вместиться мы все. Это меня чуть-чуть удивило. Я вроде бы видел ее дом, но не припоминаю кладовки, где она могла хранить что-то подобных размеров.
Раскрыв палатку, мы разложили спальники, а снаружи предполагалось соорудить костер. Разводить мы собирались его не только для тепла и уюта на свежем воздухе, но и для того, чтобы пожарить мясо и зефир. Продукты были поделены просто – я готовлю мясо, а мальчишки сладости. Риссет продолжала, аки пчелка, обустраивать наше гнездо на ближайшие сутки.
– Какой красивый огонь, – пробормотал Даскен, привалившись к Тревису и вертя веточки, на которые был насажен зефир.
– Нет ничего лучше обжаренного до золотистого цвета зефира, – вздохнул Тревис, а брат кивнул, подметив:
– Лучше всего, когда зефир сочетается с шоколадом и крекерами.
– Настоящие некроманты должны в большей степени любить мясо, – вставил я пять монет, огорчившись, что дети не смотрят с таким восхищением на прекрасное мясо, которое я медленно обжаривал.
Ради сегодняшнего похода я уже в пять утра был на рынке, чтобы купить самое свежее и самое вкусное, на мой взгляд, мясо. Свинина, говядина, курица – в моем ассортименте было все самое необходимое, чтобы наверняка угодить предпочтениям семьи Форс. В армии я часто помогал с готовкой и научился там многим приемчикам.
– Мы любим мясо, но мы часто едим его, а зефир жарим лишь в походе, – объяснили дети свою позицию, а мне пришлось признать, что в этом есть доля истины.
Но я все равно был на стороне нашего предполагаемого шашлыка.
Пролетавшие над нашими головами птицы очень заинтересованно поглядывали на благоухающую еду, но кормить наглых хищников я не планировал. Я купил мясо, что поесть самому и накормить Риссет с детьми, а не всяких летающих чудовищ. Когда одна из птиц приземлилась на нашу поляну, став медленно подходить, я махнул рукой, ставя щит. Птица стукнулась клювом о невидимую стену и с громким криком улетела прочь. Нечего на чужое добро покушаться.
– Как идет готовка? – Риссет наконец закончила все дела и присела рядом с нами, стягивая с рук красные перчатки и кладя их рядом.
– Зефир уже готов, – лучезарно улыбнулся Даскен, протягивая сестре одну из веточек.
– Дядя Рот, вы тоже возьмите, – подошел ко мне Тревис, мило наклонив голову набок, а я с долей сомнения посмотрел как на чуть подгоревшую кору ветки, так и на почерневший зефир.
Кто-то из них говорил о золотистой корочке? Им готовить еще учиться и учиться. Наверное, если у меня будут дети, то я отдам их на стажировку к знакомому шеф-повару – все должны не только уметь готовить, но и делать это правильно, вне зависимости от своего возраста.
– Спасибо, – неразборчиво сказал я, уже откусывая от сего шедевра кулинарии. Может быть, это и выглядит плохо, но не смертельно.
– Как сладко, – зажмурилась Риссет от удовольствия.
Мне казалось, что если бы она была кошкой, то могла бы замурчать от удовольствия.
– Миан, тебе нравится? – уточнила у меня она, а я не стал врать:
– Бывает и лучше, но есть можно. Это какая-то традиция жарить зефир или вам просто нравится его вкус? – попробовал я выяснить причины приготовления странного продукта. Сладкоежки меня бы не поддержали в этом вопросе, но я был убежден, что лучше мяса ничего нет.
– Так получилось, – неопределенно пожала Риссет плечами, дуя на горячий зефир. – Наши родители всегда готовили его, поэтому мы не забываем семейные традиции и берем его с собой в любые поездки, – достаточно просто объяснила она, а я немного напрягся.
Я не считал смерть родителей чем-то сверхъестественным, всех нас ждет один конец – смерть. Одно дело – Риссет, совсем другое – дети более младшего возраста. Конечно, если все правильно объяснить, то проблем не возникнет, но, с точки зрения детской психологии, стоит ли так легко упоминать об этом?
Я попытался отогнать из головы лишние мысли – пусть это будет заботой Тартиса, а не моей. Как я вообще задумался о чем-то подобном? К тому же Риссет – сестра мальчишек, и ей виднее, как нужно поступать и говорить.
Когда милые посиделки у костра закончились, а солнце встало у нас над головами, возник вопрос: немного отдохнуть или же пойти к водопадам. Единогласно было решено отправиться вниз. По крутому склону мы спустились к застывшему озеру, на льду которого виднелись странные полосы. Как объяснила Риссет – многие любят приходить сюда, чтобы покататься на коньках.
Пока мы с Риссет обсуждали красоту природы и что неплохо бы как-нибудь прийти сюда с холстом и красками, чтобы запечатлеть данную картину, мальчики резвились в снегу.
– Я довольно хорошо рисую. Окончил художественную академию, когда еще учился в школе, – признался я девушке, уже представляя пейзаж и обдумывая, как лучше расположить источники освещения.
– Правда? Я тоже, – широко улыбнулась она и предложила: – Может, нам с тобой правда стоит попробовать свои силы в рисовании?
– Хорошая мысль. – Я кивнул. – Ты бы могла оставить близнецов с Дель, и мы пришли бы сюда вечером. Мне кажется, что в закатном солнце водопад будет…
Я не успел договорить, как что-то стукнуло меня по спине. Это были близнецы. Они решил поиграть в снежки, но почему-то мне показалось, что они бросили в меня не снег, а камень.
– Что за беспорядки? – недовольно нахмурился я, понимая, что сбился и все придется начинать сначала.
– Давайте играть! Давайте построим снежную крепость и пусть победит тот, чья крепость выдержит нападение противника, – огласили малявки правила игры.
– Миан? – Риссет вопросительно взглянула на меня. – Поиграем? – Она хитро прищурилась и тут же бросила в меня снежку.
Такой подлости я не ожидал. Атакуя друг друга, мы принялись за строительство крепости. Каждый из нас возвел нечто вроде стены. К счастью, снега было хоть отбавляй, а там уже начались настоящие снежные баталии. Я любил честную игру, но я не мог не подметить, что близнецы использовали в своих снежках камни. Риссет же иногда бросала в нашу сторону магические шарики. Я не стал терпеть ситуацию, которая складывалась не в мою пользу, а потому также помогал себе магией. Конечно, я играл не в полную силу, но применение магических снарядов значительно упрощало мне работу. Дети – это, конечно, хорошо, но я не собираюсь поддаваться ни им, ни девушке.
По итогу
