корону, на которой меч Альдола оставил глубокую зазубрину. – Эта штуковина спасла мой котелок, точь-в-точь как давеча твой тюрбан. Не думаю, что зарубка сильно уменьшит ее ценность.
Маргалит восхищенно воскликнула, глядя на корону:
– Джориан, ты уверен, что хочешь расстаться с ней в обмен на Эстрильдис?!
– Разумеется, уверен! – фыркнул Джориан. – Именно это я говорил, разве не так? – Он взглянул на мертвого разбойника. – Надо бы оттащить этого негодяя подальше, чтобы на труп не слетелись стервятники. Все равно от жары он скоро завоняет.
– Джориан! – сказал Карадур. – Прежде чем ты утащишь тело, не следует ли сообщить об убийстве надлежащим властям?
– Кому именно? – спросил Джориан.
– Мы сейчас в Оттомани или в Ксиларе?
Джориан пожал плечами:
– Здесь, на юге, граница никогда не была точно проведена. Будучи королем Ксилара, я пытался убедить оттоманцев создать совместную пограничную комиссию. Но они заподозрили какое-то жульничество и ссылались на столько затруднений, что я сдался. По правде говоря, эти места никому не принадлежат, а следовательно, и властей здесь нет.
Он отобрал у покойника кошелек и оружие, поднял его на плечи и отнес назад по тропе на десятую долю лиги, где бросил тело, и вернулся к фургону.
В течение этого дня и всего следующего фургон был раскрашен яркими цветами и астрологическими символами. Джориан побрился, и они с Маргалит выкрасились в темный цвет.
Когда настал черед Маргалит краситься, она сказала:
– Джориан, прошу тебя, уходи куда-нибудь и поохоться. Я не хочу, чтобы ты смотрел на меня, пока отец Карадур будет красить мое тело.
Джориан усмехнулся:
– Ну, если ты настаиваешь… Хотя он тоже мужчина.
– Он слишком стар, чтобы мне стыдиться его так, как тебя. Ты же знаешь волшебников; вероятно, ему не одна сотня лет.
– Люди любят преувеличивать! – проворчал Карадур. – Верно, я несколько увеличил срок своей жизни аскетизмом и оккультными искусствами, но ста лет мне еще не исполнилось.
– Не знаю, живут ли волшебники много веков, – произнес Джориан, – но, без сомнения, их жизнь, лишенная развлечений, кажется очень долгой. Поздравляю, доктор! Ты в девяносто с лишним лет выглядишь на какие-нибудь семьдесят!
– Не дразни меня, дерзкий мальчишка! – сказал Карадур. – А теперь бери арбалет и подстрели зайца или кого-нибудь, пока я буду преображать облик леди.
На следующее утро они выехали на главную дорогу из Оттомани в Ксилар. Карадур принял имя Мабахандулы, которым он пользовался раньше. Он хотел дать Джориану какое-нибудь похожее многосложное имя, но Джориан отказался, заявив:
– Я и твое-то имя с трудом запоминаю. Не получится ли глупо, если меня спросят мое имя, а я забуду?
Поэтому Джориан стал называться Сутру, а Маргалит получила имя Акшми. Джориан носил тюрбан, красную куртку со множеством стеклянных пуговиц и мешковатые штаны, собранные на лодыжках, – все это было куплено у Хенвина-костюмера. Мальванский наряд Маргалит состоял из широкого куска тонкой ткани в двадцать локтей длиной, сложным образом многократно обернутого вокруг ее тела.
Они неспешно ехали по Ксилару, то и дело останавливаясь, чтобы заработать несколько грошей предсказанием будущего, фокусами и танцами. Маргалит, звеня бубном, исполняла танцы, которым научили ее Джориан с Карадуром, пока Карадур стучал в барабан, а Джориан дудел во флейту. Его рана воспалилась, и левой рукой стало больно шевелить.
Джориан играл те музыкальные фрагменты, которые помнил по путешествию в Мальвану, повторяя их снова и снова. Хотя Карадур бормотал, что многие поколения мальванских музыкантов встанут из могил, разъяренные тем, что Джориан делает с их искусством, крестьяне не находили в музыке никаких изъянов. Как верно указывал Джориан, им было не с чем сравнивать. Благодаря практике труппа совершенствовала мастерство, и если результат нельзя было назвать подлинным мальванским искусством, зрелище все же получалось неплохим.
Однажды в пасмурный день Карадур спросил:
– Далеко ли до ближайшей деревни, сын мой?
Джориан нахмурился:
– Должно быть, впереди Ганареф, если я правильно помню. По моим расчетам, мы доберемся туда после темноты. Я мог бы пришпорить Кадвиля, но Филомен что-то прихрамывает. Его нужно подковать заново – кузнец в Оттомани оказался халтурщиком.
– Придется снова разбить лагерь? – спросила Маргалит.
– Вряд ли. Где-то здесь отходит дорога на замок Лорк, и мы сможем переночевать в замке. – Он взглянул на небо: – Если не ошибаюсь, может начаться дождь.
Карадур сказал:
– Кажется, ты говорил мне, Джориан, что в замке барона Лорка живут привидения?
– Так утверждают слухи, я никогда не выяснял. Я обращаю мало внимания на подобные легенды.
– Иногда слишком мало внимания, – проворчал Карадур.
Загрохотал гром.
Маргалит и Карадур заговорили одновременно. Мальванец требовал немедленно свернуть с дороги и натянуть палатку; девушка настаивала на том, чтобы добраться до Ганарефа. Они все еще спорили, когда Джориан сказал:
– Кажется, вот дорога на замок Лорк.
Маргалит выглянула из фургона:
– Она заросла травой. Ею никто не пользуется?
– Видимо, нет. Дождь начинается! – воскликнул он, когда несколько крупных капель упало на брезентовый верх фургона. – Решено: мы проведем ночь в замке. Кто-нибудь, дайте мне плащ. – И, закутавшись в плащ, он повернул коня на заброшенную дорогу.
– Я вовсе не жажду встретиться с призраком своего предка, – сказала Маргалит.
– Ты – наследница барона Лорка?
– Да.
– Тогда, если там окажется привидение, оно примет нас по-дружески. Вперед!
Пробираясь через заросли и огибая молодые деревца, кое-где выросшие прямо на дороге, они ехали через лес по длинному и пологому подъему. Дождь разошелся всерьез. Вскоре Джориан настолько промок, что уже не было смысла прятаться в фургон.
На вершине холма лес уступил место низкому, разреженному подлеску, завладевшему широким заброшенным пространством вокруг замка. За маленькими тонкими деревцами маячили разрушенные стены замка, черные на фоне туч.
Сквозь главные ворота, развалившиеся на куски, они попали во двор. Он не только зарос травой и молодыми деревцами, укоренившимися между булыжниками, но и был испещрен рукотворными ямами, которых путники избегали с немалым трудом.
– Здесь побывали охотники за сокровищами, – сказал Джориан. – Да и жители Ганарефа наведываются. Они сняли подъемную решетку и множество обвалившихся камней для своих надобностей. Интересно, найдем ли мы целый кусок крыши, под которым сможем спрятаться от дождя? Подождите здесь, пока я посмотрю.
Джориан спешился, передал поводья Маргалит и направился в замок, двери которого осели на сломанных петлях. Внутри ему приходилось карабкаться через кучи обломков, там, где часть кровли обрушилась.
Он передвигался осторожно.
Наконец он вернулся, сказав:
– Я нашел вполне целую комнату. Привяжите животных к статуям у фонтана и идите за мной.
Джориан вытащил из фургона одеяла и прочий багаж и самые тяжелые предметы взгромоздил себе на плечи. Не успели он и его спутники устроиться, как дождь кончился. Заходящее солнце окрашивало брюхо уходящим тучам в алый и малиновый оттенки.
– Проклятие! –
