пресекаться. Всем понятно?
Клановые недовольно переминаются, мацают стволы, но возражать не спешат. Сплёвывают из-под масок, ругаются, лезут на свою технику и сваливают. Остаётся девушка и один мотоцикл. Она подходит ко мне вплотную, смотрит сверху вниз — только сейчас я понял, что она высокая, на голову выше. Но я ещё вырасту. Может быть. Надеюсь на это.
— Меня зовут Костлявая, — сообщила она.
— А с виду не скажешь, — ответил я.
— Отожралась, когда выросла. Я найду тебя, Док. Теперь это между нами.
— Спасибо, что предупредила, — пожал я плечами. — Буду готов.
«Сельские понты», называет это Слон. Решил кого-то валить – вали молча, не разводи драму. Чёрт, не думал, что буду по нему скучать.
Клановая отвернулась, дошла до мотоцикла, запрыгнула на него и умчалась, взвизгнув резиной на старте. Мотоцикл на удивление тихий, электрический, наверное. Надо будет ходить с оглядкой.
— Ещё вопросы к нам есть? — спросил я у смотрящего.
— Вопрос простой, пацан, — ответил тот, глядя на меня неприятно-пронзительно. — Под кем ходишь?
— Под синим небом, — сказал я твёрдо. — Не люблю, когда крыша на голову давит.
— Больно ты борзый для детского сада, — покачал головой смотрящий. — Не хочешь говорить, кто за тобой стоит? Не говори. Я сам узнаю. Просто жаль будет, когда клановая тебя на колесо намотает.
— Это между нами, — повторил я её слова.
— А скажи-ка, прем корпы Шуздры, — неожиданно спросил Копень, — вон та бледная девчуля, не ей ли ты у Фармы химию затарил?
— Врачебная тайна, — отрезал я. — А что?
— А то, что она неплохо выглядит для умирающей. Похоже, ты правда разбираешься.
Я молча пожал плечами. Не нравятся мне его подкаты. Криминальным лепилой при ОПГ я уже бывал, и это весьма паршивая карьера.
— Для такой мелкой корпы у тебя слишком много понтов, пацан. Понты не всегда вывозят.
На этой ноте Копень закончил меня стращать и удалился.
***
— У тебя стальные яйца, прем, — сказала Шонька. — Который раз удивляюсь.
— Дзыньк-дзыньк, — ответил я мрачно. — Иначе нельзя. Сожрут.
— Всё равно сожрут, — прокомментировала Лирания.
— Так не сожрали же! — оптимистично заявил Зоник. — Прем отбрехался.
— Лира права, — покачал головой я. — Они просто не торопятся. Думают, что мы тут не сами по себе, а кем-то для чего-то поставлены. Опасаются, что за нас им чего-нибудь будет.
— А это точно не так? — спросила Шоня. — Ты, и правда, ведёшь себя так, как будто за тобой сила.
— За мной только вы, ребятки. Извините. Ещё не поздно свалить.
— Сейчас, когда пошёл такой движняк? — засмеялся Зоник. — Да ни за что!
— Я уже выбрала, — коротко напомнила Шоня.
— В общем, народ, — подытожил я. — Я очень тронут, что вы встали рядом, но в следующий раз так не делайте. Тревожный протокол мы ещё разработаем, но в первом приближении он выглядит так: «Хватать под мышку мелких и быть готовыми драпать».
— А ты, прем? — спросила Шоня.
— А мне не надо будет думать, куда полетят рикошеты.
— Ты всерьёз собирался палить? — удивился Лендик. — Их же до чёрта было!
— Как дело пошло бы, — уклончиво ответил я. — Никто не обещал, что крайм — это безопасно.
— Как ты? — присел я на ступеньку рядом с Колбочкой.
— Почти хорошо, — ответила она. Хотя я вижу, что это не совсем так. — Слабость только ужасная.
— Это нормально. Твой организм сжёг кучу ресурсов на восстановление. Теперь тебе надо много есть и много пить. Восстанавливать силы и выводить токсины. Лекарства помогли, через пару дней будешь как новая.
— Мне Шонька сказала, сколько они стоили.
— Не дороже денег, Дженадин. Забей.
— Я никогда не смогу тебе вернуть…
— Ты ничего не должна. Это средства корпы, это аптечка корпы, это инвестиция.
— Во что?
— В кадры. Денег мы ещё заработаем, а новую Дженадин взять негде. Нагма, Онька! Помогите ей добраться до комнаты, принесите поесть горячего и жидкого. Супа какого-нибудь, что ли. Шонь, заплати.
— У меня пусто, прем!
— Держи карту.
Я отдал ей ещё одну карту мелкого номинала.
— Активируй и плати за всех. Будешь казначеем корпы, пока не проворуешься. Тогда мы тебя торжественно расстреляем и назначим следующего.
— Прем! Мне обидно! Я буду плакать! Громко!
— Шучу. Иди сюда.
Притянул девушку к себе и чмокнул в щёку.
— Будь умницей, а то превратишься в Джаббу.
— В кого? — удивилась Шоня.
Но я уже ушёл. Дела.
***
Кери я выловил прямо в школе, благо вход у них свободный. Зашёл прямо на урок и сказал грустной пожилой учительнице:
— У Кери чрезвычайная ситуация, ему срочно надо домой.
— Что случилось? — всполошилась она.
— Рожает.
— Кто?
— Ручная шуздра. Без любимого Кери процесс не идёт. Нужны ласковые руки хозяина.
— Кери, ты никогда не говорил… — укоризненно начала она, но я уже вытащил нашего интика в коридор.
— Что ты творишь? — шипит он вполголоса, пока я тяну его на улицу. — Отец меня со свету сживёт!
— Кери, дро, ты не поверишь, но твоему отцу придётся вставать в очередь.
— Что ты имеешь в виду? — напрягся он.
Я пересказал ему вкратце сюжет утренней «стрелки» и добавил:
— Если ты думаешь, что тебя это не коснётся…
— Не думаю, — расстроенно замотал головой пацан. — Копень видел меня с вами, он знает, где меня найти, у него точно будут вопросы.
— Вот именно, дро. Придержать для тебя маечку? — я показал опоссума на футболке.
— Что ты от меня хочешь?
— Нам нужно новое место для нашей корпы. Раз ты шакалишь по брошенным кондоминиумам, то наверняка знаешь, куда можно свалить так, чтобы не сразу нашли или не искали вовсе.
— Ну… Есть кое-какие варианты… Давай вечером поговорим? Мне надо вернуться в класс.
— Скажешь, что шуздра уже родила? Мои поздравления, кстати.
— Назову самого противного в твою честь и утоплю в унитазе, — сказал Кери, уходя. Специально так, чтобы услышал.
Да и чёрт с ним.
***
По возвращении объявил ребятам,
