поставить его в безвыходное положение. Он усиленно пытался разгадать замысел короля, который то присылал ему неожиданные дары, то внезапно отправлял на войну с соседями. Гочуга терялся в догадках, чего же на самом деле добивается Пхёнвон. Однако Го Гон вдруг согласился с последним приказом:
– Отец, для нас это отличная возможность. Вызовите наши войска к столице под предлогом сборов на юг. Мы распустим слухи о том, что исполняем приказ короля, и соберем армию у подножия горы Тэсон. Затем надавим на него и заставим согласиться на наши условия. Разве можем мы рассчитывать на более надежный тыл, чем сотни наших воинов у ворот столицы?
– Согласен, это прекрасная возможность нанести ответный удар.
Го Вонпё посчитал, что получил отличный шанс наконец отомстить принцессе. Он отправил приказ своим военачальникам выступать на столицу. Огромное войско могло привлечь нежелательное внимание, поэтому он приказал воинам двигаться небольшими отрядами.
Войско Гочуги насчитывало пять тысяч всадников в кольчугах, пятнадцать тысяч пехотинцев и десять тысяч сонинов. Если прибавить к ним силы провинциальных кланов, армия становилась непобедимой. Такое войско может в мгновение ока захватить столицу. На сборы и подготовку должно уйти не больше месяца. Осталось подождать совсем немного. Го Вонпё потирал руки, словно медведь, ждущий в берлоге прихода весны.
Однако из дворца вдруг прислали новый приказ. Теперь Го Вонпё и Го Гон должны были встать во главе своего войска и немедленно отправляться к устью реки Хан. Гочуга лишь расхохотался. Сославшись на неведомую болезнь, он направил королю отказ.
Принцессе необходимо было время, чтобы приготовиться дать отпор войскам Го Вонпё. Для того чтобы изгнать Силлу со своих земель, достаточно трех-четырех тысяч воинов. Зачем же Гочуга отдал приказ к наступлению всей своей огромной армии?
Если идти на прямое столкновение, можно обойтись без всяких ухищрений. Однако принцесса стремилась найти способ победить, не вступая в кровопролитную борьбу.
Наследный принц смелым и решительным характером напоминал короля Пхёнвона в молодости.
– Го Вонпё показал свои намерения. Колебаться дальше бессмысленно. Он призвал войска к столице и открыто ослушался королевского приказа, – твердо сказал Вон.
Принцесса была согласна с братом. Она не собиралась великодушно прощать и мириться с врагом. Го Вонпё убил ее мать и генерала Воль Гвана. Пхёнган не забывала об этом ни на мгновение. А теперь он созвал свои войска и открыто готовится к нападению. Однако на этот раз победы ему не видать. Гочуге стоило бы увидеть последнее предупреждение в недавнем приказе короля.
– Го Вонпё упустил последнюю возможность остаться в живых, – ледяным голосом произнесла Пхёнган.
Го Вонпё и Го Гон не раскусили истинных намерений принцессы. Хотя даже если бы они поняли, что она задумала, вряд ли бы мирно покинули столицу по собственной воле.
До тех пор Го Вонпё не сомневался, что преимущество на их стороне. Но на самом деле это принцесса заставила его поверить в победу. Король Пхёнвон с громкой помпой объявил всем, что отправляется на охоту в своих угодьях. Гочуга был уверен в том, что принцесса, несмотря на всю ее решимость, не сможет взять на себя военные полномочия и привести войска в действие. Самонадеянность и предрассудки сделали Го Вонпё излишне беспечным и в итоге подвели его. Впоследствии ему пришлось глубоко сожалеть о своем заблуждении. Существует молчаливая война, в которой не нужны мечи и копья, и эта война бывает намного страшнее настоящей.
По всей столице появились объявления неизвестного происхождения, осуждающие Го Вонпё: «Глава клана Геру Го Вонпё, пользуясь своим высоким положением, стремится захватить власть в стране и убивает невинных жителей. Он игнорирует законы Когурё, вступает в тайные сговоры с врагами и подстрекает чиновников и кланы к измене Его Величеству».
Принцесса-плакса умела пользоваться силой слухов как никто другой. Недовольство подданных Гочуги клана Геру становилось все сильнее день ото дня, и Го Гон начал беспокоиться. Общественное мнение ухудшалось с пугающей быстротой, а обещанные войска в столицу не торопились. Вместо предполагаемого одного месяца подготовка растянулась на целых четыре. Вести от кланов тоже не радовали: «сгорели склады с продовольствием», «распространилась неведомая болезнь», «река так разлилась, что через нее не перейти». Это были лишь отговорки.
Судя по донесениям шпионов, Гочуга Ён Чонги и военачальник Ён Мучан ездили по полевым отрядам и убеждали командиров не выступать на столицу. Они твердили воинам, что королевской армии нет нужды вмешиваться в обычный политический конфликт. Если бы Го Гон знал, что все так обернется, он бы сам отправился за войском. Не было такого воина в королевской армии, который не знал бы о противостоянии между правящей династией и семьей Го. Неужели они думали, что принцесса Пхёнган будет сидеть сложа руки и ждать прибытия огромной армии?
Го Вонпё, потерявший вместе с Черными Смерчами и сеть своих шпионов, довольствовался лишь крохами информации и целыми днями сидел как на иголках в ожидании армии.
Одолеваемый заботами и тревогами Го Гон взял меч и отправился на тренировочную площадку. Ни выпивка, ни женщины не спасали его от клубка мыслей и сожалений в голове. Его интересовали мечи Ондаля. Сейчас ему следовало проявить находчивость и придумать тактику для грядущей войны, но Го Гон, погруженный в собственные страдания, мечтал только о том, чтобы сразиться с Ондалем. Он жаждал своими руками пронзить сердце противника и ощутить на пальцах его горячую кровь.
Го Гон приказал трем лучникам взять его на прицел и натянуть тетивы. Он часто тренировался, на лету сбивая стрелы двух лучников, но против троих выступал впервые.
– Генерал, стоять против троих слишком опасно, – обеспокоился его помощник.
– Тогда пусть будет четверо. Это приказ.
Четыре лучника отошли на расстояние тридцати шагов и приготовили по пять стрел. По сигналу стрелы одновременно полетели в Го Гона. Как только один из лучников хоть немного ослаблял тетиву, Го Гон сразу выгонял его с площадки. Воины усердно выпускали стрелы в командира, словно сражаясь с врагом.
Быстрые стрелы со свистом рассекали воздух. Один неверный шаг – и Го Гон мог оказаться мишенью, пронзенной насквозь. Одна, вторая, третья… Молодой человек разрубил на части почти все стрелы, летевшие в него.
– Теперь выпускайте по десять! – закричал он лучникам.
Помощник снова попытался удержать его:
– Генерал, вы не можете так рисковать.
– Не мешай!
– Вы можете серьезно пораниться.
– Это приказ!
– Я не исполню этого приказа. Генерал, ведь вы единственный можете защитить Гочугу!
Услышав эти слова, Го Гон опомнился. Он упрекнул себя, что слишком увлекся противостоянием с Ондалем.
Всю жизнь Го Гон не знал себе равных ни в науках, ни в воинском искусстве. Он сам заработал звание почетного сонина, стал командиром столичной стражи и никогда не знал поражения. До сих пор молодой человек ни разу не встречал достойного соперника. Все склоняли головы перед ним. Го Гон понял, что впервые в жизни ощущает страх, однако, осознав это, сразу подавил его. Го Гону стало стыдно перед самим собой за минутную слабость.
Спускаясь с тренировочной площадки, он потрепал помощника за плечо:
– Прости меня. Я доставил тебе беспокойство.
Ярко улыбнувшись, Го Гон повернулся и уверенно пошел прочь. Глядя на мощные плечи и гордую осанку удалявшегося командира, помощник гордо подумал: «Наш генерал отличается от обычных людей. Разве может какой-то простолюдин вроде Ондаля соперничать с ним?»
Он искренне верил в Го Гона.
Глава 12. Пропажа
Когда замерзшая земля полностью растаяла и лето вступило в свои права, нарядив деревья в пышные одежды, король Пхёнвон запустил корабли на реку Пэсу и пригласил к себе глав Пяти кланов. К Го Вонпё, все еще притворявшемуся больным, правитель отправил королевского лекаря с различными целебными травами. Лекарю было велено передать Гочуге, что, если его здоровье восстановилось, он тоже приглашен покататься на лодке с королем.
Го Вонпё позвал Го Гона и поделился с ним сомнениями:
– Сынок, вчера приходил королевский лекарь. Я отослал его со словами, что мое здоровье теперь в полном порядке. Тогда король
