Телефон пролетел мимо фонарного столба, кувыркнулся в воздухе, как бабочка, и упал в овраг.
Лиза была слишком поражена, чтобы что-то говорить. Она обернулась к Турку. Его лицо было серо-синим. Она никогда его таким не видела.
— Ты что, б…, вообще ничего не понимаешь?!
— Турк…
Он не слушал. Он схватил ее за руку и потащил в сторону улицы. Она пыталась вырваться. Сыр и крекеры посыпались на асфальт.
— Турк, я тебе не девочка!..
— Ты уже, блин, все доказала, — проорал Турк. — Какая ты… не девочка.
* * *
Поездка на автобусе выдалась, что и говорить, не слишком веселой.
Лиза угрюмо сидела поодаль от Турка, глядя в темное окно. Она приказала себе не думать ни о его грубости, ни о том, в чем, возможно, была ее ошибка, ни о том, что она услышала от Брайана, — по крайней мере, покуда не успокоится. Но когда ее злость поутихла, она почувствовала себя бесконечно одинокой. Последний автобус на юг ехал полупустым. Кроме них, в салоне было еще несколько людей с суровыми лицами, в штанах цвета хаки и синих рубашках — должно быть, поденщики, живущие за городом из соображений дешевизны. За спиной у Лизы кто-то что-то бормотал себе под нос на фарси.
Автобус периодически останавливался у железобетонных терминалов и придорожных магазинов и складов. Мир заброшенных людей и неверных огней. Город остался позади, впереди было только шоссе и бескрайняя морская тьма.
Диана Дюпре прошла по проходу между сиденьями и села рядом с Лизой.
— Турк думает, что вы должны более серьезно относиться к риску, — сказала она.
— Он сам вам так сказал?
— Нет, это мое мнение.
— Я серьезно отношусь.
— Но с телефоном вы просчитались. Скорее всего звонок не засекут но кто знает, что у них за техника? Может, они пользуются чем-то таким, о чем мы даже понятия не имеем.
— Понимаю, — ответила Лиза. — Просто…
Она не знала, как это выразить. Просто слишком большой кусок ее прежней привычной жизни ускользал теперь навсегда под вращающимися колесами автобуса.
* * *
К тому времени, как они доехали до ближайшего к «Эранджи» склада, Турк перестал наконец скрежетать зубами. Лицо его приобрело трогательно-застенчивое выражение. Он поглядывал на Лизу искоса, словно прося прощения. Она делала вид, что этого не замечает.
— Отсюда около полумили до «Эранджи», — сказал он. — Как вы смотрите на маленькую пешую прогулку?
— Положительно, — сказала Диана. Лиза только молча кивнула в ответ.
* * *
От склада к аэродрому вела проселочная, еле-еле освещенная дорога. Лиза вслушивалась в хруст гравия под ногами и шелест ветра в низкорослом кустарнике — деревьев здесь не было. В зарослях травы стрекотали насекомые, которых можно было бы спутать со сверчками, если б не какой-то похоронный тон в их стрекоте — словно кто-то безутешный, беззвучно рыдающий, без конца водил ногтем по расческе.
Они подошли к ограде «Эранджи» сзади, подальше от главных ворот. Турк выудил из кармана ключ и открыл запертую на цепь калитку.
— Нам лучше постараться не привлекать к себе внимания, пока не дойдем до места. Сам терминал закрывается в десять, но тут всегда есть кто-то из техников, а на новой полосе теперь еще и ночная охрана.
— Разве ты не имеешь права приходить сюда, когда захочешь? — спросила Лиза.
— В общем-то, имею. Но все-таки лучше, чтобы нас никто не видел.
Они подошли к небольшому алюминиевому ангару — одному из множества таких же вдоль взлетной полосы. На воротах его висел замок.
— Я не шутил насчет лома, — сказал Турк. — Сейчас будем искать что-нибудь, чем можно взломать замок.
— Твой самолет заперли в твоем собственном ангаре?
— Да, все довольно глупо вышло. — Он отошел в сторону, подыскивая подходящий инструмент.
Лиза вспотела, ноги у нее болели от ходьбы и хотелось в туалет. О том, чтобы переодеться, нечего было и мечтать.
— Не сердитесь на Турка, — сказала Диана. — Он вам доверяет и одновременно побаивается. Он…
— Вы что, и дальше так собираетесь?.. Все эти мудрые наставления… Мне это уже надоело немного.
Диана застыла, широко раскрыв глаза. А потом — к облегчению Лизы — рассмеялась.
— Я хотела сказать, простите, конечно… Но…
— Не стоит! Я ничуть не обиделась. Одно из искушений старости: поучать молодых.
— Я понимаю, чего Турк боится. У него обыкновение сжигать за собой мосты. А мне мои мосты все еще дороги. У меня есть другая жизнь, у меня есть дом…
— И тем не менее, — снова улыбнулась Диана, — как сказал бы мудрец, сейчас вы находитесь здесь.
* * *
Турк вернулся с куском арматуры и просунул его под дверную петлю. Ее было куда легче оторвать от ворот, чем сломать сам замок. Покорно хрустнув, петля упала на землю. Он раздвинул в стороны высокие стальные створки и включил свет.
Его самолет был на месте. Двухмоторный «Скайрекс». Лиза помнила его еще с того неудачного полета в Кубелик. Казалось, с тех пор промелькнула целая жизнь.
Турк занялся самолетом, пока Диана и Лиза сидели в грязноватой подсобке для техников. Затем Лиза вышла наружу и увидела Турка, беседующего явно на повышенных тонах с человеком в форме. Человек был маленького роста и лысоватый. Вид у него был определенно несчастный.
— Я должен буду позвонить мистеру Эранджи, — говорил он. — Вы же сами понимаете.
— Мне нужно всего пару минут, — отвечал Турк. — За эти годы я выкупил у него ангар уже трижды или четырежды. Должно же и мне что-то причитаться?
— Я настоятельно советую вам этого не делать.
— А я ничего и не делаю. Пятнадцать минут — а потом звоните куда хотите.
— Я делаю вам предупреждение. Вы не сможете сказать, что я вам это позволил.
— У меня и в мыслях нет что-то подобное говорить.
— Хорошо, пятнадцать минут… Нет, лучше — десять.
Охранник повернулся и удалился.
* * *
Когда-то, говорил Турк, аэродромы в Экватории были везде, где только можно было найти место под взлетную полосу. Маленькие четырехместные винтовые самолеты могли доставить кого угодно куда угодно, и никого не волновали никакие пассажирские декларации. Все постелен но изменилось под давлением Временного Правительства и авиакомпаний. Рано или поздно, говорил он, большой бизнес и большая власть сровняют аэродромы типа «Эранджи» с землей. Даже взлет в неурочное время теперь не вполне законен. Скорее всего это будет стоить ему лицензии. Но его уже и без того задавили. Что ему теперь терять.
Он вывел самолет на свободную полосу и начал разбег.
