это твое. А свое жильё я ведь тоже должна иметь.
— Ты че какая-то странная стала? Вот дом, там дом — живи! — Разозлился Леха.
— Ты не поможешь? Я тогда обращусь к Стасу. — Огорчилась Настя.
— Слышь? Меня твой этот Стас уже напрягает. От куда он вообще взялся? Ладно, хрен с ним — помог, приютил вас. Или может он метит на тебя? — Бросил на стол ложку Леха.
— Не начинай а. Он давний мой и единственный друг с института. Мы с ним дружили, я его маму хорошо знаю. Общались всегда хорошо, пока учились вместе. Он друг и никогда не метил на меня! Успокойся ты!
— Найду я твоего отца. Напиши мне полные данные о нем. — Закуривая, ответил Торпеда.
— Хорошо. Ты чего-то тоже стал слишком вспыльчивый. У тебя какие-то проблемы? — Решила сгладить Настя.
— Были, решил уже. Скоро закончу с этими делами, заберу сына Ваньку из Москвы и мы все будем жить вместе! — Объяснил тот. — Ты ведь не против моего ребёнка?
— Что ты такое говоришь? Нет конечно. Когда я была против то? А что с его мамой?
— Ни чего. Жива и здорова. Просто немного занята сейчас.
На допросе Ирине показали все материалы следствия по ее делу. Выходило так, что тогда в ее доме нашли почти три кило чистого «Кокоса». Почти пять миллионов долларов, приобретённые неизвестным путём и документы с финансовыми махинациями, возможно представляющие незаконную предпринимательскую деятельность. Впереди маячил не хилый срок, при плохом раскладе этого дела.
— Один вопрос. С какой целью вы, Ирина Романовна, хранили у себя наркотики? — Спрашивал следак.
— Я на этот вопрос не стану отвечать. И не признаю, что это мое. Мне неизвестно происхождение этих веществ в моем доме! — Гордо отвечала Ирина.
— У вас при понятых, при оперативной съёмки, были обнаружены эти вещи. Есть смысл идти в отказ? Или может быть у вас есть другие версии, от куда, кто и для чего это вам принёс?
— Ничего не знаю! Разбирайтесь сами, это ваша работа! Про документы и деньги отнекиваться не стану, признаю — моё! На этом всё! — Буркнула та.
Уже через неделю, в цех по производству алкогольной продукции заявились люди в масках и с оружием. Поставили всех рабочих к стенке, а самый главный вызывал в кабинет начальника всех управляющих этого заводика по одному.
— Ну!? И кто тут у вас заведует всем этим дешёвым пойлом? Это вообще законно, что вы тут производите? — Спрашивал начальник группы, у главного директора.
Внезапно Лехе поступает звонок от отца Ирины. Он уже без какого либо важного вида начал разговор. Попросил срочно приехать для серьёзного разговора в Москву.
— Слышь? Ты если че то хочешь там че, ты сам прискакивай — тут и по базарим. Мне ваша сраная Москва надоела до чертиков уже! — Дерзко ответил Торпеда.
Ирина сложила всё. Поняла кто и зачем устроил это дело. Сама попросилась на допрос. Для нее хоть и было неприятно отвечать на все эти странные вопросы следователя, но еще более не приятно было находиться в камере.
— Хочу дать показания, на одного человека, который возможно стоит за всем этим. — Сходу начала она.
— А причем тут это? Вы по ходу своего дела бы лучше сделали заявление. Сами же понимаете, что служба в органах вам уже не светит это точно, а другие дела, мне под себя тоже брать для чего? — Монотонно пробубнил следак, потирая руки.
Ирина уже находилась в СИЗО порядком трех месяцев. Ей снова продлили содержание под стражей, ведь дело так и не двигалось с каких-либо рельс. Через своего адвоката, она все же нашла способ поделится информацией и дать показания на Макса Белого. Ведь тогда, они вместе с ней проворачивали дело с подделкой Лехиных документов о смерти, а это тоже, по ее мнению, был сильный удар в спину товарищу ее бывшего мужа.
Макса дернули на допрос. Показав так же все материалы дела, которые свидетельствовали против него. Добавились показания Ирины. Белый даже не стал отнекиваться. Так же понял, что его снова втянули в эту игру среди разборок Иринки и Лехи.
— Ну и че ты мне машешь этой вонючей бумажкой перед лицом? Ну было дело! Вы же в любом случае проверяли и вели какие-то следственные действия? Это все понятно. Та сука, хочет любыми способами, вытянуть себя из своего болота. Сейчас припомнит нам все грехи. Но только всё, что я делал, было под ее чутким руководством. Так что — делай выводы, кого и как там наказывать. — Басил Макс на допросе.
— Вы будете писать встречный иск в ее сторону?
— Я? На хер мне это всралось? Ей и так не хило светит. Ну а мне, что будет за эти махинации с документами? К тому же, все это было разыграно и забыто давно.
— Вам максимум грозит. До двух лет лишения свободы и то — условно. Чаше всего год дают. Все от судьи зависит. — Ответил веселый следователь.
Когда Королева поняла, что не особо смогла изменить исход своего наказания, то совсем расклеилась. Сидела на своей кровати и рыдала. Вроде бы такая сильная и волевая женщина, теперь просто не могла помочь себе. Ее просто жестоко выстирали и сушат как ненужное белье на веревке. Через отца и через крестного Виктора Михайловича, так же не получалось уладить свои проблемы. Шерстили всё ее окружение. Отцу тоже пришлось не сладко, когда он узнал новость о захвате своего коньячного заводика.
— Здорово, братан. — Крикнул Белый, выходя из своего «Лексуса». — Ну че, вкрячили вы меня, со своей Королевой?
— Че за наезды, я не понял? — Закуривая, ответил Леха. — Че орёшь? Не ори мне тут давай!
— Хули не орать то? У меня суд в понедельник! Из-за вашей кусаловки! Она решила всех укатать, собака красная! Тебя еще не дергали, не? Ну готовься! — Нервничал Макс.
— Как ты мне там говорил то? Ни че плохого не сделала она тебе, да? Вот теперь хавай, не поперхнись, братан! — Грубо ответил Леха. — Таких как она, голыми руками нужно было еще в зародыше душить. Такая сволочная натура бля. Я у неё не первый был и даже не второй. Все, с кем она жила и была замужем так или иначе — пострадали. Отжали бизнес, навар, который ее мужья годами наработали. Только ни кто не смог пискнуть в ее сторону. Ты думаешь я не в курсе? Еще как. У нее тут целый картель существовал, под крышей того самого дяди Вити генерала. Да и папаша, сучий потрах, курировал
