же я терялся в догадках, что пошло не так.
Мысль о том, что я поступил неправильно, грызла меня еще в темницах, но пока я шел по Шамограду, то буквально накрутил самого себя, и уже выходя за пределы городских стен, был глубоко обижен на винефика и ее реакцию, а себя считал совершенно правым и невиновным. Дик Умберт — ублюдок и скотина! А то, что никто не погиб или не остался калекой после его «шалости» — чистой воды случайность и моя, лично моя заслуга! Если бы я не был столь опытным целителем и в свое время не спас саму Витати вместе с учителем, Марвин Варнал навсегда остался бы увечным. Думать же о том, что вся эта ситуация возникла исключительно из-за меня, мне не хотелось. Я изо всех сил гнал прочь мысли о собственной виновности и о том, что герцог Торлорн буквально покрывал преступника в моем лице. Самое главное, что я на свободе, могу продолжать обучение, а еще я был уверен в том, что меня поддержит Отавия! Не просто же так принцесса подталкивала Умберта к конфликту во время приёма!
Не дойдя до конюшен Варналов сотни футов, я резко остановился. А что, если повторится история с моим прошлым арестом? И Торис, пряча глаза, станет избегать меня, пока из дворца не придет величайшее повеление, что магик Рей из Нипса вновь рукопожатный? Терпеть подобное поведение друга во второй раз я категорически не хотел, так что, воровато озираясь, я развернулся и двинул обратно, в город. Надо разобраться со всеми делами, сходить на Замковую гору, а только потом являться пред очи баронетов, что так трясутся над своей репутацией.
Пока я шел, мое воображение нарисовало мне дюжину неприятных картин. Не помогали ни здравые рассуждения, ни доводы о том, что я спас Марвина от увечности. Внутри моей головы, словно белка на дереве, носились выдуманные обиды и несуществующие проблемы, невероятные сценарии и просто страхи. Что я буду делать, если меня исключат из гвардии и я больше не смогу видеться с Отавией? А Варналы? Это семейство стало моим якорем после убытия учителя, я очень тосковал всю зиму без Ториса, его тупых шуток и наших посиделок в кабаках. И это молчание Витати… Я просто пытался поступить так, как должно! И Умберт получил, что заслуживал!
Совершенно разбитый и несчастный, я наконец-то дошел до Замковой горы и, к собственному удивлению, был пропущен на территорию дворца, где меня уже поджидал Легер.
Маг посмотрел на меня холодно, но без презрения. Только бросил:
— Ты не торопился.
Я только мотнул головой, все еще пытаясь справиться с выдуманными по пути страданиями и бедами, что накликал на собственную голову.
— Он ждет, пошли, — сквозь зубы бросил Легер, а после развернулся и пошел коридорами.
Кто такой «он» — я догадывался. И где-то в глубине души надеялся, что именно так все и произойдет.
Пройдя коридорами дворца, я оказался у тех самых дверей императорского кабинета. Стража расступилась в стороны, пропуская меня и гвардейского мага внутрь.
Казалось, с прошлого моего визита ничего не изменилось. Все та же просторная комната, ковры, большой рабочий стол и фигура старика, что подслеповато щурится, читая очередной документ.
Император Форлорн Девятый даже не поднял глаз — просто начал говорить, будто бы я был очередным просителем. Было видно, что время задушевных бесед прошло, и сейчас я получал указания от властителя Империи, что вычитывал молодого мага, как дурного мальчишку.
— Мой племянник Саин уладил твои проблемы, чему я крайне удивлен, — проскрипел старик, не отрываясь от чтения. — Ты понимаешь, какую услугу он тебе оказал?
— Да, Ваше Величество, — ответил я.
Легер, что стоял за моим плечом, казалось, вовсе не дышал, но я чувствовал напряжение, исходившее от гвардейского мага.
— Ты — убийца, Рей из Нипса, — озвучил очевидное император. — И, по уму, ты сейчас должен был бы сидеть в моих темницах и ждать величайшего суда.
— Ваше Величество! — воскликнул я. — Но ведь…
— Молчать! — рявкнул император, после чего тяжело закашлялся.
Легер же ткнул меня в спину чем-то холодным, и я понял, что в руках маг сжимал боевой амулет. Скорее всего, с копьем Света или другим, не менее страшным заклинанием в контуре, спастись от которого у меня не было ни единого шанса.
— Да, Ваше Величество, — поклонился я, затыкаясь.
— Мне доложили, что ты сделал с виконтом и его свитой, — продолжил император, восстанавливая дыхание и откладывая бумаги в сторону, — так поступают только жестокие убийцы. Ты это признаешь?
— Да, Ваше Величество, — смиренно кивнул я.
— Я должен был бы лишить тебя титула Защитника, и выдворить из Шамограда, но в это дело уже вмешался Саин. Ты встречался с ним?
— Да, Ваше Величество, встречался.
— Ты теперь служишь ему? — спросил император.
В кабинете стало очень неуютно. Казалось, ответь я неправильно и Легер мигом разрядит свой амулет в мою спину, причем сделает это с превеликим удовольствием.
— Это противоречило бы моему титулу Защитника и моей службе принцессе Отавии, Ваше Величество.
Старик откинулся в кресле и, щурясь, начал меня рассматривать, о чем-то размышляя.
— Иногда мне кажется, что тебя ведет какая-то сила, Рей из Нипса. И оберегает твою шею от плахи. Моя внучка очень просила за тебя и убедила меня, что случившееся — лишь ее вина и ее провокация во время гуляний у Хаштов. Но еще одна подобная ошибка и мой дорогой Легер сделает то, что давно считает нужным. Ты понял?
По тону императора было понятно, что шутки закончились. Сейчас мне выносили последнее императорское предупреждение и жив и цел я до сих пор только стараниями Саина Торлорна, который замял всю эту историю, надавив на графа Умберта, а также благодаря усилиям принцессы Отавии.
Больше всего я боялся, что она отвернется от меня. Ужаснется, обвинит в том, что я поступил как мясник, но, по всей видимости, принцесса лучше других понимала мотивы моих поступков в ту ночь. Ведь она видела, насколько я дружен с Торисом, знала, что он мой единственный друг во всем этом огромном мире и что я просто не мог оставить то,
