мной.
— Значит, вы станете нелегально лечить людей?
— Почему бы и нет?
— Выходит, вы — немного пират?
— Эй! Я такого не говорил! Я же не собираюсь никого грабить!
— Но вы же будете брать деньги за свою работу? Иначе, как тогда жить? Пираты плавают без лицензий и грабят порты и суда.
— Я не собираюсь становится пиратом, Энтони. Даже в том смысле, в котором ты себе представляешь. Чего ты от меня добиваешься?
Скальд принялся заниматься второй рукой.
— Я хочу, чтобы вы представили, как важен для меня океан. В нем моя жизнь. И я не представляю ее без него. Мы связаны. С самого детства. Всегда были связаны. А как вы пришли в медицину? Ваши родители были медиками?
— Нет, не были.
Скальд не нарочно покосился на свою забинтованную руку и тут же об этом пожалел.
— Дело в руках, да?
Скальд закатил глаза.
— Вы хотели узнать, как помочь себе.
Скальд насупился и принялся быстрее заканчивать обрабатывать руку.
— Ай! Вы чего! Жжется же!
— Ты слишком догадливый, Энтони Эрнандес. Я тебя недооценил.
— Мне так все говорят. И Хоакин, и дядя.
«Не сомневаюсь».
Скальд, приняв тот факт, что Энтони слишком любопытный в силу своего возраста (а кто не был в этом возрасте любопытен?!), успокоился и продолжил обрабатывать руки не спеша, размеренно.
— Я стал врачом, потому что мне это было интересно. Я всегда интересовался человеком и тем, как он устроен. Самое сложное создание во Вселенной. До сих пор всего мы не знаем о себе. Один только мозг, Энтони. Орган, который сам себя назвал, сам себя изучает и не может изучить до конца. Поразительно.
— И забавно!
— Да, забавно. И в человеке сложно не только его тело, но и психика. Ее нельзя увидеть, потрогать, изучить натурально. Нет никаких приборов и анализов. Лишь одно сознание изучает другое. И ошибки в лечении психики недопустимы не меньше, чем в лечении тела.
Скальд закончил перевязывать бинтом левую руку.
— Готово.
Энтони осмотрел свои забинтованные запястья.
— Спасибо, доктор Серпентес.
— Энтони, учитывая обстоятельства, ты можешь называть меня просто Скальд. Я не настолько стар. Не будь как Лита. Она меня этим частенько раздражает.
— Называет вас «мистер Серпентес»?
— И, кажется, я никогда не избавлю ее от этой привычки.
— Я тебя понял, Скальд. Спасибо за помощь.
«Так звучит гораздо лучше».
— Всегда пожалуйста, Энтони.
И раздался громкий стук в дверь.
— Кто это? — вздрогнул Энтони от неожиданности.
— Сиди здесь. Я открою.
Направляясь к двери, Скальд пожалел, что не прихватил ничего, что могло бы пригодиться в качестве оружия. Кто мог заявиться в столь поздний час к нему в клинику? В городе стало опасно, и враг может находиться рядом. Зная Перламутр-Бич, Скальд не удивится, если зло само постучится в дверь.
Стук повторился троекратно.
Скальду ничего не оставалось. Он решил, что стоит открыть дверь быстро, чем ждать дальше и слушать этот стук.
Скальд потянул за ручку, и на него упало нечто тяжелое.
Тело.
Человек.
Девушка.
Вся в крови.
— О, боже! Скальд! — вскочил Энтони с кушетки. — Я помогу!
Энтони подскочил к Скальду и взял девушку под руку.
— Куда ее нести?
— Давай на кушетку. Нужно уложить ее.
Вдвоем они поволокли ослабевшее тело на кушетку. Скальд взялся за корпус, а Энтони — за ноги. Вдвоем они уложили незнакомку.
— Энтони, там в нижнем ящике есть перекись и бинты. В правом шкафу найти ампулы с красной наклейкой. Это обезболивающие. И возьми шприцы на пять кубиков. Быстро.
— Да, хорошо!
Энтони поспешил выполнить команду доктора. Скальд тоже не собирался стоять без дела. Но прежде, чем начать приготовления, он поспешил осмотреть израненное тело новой пациентки и спросить:
— Как вас зовут?
— А…
Он наклонился ближе.
— Айс…
И девушка закрыла глаза, провалившись в обморок.
Глава 16. Друзья по несчастью
— Шон!
— Ты убила мою семью!
— Тебе не убежать! Ты поплатишься…
Что-то носилось надо мной. Я слышала звуки металла и стекла.
— Дик. Но друзья меня зовут Большой Дик. И всегда смеются над этим. Ты не догадываешься, почему?
— Шон! Нет! Оставьте его! Не трогайте! Не надо! Умоляю! Нет!
В ранах шипело. Острая боль, но после нее становилось легче. Намного. Намного легче.
— Режь! Режь! Режь! Режь! Режь!
— Вернись! Уродка! Вернись! Мерзавка! Этот лес… погубит тебя!
— Грешница должна умереть!
Что-то острое укололо в плечо. И боль ушла навсегда. Я растворилась во тьме.
— Во славу Верховной Матери!
— Ты… я нашла тебя… мразь…
— Я и сам попробовал одну. Дали на обед в дорогу. Так что я ничего не крал. Потрясающая рыбка! Нежная и почти без косточек!
Свет. Мерцающие лампы. И голоса, доносящиеся до меня тусклым эхом.
— Убийство решает многие проблемы. Оно дарует пропитание. И жизнь тем, кто по-настоящему ее заслуживает.
— Рыба начинает гнить с головы…
Голова кружится. Огонь. Я вижу горящую «Ракушку». На ступеньках у дома стоит Изабелла… с топором в руках.
— Кто такой Шон?
— Никто.
И топор пробивает черепушку монстра. И монстр убегает в лес.
А я иду… иду дальше, в самую тьму.
— Скальд! Посмотрите!
И я открываю глаза.
Вокруг меня — медицинский кабинет с белыми стенами. Я все-таки добралась до больницы.
Как я дошла?
И как еще жива?
Я сильно ослабла, но сейчас… жизнь и энергия возвращаются ко мне.
В комнате было двое: человек в халате и в очках и юноша в синей бандане с черными якорями.
— Она очнулась.
Я попыталась встать, и во всем теле начало ломить.
— Лежите, лежите! — ко мне подскочил врач. — Вам нужен отдых. Выпейте это и лежите.
Мне протянули чашку с теплым содержимым.
— Что это? — произнес мой измученный хриплый голос.
— Это сбавит жар.
— Я простыла? Летом?
— Просто температура. Надеюсь, ничего серьезного. Просто пейте.
Я взяла кружку в руки. Юноша помог мне приподнять корпус, чтобы было легче пить. Напиток напомнил теплую воду с лимонным соком. Не самое приятное питье, но сейчас это лучше, чем ничего.
Выпив лекарство, я снова опустила голову на кушетку.
— Отдыхайте.
Но я чувствовала, что могу говорить. Могу мыслить и принимать решения. Я просто… устала.
Пока я пила, мне удалось осмотреть себя: руки и ноги обвязаны бинтами в нескольких местах. На тело где-то наложили марлевые повязки и прикрепили широкими пластырями. Меня знатно подлатали.
— Как… вас зовут? — спросила я у двоих спасителей.
— Доктор Скальд Серпентес к вашим услугам, вы в моей частной клинике. Это значит, что вы в безопасности.
— А я — Энтони Эрнандес. Еще один пациент доктора Скальда на сегодняшнюю
