от меня отстал. А проблема совсем в другом!
— Ну а в чём? Сама же говоришь, что он тебя классно отодрал. Надо радоваться!
Женька нахмурилась, задумалась на минуту и собралась с мыслями.
— Понимаешь, Игорь, проблем на самом деле даже две. Останови машину, я не смогу объяснить это в отеле при ребятах, лучше договорим сейчас.
Я припарковался на стоянке недалеко от отеля и снова принялся слушать. Оказалось, что первая Женькина проблема состояла в том, что её впервые ебали, как резиновую куклу. Даже не куклу, а примерно как ебут овцу какие-нибудь дикие горные пастухи. Хотя Карлос был подчёркнуто галантен до и после, но во время самого секса он относился к Женечке не как к красивой женщине, а просто как к дырке (точнее, к набору из двух дырок, ведь третьей он почему-то брезгливо пренебрёг).
— Да правила у них такие. Если он тебя целует, то нельзя в рот хуем тыкать. И наоборот — куда тыкает хуем, это нельзя целовать.
— Очень странно. Ты же меня в рот тыкал, и он об этом наверняка догадывается. Почему можно целовать то, куда тыкал другой мужик, но нельзя, если тыкал сам? — растерялась Женька.
— Здешние бандиты стараются об этом не думать, иначе им всем пришлось бы застрелиться, — улыбнулся я.
С одной стороны, Евгения была оскорблена, что во время секса Карлос даже не смотрел на неё, в отличие от всех мужчин, которых она знала раньше. Ни на красивое личико, ни на шикарные сиськи. Смотрел куда-то вдаль или по сторонам, монотонно забивая свой прибор в мокрую щель. Чувствовать себя овцой, которую используют только как дырку, ей было обидно.
— А разве не со всеми мужиками так? Когда смотришь и лапаешь, возбуждаешься, а как вставишь, то просто долбишь, пока не кончишь, — переспросил я.
— Конечно, нет! Вы все, конечно, разные, но на бабу при сексе смотрите во все глаза. Поэтому мужчины и любят чпокаться при свете.
— Ну, может быть.
— Лично ты вообще можешь сразу кончить, если во время секса я на тебя с блядоватой хитринкой взгляну. Или ножку медленно согну. Постоянно ведь пользуюсь, если тороплюсь, ты правда не замечал?
— Офигеть подробности!
— А ещё есть мужики, которым нужны слова. Чтобы кончил, надо шептать, что у него самый большой член в мире. Или кричать "Еби меня сильнее, я твоя шлюха".
— М-да. Зря я спросил. Давай уж дальше про свои проблемы.
— Не свои, а наши! — обиделась Женька, но продолжила объяснения.
С одной стороны явное пренебрежение её красотой было для Женьки очень обидно, ведь Карлос открыто демонстрировал, что она здесь просто никто, он ебёт овцу. А с другой стороны, сочетание такого унизительного отношения с бесконечными оргазмами ей страшно понравилось. И теперь она искренне хочет быть тихой овцой, в чью дырку хуй пастуха закачивает волны удовольствия. Именно это противоречие Евгения обозначила как свою первую по важности проблему.
— А почему это проблема? Будь овцой, раз нравится! — теперь удивился я.
— Ты меня вообще не понимаешь? Я красивая женщина, я люблю секс! Раньше я думала, что умею им заниматься лучше других, что я хороша в сексе! А оказывается, всё это зря! Как овца я получаю в миллион раз больше кайфа, чем как красивая женщина и богиня секса!
— Я-то всё понимаю как раз! Расскажи о второй проблеме, и я открою тебе глаза.
— Ты не врёшь? Объясни сейчас! — возмутилась Женька.
— Времени мало, давай вторую проблему. Порешаем всё оптом, — пообещал я, а Женя привычно положилась на слово босса.
Со второй проблемой было ещё веселее. Евгения решила, что раз она предала меня, вожака своей стаи (стая существовала только в её воображении, что было особенно смешно, но смеяться было нельзя), то теперь я должен был её изгнать, подвергнуть остракизму и всякое такое. Уволиться она предлагала по собственному желанию, а отель и обратные билеты в Москву оплатить из своего кармана.
— Давай заново. Ты в Штатах хочешь остаться? — переспросил я виновато шмыгающую носом шлюху, наряжённую в дурацкое пончо, под которым было только голое тело, перемазанное спермой мексиканского бандита.
— Какие Штаты? Я тебя предала, ты это можешь понять?!! — завопила она дурным голосом.
— А в чем заключалось предательство? — осторожно уточнил я.
— Ты издеваешься? Я же тебе… целый час… все подробности… А ты как будто и не слушал меня! — заныла Женька.
— Да всё помню, могу даже повторить. Тебя выебал этот мудак из картеля, тебе понравилось. Верно?
— Да! — яростно прокричала Евгения и зарыдала.
— Поздравляю с успешно пройденным приключением. Тебя не убили, не порезали на органы, хотя ты очень старалась. Но до этого закидона ты отлично отработала командировку. За неё выплачу премию в размере оклада. Или двух окладов, если хочешь. Могу ещё добавить пару процентов к годовому бонусу, но это уже грабёж, — попробовал утешить я.
— Ты не понимаешь! Я искренне сказала ему… и готова повторить тебе в глаза! Что бандит из картеля — настоящий мужчина, а ты просто седеющий гринго и лузер… Не потому, что он меня заставил, а потому, что на самом деле так теперь считаю… — сквозь рыдания бормотала Женя.
— Не вижу проблемы! Он крутой самец, я старый лузер. С ним куча оргазмов, от меня скучная ебля в рот. По-моему, всё так и есть, особенно сегодня, — уверенным начальственным тоном подтвердил я.
— Значит, я не хочу так жить! Или как минимум не могу быть больше с тобой! — Женька уже еле шептала, раздавленная непомерным грузом своего непростительного предательства.
— Женя, блин! Посмотри в зеркало, там сверху есть. Ты видишь, что у тебя зрачки уже в салон джипа не помещаются? — гавкнул я, чтобы как-то оживить несчастную распутницу.
— Какие зрачки? Что с ними не так? — Евгения отогнула солнцезащитный козырёк и внимательно уставилась в маленькое зеркальце.
Я терпеливо ждал, пока до затраханной красотки дойдёт несоответствие размера зрачков и радужных оболочек. Для кареглазых, возможно, это более сложный эксперимент, но Женька привыкла видеть в зеркале свои блядские глазки светло-голубыми, а не радикально чёрными.
— Игорь! Что со мной? — истерично завопила испуганная Женечка, и мне сразу стало её по-настоящему жалко.
— Женя, пойми, этот мудак на самом деле ебал овцу. Не тебя, а обдолбанную овцу. Какими именно веществами он тебя накачал, я не знаю, но сам факт совершенно очевиден.
Искренне жалея Женьку, я старался говорить сочувственным тоном, хотя, если честно, хотелось вмазать ей по красивому личику и жёстко выебать прямо на капоте машины, пока действие наркотика не закончилось. Тогда тупая сука навсегда бы запомнила феерический секс
