Вежливо улыбаясь, Тьерр выслушивал сотый рассказ о том, как некто завалил на охоте во-ооот такого свирепого медведя одной стрелой, выпущенной из простого деревянного лука, доставшегося в наследство от прапрапрадедушки. Он стоял с группой из десятка человек у тренировочного полигона и мечтал, как после приёма уйдёт в лес с собаками, чтобы просто погулять под зеленым шатром шелестящих листьев и спокойно подумать. Его родному миру в процессе эволюции удалось избежать ужасов урбанизации и экологических катастроф, его родная планета сохранила свои уникальные флору и фауну, её жители не испортили прелесть своего сине-зелёного мира.
«Моему роду свойственно беречь природу, мы ближе к ней, чем другие расы, и никогда не согласимся жить в каменных клетках небоскребов, поэтому никогда и не строили их», — думал Тьерр. Он скучал по своему дому, но работа есть работа и следует выполнять её хорошо, поэтому он продолжал вежливо улыбаться и согласно поводить плечами, какие бы глупые, фантастические байки ни рассказывали его собеседники. Его жёлтые глаза тем временем цепко вглядывались в их лица.
— А на пернатую дичь вы охотитесь? — спросил его один из гостей.
— Да, в своре есть легавые, ретриверы и спаниели.
— В кустах у реки я слышу крики уткоров[5]. Предлагаю выпустить нескольких собак, чтобы вспугнули птиц нам под выстрел, — азартно предложил гость и его дружно поддержали окружающие.
Тьерр напомнил, что масштабная охота назначена на послеобеденное время, что на территории дворца пользоваться оружием запрещено и никто его гостям не выдаст, но азартные охотники отправились к Люкиэлю с просьбой рассмотреть их предложение. Люк дал добро на небольшую охоту перед застольем, Тане подумалось, что он по примеру сестры увидел в этом возможность пресечь неприятные разговоры о политических проблемах. Вопрос с оружием решили просто: участникам выдали лёгкие травматические пистолеты, не способные нанести урона здоровью людей и эльфов, но при метком попадании способные поразить насмерть небольшого уткора. В итоге невдалеке от берега собрались почти все гости, пришли даже женщины, оставив малышей на детской площадке под присмотром андроидов и немногих нянек. Дело осталось за собаками, за которыми Тьерр отправил Маркуса.
— А собаку лорда вы задействовать не хотите? Сколько вы с ней уже занимаетесь? Месяц-два? И всё безрезультатно? — ехидно осведомился у Тьерра руководитель большой производственной компании.
— Напротив, Мия делает заметные успехи, — невозмутимо и честно ответил Тьерр.
— Наслышан! — хохотнул промышленник и весёлые смешки гостей зазвенели над поляной.
— Мия же водоплавающая — как раз подойдёт для охоты на уткоров, — насмешливо заметил отчим Люка.
— А главное — не испугается маленькой подбитой птички, — вторили ему другие смеющиеся голоса.
Люк нахмурился при обидных высказываниях о любимой питомице, и его дядя успокаивающе похлопал его по плечу:
— Мы же просто подтруниваем, Люк. В недочётах дрессировки виновата не собака, а её инструктор. Это камни в огород Тьерра и Набарра, а не Мии.
Таня легко сообразила, что продолжается веселье по поводу её великой трусости. Не будь она человеком, могла бы и обидеться, а так совершенно не собиралась переживать из-за того, что она, восемнадцатилетняя землянка-горожанка, испугалась прущего на неё иномирного кабана. Пусть маленького кабана, но зато дикого, злобного и не являющегося приверженцем мирного урегулирования конфликтов.
Привели пятерых собак, возбужденно подрагивающих от вида большой толпы незнакомых людей. Зрители образовали полукруг невдалеке от места действия, а желающие пострелять в невинных пташек выдвинулись вперёд вместе с Маркусом и его товарищами, держащими на поводке подружейных[6] собак. Тьерр стоял рядом с Люком во главе группы зрителей, Таня мирно сидела у ног хозяина, не проявляя желания присоединиться к охотникам, чем вызвала новый град тихих насмешек в свой адрес. Когда спустили собак и те нырнули в высокую прибрежную траву, наступила выжидательная тишина, нарушаемая лишь звуками живой природы: шелестом камыша, плеском воды, пением птиц в вышине, стрекотом насекомых и… еле уловимыми чуткими собачьими ушами шуршащими звуками, словно кто-то ползком пробирался по сушняку.
Таня навострила уши, пытаясь разобраться в природе этого шороха. Звук доносился издалека, с того высокого крутого обрыва, что огибал излучину реки. Там росли высокие сосны, землю под ними покрывала длинная сухая хвоя, треск которой и слышала Таня. По этой хвое в сторону обрыва шёл кто-то маленький… вот этот маленький споткнулся и дальше пополз на четвереньках…
Тут воздух над рекой сотряс слаженный выстрел нескольких пистолетов, и Таня вихрем понеслась вдоль берега в противоположном от охотников направлении. Её бегство вызвало гомерический хохот гостей, а Люк сказал с укоризной:
— Тьерр, я помню, что ты ещё в день покупки предупреждал меня о трусости Мии, но с этим надо что-то делать.
— Да-да, лорд, конечно, — рассеянно ответил Тьерр, напряженно хмурясь и смотря вослед улепётывающей собаке. Он не слышал пренебрежительного фырканья гостей и советов сменить тренера для Мии, он раздумывал над тем, что собаке лорда уже доводилось слышать выстрелы на полигоне во время дрессировок, и если в первые дни она вздрагивала при резких звуках, то потом научилась их игнорировать, сосредотачиваясь на поставленных перед ней задачах.
Опыт подсказывал Тьерру, что на этот раз собака сбежала не от страха, и, не раздумывая дальше о собачьих мотивах, Тьерр интуитивно понёсся за ней, развивая максимальную скорость…
Таня уже видела цель: по склону обрыва ползла маленькая девочка двух лет, путаясь в широких штанишках, которые, к счастью, замедляли её продвижение вперёд. Удивительно, что за девочкой не следовал андроид — роботы-слуги прикреплялись к каждому ребёнку, чтобы ни один малыш ни на секунду не покидал поля зрения их камер и не выходил за пределы детской площадки. Живые слуги могли отвлечься и не уследить, андроиды — никогда. Неясно, как девочка оказалась так далеко от безопасной площадки, но все размышления Тани вылетели из её головы, когда она увидела, что на самом краю высокого берега реки повалена одна сосна и повреждена витая ограда, выставленная вокруг крутого обрыва. Одно из звеньев ограды валялось на земле, придавленное рухнувшим деревом, а девочка двигалась прямиком к пустому зияющему проёму над обрывом! Десяток гигантских прыжков вверх по склону — и Таня увидела причину настойчивости малышки: на ветке поваленной сосны, прямо над краем, болталась яркая детская игрушка…
«Только бы успеть! Успеть! Успеть!» — в такт прыжкам билась единственная мысль в голове Тани, а девочка почти доползла до края.
