Книга Йи Дэи. Смерть палача - Рид Хаас

У Йи Дэя, как только он научился сокращать в Тени расстояния, появилось любимое место в предгорье. Там с уступа на уступ тёк в маленькое круглое озерцо обжигающе ледяной ручей. В зиму берега схватывались льдом, к которому подплывали яркие пёстрые карпы. По весне вокруг первыми зацветали сиреневые шарики букашника и розовые и голубые колокольчики. Дэй принёс и посадил рядом с ними жёлтую мшанку и золотистую крупку. Рядом с небольшим плоским камнем, наполовину погружённым в воду, было гнездо у шершня.

Йи нравилось сидеть на камне, смотреть на цветы, на воду, на шершня.

Там Дэй чувствовал покой и умиротворение. Там его неспособен был найти Лю Чу. Там…

Там он и узнал, что ему подчиняются пауки.

Как же он их боялся!

Этот страх был где-то за гранью осознания, что-то глубинное, неистребимое, неконтролируемое. Он отравил первое знакомство Йи с местом волшебной тишины и покоя: оказалось, пауки сочли его очень удобным для жизни задолго до появления черноглазого мальчика. Сам мальчик вызвал у них желание держаться как можно ближе к нему. Так случалось со всеми призываемыми зверями, им хотелось прикасаться к тому, кого они сочли своим другом и хозяином, подчиняться ему… Йи, видя, как его окружают несметные полчища восьминогих монстров, молча взмолился: пусть они уйдут! Все! Сейчас! Чтобы я их не видел!

И пауки ушли. И Дэй, действительно, больше ни разу не видел ни одного паука вблизи озерца. А когда встречал их где-то ещё, молча просил: пожалуйста, не подходи ближе. И пауки не подходили — когда их не дурманила воля полудемона Лю.

Небесная Императрица! Неужели это твой особенный дар, способность управлять тем, что заставляет бояться до обмороков?..

Если бы в этот день кроме Йи на берегу был кто-то ещё, кроме первых весенних цветов, упрямо пробивающих собой ноздреватый снег, может быть, он мог бы услышать, как мальчик разговаривает с кем-то, невидимым глазу. Или даже увидеть, как медленно ползут по бледным щекам слёзы.

1

Энлэй — польза

2

Вэйюан — сохраняющий глубины

Глава 25. Церемония «Извинение»

Учитель встретил любимого ученика ожидаемым строгим выговором — и неожиданным ценным подарком.

В крепкой деревянной шкатулке в специальных креплениях выдвижных лотков хранились наборы лезвий, крюков, зажимов, расширителей… Йи не сумел бы описать то чувство, которое охватило его, когда он понял: это — те самые, с помощью которых он только что пытал человека!

В голове сделалось звонко и пусто.

Йи Дэй поблагодарил Учителя, как того требовали правила.

Учитель пригласил его разделить с ним трапезу.

Йи не посмел отказать, хоть при мысли о еде сводило судорогой живот.

В личных покоях Учителя царили совершенно осенние ароматы цветочного чая, а на столе не обнаружилось ничего, кроме двух чашек на тростниковых салфетках.

— На самом деле, я хочу с тобой поговорить, — признался Учитель. — Но я решил, что сейчас нашей беседе помогут душица и хмель.

Йи вздохнул. Вдохнул знакомое сплетение ароматов.

Учитель переставил на стол поднос с большим фаянсовым чайником, искусно расписанным драконами, маленьким фарфоровым чайником, по которому летели фениксы, стеклянными баночками с сушёными травами, сахарами, белым, коричневым и розовым, изящными раковинами морских обитателей.

Это была церемония «Извинение». Даже если Учитель не скажет церемониальных слов вслух, Йи будет знать: Учитель искренне раскаивается…

В чём?

Вероятно, это и есть то, о чём он хочет поговорить.

Учитель спустил с пальцев на угли в чаше под фаянсовым чайником живой огонь, обогрел чашки. Можжевеловый лоток, в который слили горячую воду, поделился с воздухом своим ароматом. Чайная кисть в руках Учителя исполнила «Танец годового круга». Первые чаинки познакомились с чашками. Как только чайник в драконах запел песнь «Шум ветра в соснах», его перенесли на фарфоровую подставку и наполнили водой фарфоровый чайник, в который перед этим поместили заварку.

Первую воду отдали можжевеловому лотку. Вторая вода заняла своё место под крыльями фениксов.

В церемонии извинения заваренный чай переливался в широкую чашу с изогнутым носиком, закрытым мягким ситом из шёлка, чтобы попасть в чашки участников церемонии освобождённым от частиц чая и трав.

Учитель молчал, пока шаг за шагом проходил извилистый путь чайной церемонии. Йи был благодарен ему за это: каждое привычное действие, каждый знакомый жест, на который мышцы откликались готовностью повторить, помогали мальчику вспомнить, что он — жив.

В травяном отваре Дэй на вкус распознал ещё ромашку. От её ненавязчивой горечи разжимались тиски в животе.

К концу первой чашки Йи почувствовал, как в гулкой пустоте, оставшейся в нём после знакомства с пыточным набором, начали зарождаться мысли. Неторопливые, мягкие.

О пустом.

И Учитель это почувствовал. Можно было начинать беседу.

Поначалу, впрочем, она больше напоминала монолог. И Йи знал, что непременно поблагодарит Учителя и за это: остаться один на один с собой, с нежданным подарком, подтверждающим нежеланную судьбу, ему было бы слишком… не страшно. Нет.

Слишком больно.

— Я уже очень давно хочу поговорить с тобой, — Учитель смотрел Дэю не просто в глаза — в самые заветные уголки его души. — Я много раз пытался составить беседу так, чтобы начать с самого важного, и сделать это так, чтобы ты меня понял. Мне казалось поначалу, что ты слишком мал и не сумеешь понять… кого я обманываю. Я уверен в этом и сейчас. Ты слишком, слишком мал. Тебе всего тринадцать. Но, в то же время, ты не глуп. И тебе уже тринадцать. Однако… я так и не понял, что оно, то самое важное, с чего я должен начать наш разговор. Может быть, то, о чём ты спросил меня. То, чего я не имею права у тебя спрашивать. Поэтому скажи мне, тебе понравился чай?

Йи улыбнулся:

— Да!

Он не был готов говорить что-то длиннее согласия или отказа, но почему бы не подтвердить, что чай вышел отменный.

Учитель улыбнулся в ответ:

— Я знаю, что буду жалеть об этом. Я уже жалею. Все тринадцать лет своей жизни ты был честен со мной, и, я уверен, заслужил честности в ответ.

Йи слушал Учителя и удивлялся тому, что Владыка Небесной Флейты неспособен найти то единственно верное слово, с которого полноводной рекой разольётся нужная тема.

«Полноводной рекой»… чем-то цепляли эти слова.

Нет, нет.

«Разольётся».

Йи забегался и не поделился, но Отшельник лично рассказал о грядущем потопе Учителю. Бохупаэ брал с собой Йи как свидетеля тому, что всё серьёзно.