, мы почти приехали, просто держись, — её голос спокоен, полная противоположность тому, что я чувствую.
И тут мысль о том, что Зак увидит меня в таком состоянии, в таком беспорядке, поражает меня. Он убежит, я потеряю его еще до того, как у меня появится шанс
