с Африканскими странами, предлагая им спортивные товары, ткани, обувь и многое другое. Он купил велосипедный завод «Калой», стал активно работать на рекламу. По всей Бразилии распространились в те годы батарейки для радиоприемников с фотографией улыбающегося, преуспевающего Пеле. Стремясь заработать как можно больше, он стал сниматься в кино. Будучи в отличной спортивной форме, еще выступая за «Сантос», он наотрез отказался в пятый раз в составе бразильской сборной поехать на чемпионат мира 1974 года в ФРГ, хотя об этом его просил президент страны, но подписал контракт с американским клубом «Космос», что принесло ему четыре миллиона долларов.
Знаменитый футболист хорошо усвоил волчьи законы капитализма и стал холодным и расчетливым дельцом.
— Пеле очень важный и занятой человек, — жаловался как-то Гарринча на своего бывшего товарища. — Он ни разу не позвонил мне домой по телефону.
Находясь в командировке в Бразилии, я поехал в Сантос, крупный торговый порт на Атлантическом побережье.
Узнав адрес Пеле, поспешил навестить его, чтобы взять интервью, поговорить о футболе. Но не тут-то было. Двухэтажный особняк «короля», едва просматривавшийся с улицы через высокий забор, оказался неприступной крепостью. У ворот маячил вооруженный полицейский, в обязанности которого входило сторожить дом. Я познакомился со скучающим стражем и вскоре выяснил, что в этом доме бывает только теща, а сам Пеле заезжает сюда редко и держит дом для отвода глаз. Семья находится за городом, на другой вилле, а Пеле вместе с футболистами «Сантоса» пять раз в неделю ночует на базе клуба. Однако днем, доверительно сообщил полицейский, его можно застать в конторе.
Контору «Торгового дома Пеле» найти в Сантосе не составляло особого труда, ее знал каждый. Но взять интервью у Пеле мне не удалось. Меня принял брат знаменитого футболиста Зезе. Он вежливо пригласил в свой кабинет и довольно долго расспрашивал о цели визита. Затем он позвонил при мне по телефону Пеле и объяснил брату, что его хочет повидать советский журналист. Пеле назначил встречу на стадионе «Сантоса» на другой день во время очередной тренировки. Довольный обещанием, я распрощался с Зезе и вышел в просторный коридор. К моему великому удивлению, из другой двери в тот же момент стремительно выбежал сам… Пеле. Оказывается, пока я беседовал с братом, он находился в конторе, в соседнем кабинете. «Завтра, завтра, на тренировке!» — прокричал Пеле и исчез за захлопнувшимися тяжелыми дверьми лифта…
В телевизионном репортаже Гарринча говорил также о детском футболе. О том, что юные футболисты в большинстве своем предоставлены сами себе, с ними никто не занимается и что только благодаря любви мальчишек к футболу команды пополняются способными игроками. Однако большинство талантливых ребят за свою жизнь так ни разу и не ступили на настоящий зеленый газон большого футбольного поля. Гарринча подчеркнул при этом, что ветераны бразильского футбола как раз и могли бы стать учителями юных футболистов в специальных школах, которых в стране раз-два и обчелся.
Репортаж Гарринчи не понравился руководителям бразильского спорта, и долгое время футболиста не пускали на порог клубов.
Мексиканский журнал «Импакто», анализируя жизнь Гарринчи, столь печально закончившего свою футбольную карьеру, позволил себе сделать некоторые обобщения. Назывались имена английского футболиста Джорджа Беста, других, которые тоже ведут жизнь, похожую на жизнь Гарринчи. И никто ничего не сделал для угасших звезд футбола.
Тяжелые травмы, сложные отношения с тренерами помешали Маноэлу сохранить себя в футболе так долго, как это удалось Пеле. Он далек от рекордов Пеле, хотя на земле, в том числе и в самой Бразилии, мало футболистов, дважды удостоенных звания чемпионов мира. Однако, если Пеле как истинный «король футбола» умел властвовать на поле, подчинять себе игру всей команды, то Гарринча, нередко действуя в одиночку, подчинял сердца зрителей, доставляя им своей необычной игрой огромное удовольствие.
«Гарринча, — писал в своей книге „Гиганты бразильского футбола“ бразильский журналист Марко де Кастро, — стал главной надеждой страны. В нем увидели человека, способного повести за собой сборную, сохранить для нее атакующий стиль и обеспечить победу».
Когда Пеле наотрез отказался выступить в составе бразильской сборной на чемпионате мира 1974 года, многие болельщики говорили: «Если бы в сборную снова позвали Гарринчу и он знал, что опять нужен команде, Гарринча бы вернулся».
«Здесь покоится с миром тот, кто был радостью народа».
(Надпись на надгробье Гарринчи)
Поездка в Пау-Гранде
Белый «фольксваген» по кличке «войяж», быстрый и верткий, мчался навстречу солнцу по прямой как стрела авениде Бразил. Эту машину мы с оператором специально взяли в аренду, чтобы беспрепятственно добраться до Пау-Гранде. Позади, в багажном отделении, чуть постукивая на неровностях дороги, лежали штативы, кофры с киносъемочным и звукозаписывающим оборудованием.
В рабочем плане пребывания в 1984 году в Рио-де-Жанейро, уплотненном до минуты, отводилось время и для посещения родных мест Гарринчи. И теперь мы испытывали удовлетворение от того, что карнавальная суета не помешала нам отправиться в это небольшое путешествие.
Как вы помните, Пау-Гранде находится километрах в восьмидесяти от Рио-де-Жанейро. По хорошей дороге это от силы час езды.
В бывшей океанской столице Бразилии с пятимиллионным населением почти миллион автомобилей. Эта шумная армада круглые сутки бесконечным урчащим и воющим потоком мчится по широким скоростным авенидам и маленьким улочкам. В зависимости от времени суток и ширины магистрали этот поток то редеет, то уплотняется. Он нетерпеливо рычит, остановленный красным светом светофора, бешено срывается с места навстречу зеленому сигналу, проскакивает перекрестки на желтый.
За два десятка лет Рио вырос в три раза. Если раньше город теснился между горами и океаном, то теперь, выйдя через туннели и прорубленные между скал расщелины-проезды за границы горной цепи, он заполнил огромное пространство за грядой прибрежных гор.
Рельеф затрудняет строительство виадуков в Рио-де-Жанейро. Практически лишь один из них соединяет внешнюю и внутреннюю части города, нависая тяжелой тенью над пролегающими под ним улицами. Виадук строился долго. В 1971 году из-за просчетов архитектора и подрядчиков средь бела дня один из его пролетов рухнул, погребя под бетонными плитами более тридцати автомобилей и автобусов с людьми. Трагедия потрясла город, и долгое время виадук висел на бетонных опорах недостроенный. Но постепенно беда забылась, и строители, восстановив рухнувший пролет, довели до конца начатую работу. Скоростная надземка приняла на свои могучие плечи солидную часть городского автотранспорта и с тех пор безропотно выполняет миссию основной магистрали, связавшей юг и север города. Почти
