с кем знакомиться не желает.
- Найдем способ, - отмахнулась Шмелёва и посмотрела на серые дома, мелькающие за окном.
Сергеевну хоронили всего в двух «улицах» от центрального входа. Тут же в ста метрах находилась и могилка Шмелёва Филиппа Михайловича, выдающегося учёного. Потому, когда Наумовна, не найдя новых лиц в родственниках почившей, отправилась к могиле мужа, то никто особо и не удивился. Все знали, что, где и как.
- Привет, - Агриппина чуть разгребла мокрый снег и присела на лавочку. – Прости, что давно не приходила. Старость она такая. И не думай, что я чаще приходить стану. Навесил на меня заданий, так что на живых мне приходится времени больше тратить, чем на мертвых.
Она вдруг осеклась, почувствовав на себе чей-то взгляд. Оглянулась и увидела, что рядом с оградкой стоит худенькая курносая девчушка лет шести и внимательно разглядывает пенсионерку. Агриппине тут же стало немного не по себе. Эту девочку она видела впервые, и та на кладбище в светло-розовом комбинезоне смотрелась очень чужеродно.
- Ты откуда? – Нахмурилась старушка.
- А вы с этим дядей разговаривали? – Девчушка не стала отвечать на вопрос, но кивнула на фотографию у надгробия.
- Разговаривала, - осторожно согласилась Наумовна. – Они же нас слышат, значит, надо разговаривать. Хотя, это больше нам надо, чем им, - зачем-то добавила она.
Девочка серьезно выслушала её и потерла нос варежкой.
- А Ксюшка никогда не разговаривает с мамой. Мы сюда приходим, она молчит-молчит, а потом мы домой едем, - пожаловался ребенок.
- А где Ксюша? – Тут же оживилась старушка.
- Вон там. Стоит и молчит, - девочка махнула в сторону здоровой ёлки.
Наумовна поднялась со скамейки и вышла за оградку.
- Ну, показывай. Посмотрю, как с мертвыми молчат, - не разгуливать же ребенку одному по кладбищу. Вдруг что-то случилось, так хоть рядом взрослый человек будет.
За ёлкой нашлась девушка едва ли старше двадцати пяти лет. Она стояла, тяжело опёршись о калитку оградки и, не моргая, смотрела на простенький памятник.
- Вот это Ксюшка, - ткнула девочка варежкой в спину девушки. Та не отозвалась. – Она здесь всегда такая.
Агриппина вздохнула. Видала она уже такие лица. Отчаяние вместе с каким-то внутренним оцепенением. Страшное состояние. Ещё два шага и здравствуй депрессия.
- Поговори, легче станет, - тронула она плечо девушки.
- Не станет, - не поворачивая головы ответила Ксения. – Не могу я больше, - добавила она на каком-то срыве.
- Люди – существа сильные. Часто, они сильнее самих себя. А у тебя случилось что? – Вскинула бровь старушка и, нашарив в кармане конфету, протянула её девочке.
- Всё у меня случилось, - девушка, пошатнувшись, с силой вцепилась в металлическую перекладину. – Мама вот умерла четыре месяца назад. Мелкую на меня повесила. Из-за этого парень бросил, с которым уже дата свадьбы была назначена. В компании в должности меня понизили. Вообще уволят, наверное, скоро. Я уже два раза больничный брала. Вот за что мне это всё?
- Испытания всегда даются нам по силам. Сильная ты очень, значит, - Наумовна явно знала, о чем говорила. – А раз ты здоровая и сильная, то и сестру вырастишь, и замуж удачно выйдешь. И вообще, с этой минуты тебе постоянно везти будет. Ты только мимо счастья не проходи, вот и всё.
- А вы откуда знаете? – Ксения вдруг повернулась к этой странной старушке. – У вас тоже в жизни что-то плохое случилось?
- Счастливых людей на кладбище не бывает. По крайней мере, живых, - наставительно обозначила Шмелёва. – А тебе ещё жить да жить. И пример сестре подавать. Да и… нечего тебе тут на кладбище делать, пока ты свою жизнь не устроишь. Здесь ответов нет, одни вопросы.
Наумовна подмигнула девочке, погладила по плечу девушку и отправилась обратно. У неё там еще разговор не закончен, да Сергеевна не дохоронена. Она вошла в оградку к Филлипу.
- Слышал? – Обратилась она к нему. – Плохо у неё всё…. Слушай, а чего это ты там отдыхаешь, а я тут работать должна? Давай-ка, эту странную парочку бери на себя и обеспечь счастьем. Да таким, чтобы мне потом не стыдно было рассказать. А я посмотрю, как у тебя это получится. Тем более, что они явно не с нашего района, а по городу мне бегать совсем некогда.
Агриппина хмыкнула и посмотрела на похоронную компанию, что стояла неподалёку. Макаровна уже отчаянно что-то семафорила подруге. Едва пенсионерка вышла за оградку, как на надгробие уселся упитанный снегирь с красной грудкой. Он внимательно проследил за старушкой и, щелкнув клювом, куда-то улетел.
Ксюша всё еще стояла у ограды, не зная, что делать. Она до сих пор не могла поверить, что на неё всё это свалилось так быстро. И почему-то легче от пройденного времени не становилось совсем. Это ещё хорошо, что опека Люську ей без проблем отдала. Сотрудники даже сами с документами помогли. Но всё остальное….
- Ксюшка, смотри, - сестра дернула её за рукав и показала куда-то в сторону. – Это снегирь!
Девушка с удивлением увидела на лапе ёлки упитанного красногрудого снегиря, который с интересом рассматривал людей.
- И правда, - удивилась Ксения. – Откуда он тут? Здесь никаких рябин нет даже….
- Потому что это чудо! Как в сказке! Мама всегда говорила, что лучше верить в добрые сказки, чем в злую реальность, - Люська с интересом разглядывала птицу.
- Тебе в следующем году уже в школу, а ты в сказки веришь, - насупилась девушка, бросила последний взгляд на памятник и, взяв сестру за руку, отправилась к выходу с кладбища. – И сколько раз я тебе говорила, не разговаривай с незнакомыми людьми.
- Это не людь. Это бабушка, - заупрямилась девочка.
Ксюша только вздохнула и, выйдя за ворота кладбища, направилась к автобусной остановке. О своей машине пока приходилось только мечтать. Да и прав у неё не было. На учебу тоже нужны деньги и время. Их-то у неё и не хватает.
Через час они уже входили в старенькую мамину квартиру. Раньше здесь было заводское общежитие, которое переделали, и получились небольшие квартирки с маленькими комнатами. Конкретно эта квартира уже лет двадцать не видела ремонта, но выбора, где жить, у Ксюши сейчас не стояло. Да и она уже смогла с зарплаты немного денег отложить на ремонт. Даже если переклеить обои,
