смутные сомненья. А не перегнула ли я с нападками?
— Ты хочешь знать, почему я не выкинул тебя на улицу? — рычит он.
Как в замедленной сьемке, я смотрю на руки мужчины. Они опускаются на что то вроде подлокотников, но это не они. Кресло на котором он все время сидел начинает двигаться. Я жду затаив дыханье и страшная догадка посещает меня. И вот через долю секунды я сглатываю ком от увиденного мной.
Глеб на инвалидном кресле выезжает из за стола. Его руки лежат на колесах, а ноги заботливо укрыты пледом. Что это? Как? Почему? Тут же миллион вопросов в моей голове. Вот почему он не поднялся. Вот почему работает удаленно. А я. Зачем я провоцировала его на эмоции? Зачем пыталась ударить по больнее? Я хотела чтоб он чувствовал то, что чувствую я и даже не догадывалась, что я пострадала меньше. Он инвалид и не важно как и кто виноват, ему тяжелее в сотни раз. Молодой мужчина прикован к коляске и это для него намного горче, чем разбитое сердце.
Сразу слова Куликова вспомнила, что он сам виноват в случившемся. Как он там выразился, не судьба или злой рок. Масштаб вопросов в моей голове увеличился и норовил взорвать мозг. Слишком много потрясений для одного вечера. Слишком много информации, что ждет разъяснений. Кто даст мне ответы? Бутузов? На вряд ли. Он ненавидит меня по одному ему известной причине.
Расспрашивать Андрея глупо. Даже если он расскажет, что само по себе неуместно, то всю историю целиком я не узнаю. Здесь есть нюансы, в которые, он не посвятил даже близкого друга. Значит либо попробовать выпытать у самого Глеба, и это так же не реально, как заставить кошку полюбить воду. Остается гадать и смотреть, анализировать его слова и поступки, делать выводы.
— Вот только не надо жалеть меня! — все тот же рев от мужчины.
Но я испытываю не жалость. Нет. Может и обманываю, но это не она. Я зла. Злость поднимается из глубины и давит на меня. Злюсь на него, за игры в любовь, за разгневанную судьбу, что жестоко наказала. На себя, что молила бога, чтоб он хоть на крошечную частичку испытал то, что испытывала я, когда мой мир рухнул. Зла на людей, что после случая с нами прекратили с ним контакт, потому как заняли мою сторону. Злюсь на то, что встретила его вновь вот так. И если бы не пропасть, что пролегла между нами, я бы не раздумывая бросилась к нему.
Сейчас я просто стояла и смотрела на свое потерянное счастье в лице Глеба и сжимала руки в кулак. Ногти впивались в кожу, заставляя понимать, что я жива. И он жив. Да и чувства мои к нему живы. И я это поняла, стоило мне услышать его голос. Нет, не так. Стоило почувствовать уже знакомый мне парфюм.
Кто сказал, что можно заглушить любовь, пережить ее и забыть? Нет. Никогда не получиться забыть то, что испытывал с любимым человеком. Конечно можно вновь полюбить, но не так. Настоящее и сильное чувство стереть или заменить невозможно. Оно живет в дальнем уголке сердца, под надежным замком. Но есть мелочи, такие как звук голоса, запах или момент, что могут сломать замки и выпустить на свободу сотню птиц, что кружа в тебе поднимают остальное. Их шум крыльев и вихрь от них поднимает в высь маленькие пушинки из нежности, трепета, заботы и тепла. Они кружат внутри и все становиться не важным. И кажется способен простить любую обиду и боль, забыть брошенные слова и отправить разлуку по ветру, вместе со стаей этих птиц.
Но голос разума вмешивается и останавливает. Может проблема в том, что порой мы живем умом, а не сердцем, видим глазами, а не тем самым мотором, что отличает нас от одноклеточных. Мы же существа разумные, вот и разум этот порой идет наперекор сердцу. Поэтому мы продолжаем сомневаться, не верить и злиться. А ведь все было бы намного проще, живи мы в согласии с нашей главной мышцей. Но увы, это невозможно. Так устроен человек.
22
— Сынок, ты почему не предупредил, что у нас будут гости? — вошла в комнату симпатичная женщина.
Мы встрепенулись, потому как все это время играли в гляделки. Даже не заметили как ушел Андрей, как открылась дверь и только голос взорвал напряжение между нами. Нас словно разорвали и отшвырнули в разные стороны.
— Она уже уходит, мама! — выпалил Глеб.
— Нет. Я еще не осмотрела дом и не знаю что именно требует перепланировки в нем! — заявила я мило улыбаясь хозяйке.
Плохо ты меня знаешь Бутузов. Если я сказала что берусь за дело, я не отступлюсь, хоть заорись. И плевать мне на грозного сторожа своей башни, я не принцесса, что заперли в ней, я плотник, что лестницу для побега создаст и будьте уверены, что эта лестница устоит даже под толпой принцев.
— Вот и замечательно! — воодушевилась женщина. — Поужинайте с нами, давно в нашем доме не было красивых девушек.
— И много их было раньше? — шучу я, но в каждой доле шутки…
— Парочка. Я да дочка подруги. — грустно выдыхает она. — Теперь он вообще в затворника превратился, даже на улицу не выкатишь, воздухом свежим дышит через окно.
— Значит характер показывает. Слышала что это лечиться подобным! — заверила я женщину.
— Да. Доктор о чем то таком говорил. Но его не заставить, да и стара для этого! — сетует не состоявшаяся свекровь.
— Мама! — рычит Глеб. — Я все слышу, я ходить не могу, а остальное пока в силах делать!
— Вот я и говорю, женись да детей роди, а то зачах совсем! Ведь было же время когда ты хотел жениться, привести ее в дом. А потом вот это. Все она виновата, стерва! — выдала женщина.
Вот тут я совсем опешила. Она не знает, что стерва это я? Или не я? Может был еще кто? Но судя по взгляду мужчины я верно догадалась. Она в курсе наших прошлых отношений, но в лицо меня не знает, как и того, что произошло потом. Но как и любая мать винит во всем девушку. Не знаю как бы я повела себя в подобной ситуации. Не мне ее судить. Надеюсь я не столкнусь с подобным, очень надеюсь.
— Ладно, если тебе так не хватает общения, пусть Лисан останется. — заявил Глеб и вновь к своему рабочему столу покатил.
— Давай уже знакомиться
