не составляет труда.
Только киваю, радуясь, что гости на меня уже и не обращают особого внимания.
Кто-то уже пьян и веселиться, кто-то решает свои деловые вопросы, как Шамиль.
Мы усаживаемся в лодку.
Постепенно не остается ничего. Только чернота ночи. Тишина и всплески весел. Огромные звезды прямо над головой. Такие, что рукой, кажется, достать можно.
Становится спокойно.
И вспышкой пронзает что-то внутри воспоминание. Яхта. Совсем другие звезды. Воздух, от которого все полыхало…
– Саида. Что у тебя с Багировым?
Лена задает вопрос тихо. Но мне кажется, что он звучит оглушительно.
– С чего ты взяла.
Пожимаю плечами. Радуюсь, что моего лица в темноте ей не рассмотреть.
– Ну… Сомневаюсь я, что он прям такой благотворитель. Не просто так собрал людей сегодня.
– Откуда мне знать, что у него в голове?
– Мне кажется, или ты все-таки темнишь? Не пойму. У Тамилы с ним что-то было, или у тебя?
Воспоминание ножом пронзает сердце.
– Давай не будем об этом, Лен. Не сейчас.
– Ладно, –вздыхает. – Но однажды ты мне все расскажешь.
– Обязательно, Лен.
Расскажу. Когда смогу это все выговорить.
– Лен!
Не понимаю! Что пошло не так?
Но миг, и мы вдруг переворачиваемся!
– Ленааааа!
Платье быстро набухает, набирая воду.
Я хорошо плаваю, но оно становится слишком тяжелым.
Барахтаюсь. Изо всех сил машу руками.
Но тяжесть юбок тянет меня вниз!
– Тихо! Я держу!
Меня и правда обхватывают вдруг крепкие руки. Мощные. Горячие. Огненные!
Даже видеть не нужно!
Так прикасаться может только один человек на свете! И только в его руках мое тело начинает так дрожать! Терять полный контроль!
– Лена!
Шепчу, задыхаясь.
Его же не было? Как я могла не заметить?
– Ее уже вытащили, – мы так и барахтаемся в воде.
Давид разворачивает меня. Крепко прижимает к своей груди.
Так крепко. Что я слышу, как колотится его сердце!
– Зачем ты здесь
Шепчу, чувствуя, как пьянею. Голова кружится дико.
Не успеваю договорить.
На мои губы обрушивается ураган.
До безумной дрожи даже в кончиках пальцев.
До сладкого стона, который сам срывается с моих губ.
До боли в груди, где так бешено бьется сердце.
– Пусти!
Тяжело дышу, с огромным трудом отрываясь. Вернее, вырывая свои губы из его плена. Из жадного захвата.
– Нет, – хрипло шепчет, тяжело дыша.
Вжимает меня в свое тело еще крепче.
Зарывается в мои волосы руками.
Дико. Жадно. Одержимо!
А в глазах такой огонь, что все звезды становятся бледной тенью!
А мне даже смотреть на него больно.
На эти губы. На нереально красивое лицо!
Чувствовать, как напряжены мышцы на его груди.
– Отпусти, Давид, – шепчу, начиная барахтаться в его руках. – Ты не должен здесь быть!
– Должен!
Он замирает. Крепко держит, не давая мне вырваться.
Просто пожирает меня глазами. Медленно проводит пальцами по щеке.
Сама не понимаю, как прикрываю глаза.
Мне хочется впитать в себя его . Его всего. Каждый его жест. Вкус этой воды и его поцелуя.
Впитать на максимум.
– Я чужая невеста, Давид, – тихо шепчу, даже не понимая, какой грустью наполняется мой голос.
Но в ответ только сильнее вспыхивают его глаза.
Он просто вгрызается в мой рот поцелуем!
Еще более жадным. Напористым. Одержимым.
Будто срывает все покровы. Берет меня жадным языком, орудующим внутри. Пожирая мое дыхание. Меня всю. Проникая в самое нутро. Так глубоко… Так судорожно-жадно!
Дыхание заканчивается. Его просто больше не остается!
Губы горят и болят под этим напором!
– Неееет!
Кричу изо всех сил, набрав в легкие как можно больше воздуха.
Словно выныриваю из-под глубокой толщи воды после этого поцелуя.
А сердце колотится. Одержимо. Бешено.
– Неееет!
Уже не задумываюсь о том, что кто-то может меня услышать.
Молочу руками, кулаками, по его телу.
Плечи, грудь, лицо, совсем не разбираю, куда бью.
Его лицо искажается. По нему будто проходит судорога.
– Да!
Хрипло шепчет, но так, что он его хрипа все внутри меня содрогается.
– Да, Саида!
Резкий рывок, и…
Мы вдруг уходим под воду.
– Пусти, – хочется крикнуть, а глаза затапливают слезы.
Зачем? Зачем он так? Явился на мою помолвку! Почему не может отпустить? Дать мне наконец покой!
Но его губы вгрызаются в меня еще более жадно.
Под водой.
Отнимая весь воздух. Заставляя захлебываться им… Им до самого нутра!
И руки перестают дергаться. Бессильно повисают вниз.
– Ах.
Судорожно вдыхаю, когда он наконец вытаскивает нас на поверхность.
Все тело дрожит. Он же… Он почти нас утопил! Чуть не убил!
Сумасшедший! Давид Багиров просто самый настоящий безумец! Причем буйный. И однозначно. Откровенно опасный!
– Ты сумасшедший?
Впиваюсь в его шею ногтями.
Чувствую, как под ними течет горячая струйка крови.
– Что ты творишь? Зачем? Я чуть не задохнулась под водой!
– Мной! Мной дыши, Саиииида! Я разве дал тебе мало воздуха? Мало себя?
– Почему?
Бессильно вздыхаю.
Да. Кислород. Кислород он мне дал!
Но выжал всю. Выжал до капли!
– Ты моя, Саида!
– Нет, – качаю головой.
Обхватываю с дрожью в пальцах его плечи.
Не обнимаю, нет. И … Это совсем не чувство. И не страсть. Это реакция организма на то, что я чуть не погибла! И не более! Ну, и еще желание, чтобы он меня наконец вытащил отсюда.
– Не твоя. Ты что? Ничего не видел? Ты на моей помолвке. На моей и Шамиля.
– Моя!
Сверкает глазами так, что становится страшно.
Вытаскивает наконец из воды. Укладывает на самый берег. Прямо на землю.
Нависает надо мной. Всем своим огромным мощным телом. Всей своей дикой яростью!
– факты говорят иначе!
Выкрикиваю прямо в его губы.
– Да!
Его лицо, – настоящее лицо безумца.
– Факты! Все! Говорят, что ты моя!
Зарывается руками в волосы.
Ласкает. Так яростно. Так одержимо…
– Твое тело! Как ты откликаешься. На каждый мой поцелуй! На каждое прикосновение! Прекрати убегать, Саида! Не от меня! От себя. И от правды. Каждая клеточка твоего тела орет тебе правду. Истину. И она в том, что мы с тобой созданы, чтобы быть вместе! И ты. Моя!
– Ты за этим? За этим все подстроил? Перевернул лодку и чуть меня не утопил? Чтобы вырвать силой этот поцелуй? И заявить о каких-то своих странных правах, которые ты сам себе придумал?
– Я не переворачивал лодку, – ухмыляется прямо в
