class="p1">— Держись, мать, — сказал мужик с залысиной и мне, — только встретили, не бросать же, не по-людски.
— Паря, какой уровень у тя?
Резкий худой мужик был весь в наколках, жилистый, на теле только рваные семейники, а ноги обмотаны тряпками.
— Пятый.
— Ебать! Я думал, я тут папа! У меня двуха! Ты тут мазу держишь? А это шо, правильная волына?
— Я Сергей, сколько их?
— Семён, — представился мужик лет 35 с залысиной, — до хренища, бля! Мы на взрыв, бля, вышли, надеялись людей ещё найти, а там они на дороге! Голов 30–40! Они прям в кучу стянулись, стояли, головами крутили, не знали куда идти, а тут мы, бля!
— Хорошо лапти сплели фартово! Погоняло моё — Слесарь! Малой, позырить дашь волыну?
— Нет. А что вышли в таком составе?
— Да ни жратвы, ни воды, бля, сдохнем уже скоро, собрались с утра с парка, так и сидели, тряслись от страха весь день, бля! Мы со Слесарем только мочили этих, бля, да таскали всем на питание, потому как умерло у нас трое утром, бля! А что делать дальше никто не знает, бля!
— А чем дрались?
— Абакумычем я работал, лафа упала, а потом зажали, пришлось рвануть как есть.
— Это ломиком он хреначил, бля, против лома нет приёма! А я дубиной, но сломал, бля, уже две.
— Ясно, держите, парни, штука это специальная системная, если воткнуть и убить, подержите пару секунд и получите прану с трупа.
Раздал им копья, а то кадавры уже показались. Мужики с восхищением заценили копья.
— Чё за рогатка, кого завалил?
— План такой, отвлекаем сколько можём, медленно отходим, если прижмут — разбегаемся глубже в парк, там отрываемся и собираемся дальше в той стороне, лучше не теряйте меня из виду, чтобы я провел вас на базу, я тут всё исходил за два дня.
— Ёп! — только крякнули оба мужика, видимо услышав про два дня.
После изгиба дорожки до нас было метров 60, кадавров выходило всё больше, появился громила, затем ещё один, эта орда не умещалась на дорожке и поэтому кусты и ветки клёнов справа тоже затрещали, твари шли широким фронтом. Среди продирающихся зараженных видно было 3 крупных силуэта. Возможно кислотные, в такой толпе было не разобрать.
— Ох, ё! — только и сказал я, увидев этот их нескончаемый поток, — охренеть их сколько… их не 30, их больше…
— Их рать, а нам насрать! — сказал Семён и они вдвоём дружно заржали.
Я почувствовал как настроение повышается. С одной стороны ты, с другой твари — всё по-честному, как мне это нравится, никаких интриг, гнилых людей и всё зависит от тебя, твоей смекалки и силы! И силы товарищей, что остались здесь прикрывать более слабых и не думают бежать.
— Планы меняются, их слишком много! Надо быстро прорваться в тот подъезд! Там зачищено, драться удобно и можно уйти по крышам.
До подъезда было метров 20, рядом уже были мертвецы, но вблизи пока были безобидные, до опасных громил и пузанов было еще далеко.
Мужики без вопросов меня поддержали, мы врубили в передние ряды зомби, расшвыривая их тычками копий, Слесарь с матами просто с чудовищной мощью долбил десятикилограммовым древком за раз сбивая с ног по двое кадавров, я пропихнул в дверь Семёна, затем сам и следом вбежал блатной.
Его последнего упавшие зомби схватили за ноги, он упал, сверху на него завалился кадавр, но я быстро выдернул зека и отпинал вцепившиеся руки, а Семён захлопнул входную дверь.
Я выдохнул с облегчением, всё-таки страшно, что захлестнёт тебя такая толпа да раздерут на части. С другой стороны все эти клацающие рожи и тянущиеся руки как-то уже привычны.
Зомби стучали, скребли, выдавили одно стекло, затем другое, в дыры пролезли их пальцы и полностью руки по плечо, пытающие нас схватить.
— Может мебель натащим? — спросил Семён, — мы уже так делали.
— Точняк, а с балкона как ладом урыли этих бочек с кислотой, бестолковку им подретушили столом! А чтоб в ажуре всё было, надо перекрыть все входы! Айда, а малой тут пока постоит на шухере!
— Эй! — крикнул я, снимая с пояса инструмент, — квартиры мы тут не проверяли. Гвоздодёр возьмите! И захватите куда-нить наверх вон лежит рюкзак с продуктами и запасные копья!
— А я тут не только постою, а как следует пошумлю, — сказал себе, сбрасывая ружьё с плеча.
— Это чё за кикимора?! — заорал блатной за спиной, нашли паука.
Дверь хрустела, но держалась. В подъезде существенно стемнело, толпящиеся тела закрывали большую часть стекол. Зомби накапливались, я приметил приближающуюся голову кислотного с жирными щёками, разбил копьем одно из стекол, что было повыше, высунул дуло ружья и выстрелил. Меня оглушило до боли в ушах. Всё-таки в таком тесном тамбуре стрелять это жёстко! Хорошо вся картечь ушла наружу. Дымом заволокло обзор, всмотрелся и выругался. Промах.
— Да, блядь, конечно! — я подтащил труп кадавра и забрался на него повыше, вот теперь целиться удобнее, выстрелил. И в этот момент не замеченный громила, подобравшийся вплотную, ударил мощно обеими ручищами в косяк двери, она содрогнулась и я опять промахнулся, сбив прицел. Наверное в кого-то и попал, но взрыва не было.
Отскочил назад, в ушах вата, кажется, кровь из них потекла, в голове гул, глаз слезился от дыма, на ощупь перезарядил.
Новый удар по двери, хрустнули оставшиеся стёкла, что-то в косяке протрещало. На дверь и так наваливалась куча тел, которых давили сзади, а теперь ещё этот экскаватор, мля! Хорошо она открывается наружу!
Сзади шумно мужики притащили какую-то мебель, бросили и помчались обратно наверх.
Некогда подбирать себе удобную подножку, один выстрел и надо отступать. Я снова забрался на труп, хорошенько прицелился… выстрелил, голову пузана разорвало на кусочки… но взрыва почему-то не было, я с удивлением вылупился как идиот в дырку, а потом как жахнет! В лицо так долбануло воздухом, что я полетел кверх тормашками, вокруг звенели осколки стекол, здорово ударился и головой и спиной, прикладом ружья тоже крепко по зубам приложило, вызвав ещё одну вспышку боли в угасающем сознании.
Я лежал в оцепенении, потом почувствовал что меня тащат, тормошат, бросили.
Минуты медленно текли, послышались крики, рёв громилы, звуки ударов, ругательства. У меня вяло шевелились мысли в голове, что только веселье пошло, а я лежу, отдыхаю.
Глава 18. Орда
Когда лежишь в нокауте, при определённых обстоятельствах ты можешь уйти в нирвану. Когда тебя ничего не волнует, переживать не о чем и ты наслаждаешься происходящим.
Интерфейс о чём-то
