крепости доспехов нежити, по мимо усилий бойцов, конечно. Не смотря на их прочность они не были неразрушимыми. Один удар, десяток, сотня — и даже самая прочная защита дрогнет и падет.
Что живые, что мертвецы были очень сильными и живучими — практически не было убийств и уничтожения врага с одного удара. Бойцам приходилось сотрудничать с несколькими коллегами, чтобы нанести одновременный сильный удар и вынести врага. К примеру, орк держал щит и атаковал, но стоила ему просесть по запасам маны, как он отступал в тыл, уступая место в первых рядах следующему бойцу. Таким образом, маг уходил, чтобы восстановиться. Но если на него одновременно нападали несколько немертвых, то запасы маны тратились в разы быстрее и это была практически гарантированная смерть. Не стоит забывать и о магической поддержки мертвых со стены. То же самое справедливо и для некробойца, один на один достигался паритет, но стоило нескольким орским магам сосредоточится на одном мертвеце, то его броня лопалась, словно скорлупа и немертвого ждало уничтожение. Звон от оружия, грохот от взрывов магии, крики и прочий шум войны оглушал слух. Зловоние мертвечины и сгоревшего мяса, запах крови также заполонил воздух.
* * *
На флагмане эльфов высоко в воздухе главная ставка наблюдала за сражением снизу. Судя по всему, увиденное им мало нравилось — их силы медленно, но неуклонно таяли. Армарил — главнокомандующий эльф нахмурился и спросил у верховного орского шамана:
— Хашман, мы можем снова использовать тот ритуал, чтобы разрушить и упокоить души мертвых?
— Боюсь, что нет, господин. Чувствую, что души этих немертвых очень сильны — это просто не сработает. Но я все же отдам приказ и займусь этим. Просто заранее предупреждаю, чтобы не было ложной надежды, — спокойно сообщил старый худой орк.
— Хорошо. Я понял, — кивнул Армарил. — Но ты все же попробуй.
— Конечно, немедленно этим займусь.
Эльф напряженно искал выход, для его старых костей это было слишком. Он должен был всего лишь наблюдать и иногда советовать, как поступить. Но настоящий командующий глупо погиб в первом же столкновении, поэтому ему пришлось взять этот груз на себя. Старик мерз, чутко ощущая близкое присутствие смерти. Даже дар магии жизни не мог его согреть и эльф ежился от проклятого ветра, что казалось, обдувал каждую кость в его измученном теле. Армия эльфов состояла, в том числе, из орков, людей и гномов. И последние пока не участвовали в битвах. Весь удар на себя приняли воинственные орки, но они и сами были рады отличному сражению. Вот только все вышло из под контроля и привычное преимущество было потеряно. Враг был сильным и изворотливым, это заставляло всех чувствовать себя дискомфортно. Армарил не хотел видеть, как его армия несет большие бездарные потери, так недалеко и до бунта и прочих не особо приятных вещей.
— Тигрон, пришло время, твоим гномам вмешаться и помочь оркам, — наконец молвил эльф.
Мощный гном с седой бородой подошел поближе к перилам корабля и минуту обдумывал, как быть и какие приказы отдать, исходя из картины сражения внизу. Через минуту он кивнул и сказал:
— Да мы займемся этим, — затем развернулся и ушел, чтобы организовать атаку гномов должным образом. Вскоре гномы зашевелились — их было почти столько же, сколько и немертвых.
* * *
Стоя на стене, я наблюдал сражение, что шло внизу. Вскоре ко мне присоединились Милан и Кристалл. Демоницу привели в порядок и одели. Антимагические оковы были все еще на ней. Девушка теперь воочию убедилась в наших словах о войне и с любопытством наблюдала за всем, что не мешало ей улыбаться и испытывать какое-то дикое удовольствие. Казалось, что даже просто дышать ей было очень приятно. Вероятно девушка сильно настрадалась ранее.
Тут мое внимание привлекло движение в тылу эльфийской армии. Пол миллиона гномов строились и готовились вступить в бой. А вот это очень интересно. После попадания на эту планету я познакомился с одним старым гномом, что сильно мне помог. Конечно, у него были свои цели. Но при этом, мы оба получили выгоду. Гном также сделал меня своим наследником. После его смерти мне досталось многое — книги, кузница и прочее. Так что старика я уважал, он даже умер в бою, чтобы отомстить за уничтожение своего народа.
Так вот здесь и начинается самое интересное. До смерти он мне успел рассказать много интересных историй. Одна из них про тринадцать кланов гномов. Так вот Гром и несколько его выживших друзей и принадлежали к главному клану, что правил остальными кланами. «Правил» конечно ни то слово, каждый клан был самостоятельным, но тринадцатый был самым авторитетным что-ли. Дело в том, что они занимались различными экспериментами. Новые виды доспехов, разные виды сплавов и прочие интересные вещи часто придумывались гномами этого клана, постепенно завоевывая уважение и власть над другими ветвями своего народа. Таким образом, все культурное наследие тринадцатого имперского гномьего клана было в моих руках, в том числе и секрет производства адарила — антимагического сплава, что на молекулярном уровне разрушал магические соединения.
Гномы были очень сплоченным народом, более того любой гном душу продаст за новый вид сплава, не говоря уже об адариле. К сожалению, Магический барьер оставил гномов без главного клана, что и послужило одной из причин их приезда на этот материк и участие в войне. Из всех рас, влияние эльфов на гномов было самым минимальным. Народ гномов имел три страсти — ковка, торговля и пиво. Еще конечно и хорошая драка, но об этом умалчивалось, поэтому все же три страсти. Из-за этих особенностей гномами было сложно манипулировать, чем я и хотел воспользоваться. Звучит конечно слегка противоречиво… Мой план был очень примитивен, я просто хотел им кое-что показать. Для этой войны мне пришлось задействовать все свои возможности, в том числе и потревожить покой тех, кого я не хотел…
— Аид, выпускай их…
— Слушаюсь, мой генерал, — отреагировал тот.
Пути, ведущие в подземелье, вновь открылись и на свет вышла новая десятитысячная армия. Каждый боец был немертвым и ростом менее ста семидесяти сантиметров, при это имея крепкие метровые плечи. Доспехи их были полностью из адарила и более изящными, в отличии от брони другой нежити. Было очевидно, что каждых доспех ковался индивидуально, словно шедевр искусства, а не массовой грубой штамповкой, как на остальной армии нежити. Вот уж кто был выкован профессионалами, а не любителями. Если вся армия мертвых была крепким топором, то этот десятитысячный отряд был острейшим смертельным клинком, что вышел из ножен
