Эти две недели для меня были адскими. Я не хочу без него. Всегда же люди понимают, когда им чего-то в жизни не хватает. И вот мне для полного счастья не хватает именно Тиграна. Его слов, прикосновений и тёплого медового взгляда.
Я уверенно делаю шаг, открываю дверцу и сажусь в машину. Нам пора обо всем поговорить.
— Я думал, тебя придётся уговаривать или силой затаскивать в машину, — вновь его эта усмешка, но так хорошо от неё.
Я скучала.
— Нам и правда стоит поговорить, — отвечаю и пристально рассматриваю его.
Он кивает, заводит машину, и мы выезжаем на дорогу.
— Как твои дела? — обычный вопрос, обычная интонация, а у меня уже мурашки бегут по коже.
— Теперь лучше, — почему-то не хочется скрывать, что мне было плохо без него, но и прямо говорить тоже не хочу.
Я не спрашиваю, куда мы едем и что будем делать. Мне хорошо просто сидеть рядом с ним и не думать ни о чем. Будто ничего плохого и непонятного и не происходило между нами.
Мы выезжаем из города и через пару километров сворачиваем с трассы.
— Я знаю это место. Тут неподалёку речка и красивый пирс, отмечали там окончание первого год учёбы и сданную сессию.
— А я в интернете посмотрел. Где можно поговорить в тишине и красоте, — не отрывая взгляда от дороги, говорит Тигран.
Готовился. От этого на душе становится ещё приятнее. Мы останавливаемся, выходим из машины, и я первая иду по дорожке. Слышу его шаги позади, но не останавливаюсь, иду до любимого пирса. За этот год его расшатали, под моим весом он немного трещит и шатается. Но я подхожу к самому концу и сажусь, опуская ноги.
Тигран опускается рядом, и сейчас я понимаю, что счастлива. Просто потому что он рядом.
— Даже не хочется ничего обсуждать, — шепчу, потому что не хочется нарушать эту тишину и тепло в груди.
Он кладёт руку на мою. Горячая.
Ночь.
Звезды.
Чарующая темнота.
И мы вдвоём.
Луна красиво поблескивает отражением в реке, ощущение, что я в сказке.
— Нам это нужно, Эмиль. Чтобы больше не было никаких сомнений.
Он прав. Я и сама это понимаю, но так хорошо тут с ним в тишине. Пускай скажут, что я глупая, сумасшедшая, но мне нужно было время, чтобы все осознать. И хватило одного лишь взгляда, чтобы понять — без него не смогу.
Кладу голову ему на плечо и чувствую, как он обнимает меня за талию. Рука теплая, пальцы аккуратно пробираются под олимпийку и аккуратно щекочут спину.
— Боялась, что причина всех проблем — я. И со Светой ты не можешь встречаться из-за меня, к тому же тот случай с холодильной комнатой. У меня страх холода с того момента, как ты в школе закрыл меня в сыром подвале...
— Эмиль, стой. — Тигран ощутимо сжал мою талию, заставляя замолчать. А я даже не заметила, что выпалила все. Эти слова лились из меня на одном дыхании. Но сейчас я будто вышла из транса и посмотрела на него. Взгляд взволнованный и злой. — Я был козлом. Наседал на тебя в школе, но не запирал. Для меня тронуть девушку — табу. Я хотел только тебя сломить морально, чтобы пришла и просила о том, чтобы я прекратил, чтобы умоляла. Этого я хотел, потому что именно ты тогда подмочила мою репутацию...
Теперь пришлось удивляться мне:
— Каким образом?
Я не помню такого.
— Ты изрисовала мой портфель. В то время он значил для меня многое. Мне дед его подарил, а после его смерти меня такая злоба взяла. Сейчас понимаю, что повод так себе. Но тогда это был дорогой для меня подарок, а ты его испортила.
— Я ничего такого не делала. Как ты узнал, что это была я?
— Салатовая гелиевая ручка. Ты её постоянно держала в руке. А я ещё и бесил тебя, ты даже не скрывала.
— Мне её дала Светка и просила отмечать опоздавших. Мы же дежурные были.
Светка…
— Да. Все с неё и началось. И на ней закончилось. Перед днём рождения я с ней расстался. Она обещала нам не мешать. Я не собирался бросать малыша и оказывал бы помощь деньгами и вниманием. Ребёнок не виноват. Но на дне рождения узнал, что она пила, и надавил. Она призналась, что не беременна. Это она закрыла тебя, играла на твоем страхе, желая отвернуть от меня. Она не сказала тебе, что мы расстались. Она тебе всегда завидовала, считала, что тебе всегда достаётся все самое лучшее…
Я слушала и не верила, хотя понимала — он говорил правду. Сейчас все встало на свои места. Это была Светка. Она всегда была тем третьим лицом, которое наводило смуту. Всегда.
Тигран и прижимает меня к себе, опуская голову на моё плечо.
— Прости. Я вела себя глупо. Просто эмоции — они как буря, все сметают на своём пути.
На глазах поступили слезы. Вот дурочка. Ведь могла просто с ним поговорить.
Как папа говорил: «Если будешь постоянно сомневаться в отношении к тебе человека, то не стоит и начинать».
— Я сам такой.
Лёгкий поцелуй в шею, и все мысли тут же улетучиваются. Я разворачиваюсь к нему, кидаюсь на шею. Обнимаю крепко, потому что скучала. Потому что тосковала всем сердцем. И теперь понимаю, почему всегда пыталась его оправдать. Сердце не обманешь.
В кармане зазвонил телефон, и все же пришлось оторваться от любимого.
Мама.
— Да?.. Мы скоро будем.
— Переживает? — улыбаясь, спрашивает Тигран.
— Больше твой дядя. Хоть и мама тоже места не находит.
— Я люблю тебя, Эмиль.
— А я тебя…
Счастье!
Глава 32
Наконец, все в моей голове сошлось. Но и злости нет. Я впервые за долгое время ни на кого не сержусь. Нет обиды на Свету, хоть и понимаю, что она всему виной. Всегда к ней относилась как к спасательному жилету, а выходит все наоборот: она была виновницей всего всегда и с самого начала. Она постоянно запускала этот процесс издевательств надо мной и претворялась моей защитницей. Ещё со школьной скамьи, оказывается она смотрела на Тиграна как на потенциального мужа и никого к нему не подпускала. Только вот зря Света делала акцент на мне, тем самым просто подогревала интерес парня. И из этого всего он сильнее на мне зацикливался.
Я смотрю на Тиграна, который спит в моей кровати. Между нами нет недосказанности. Мы все выяснили, переступили через гордость и все выяснили. До сих пор не верю, что он приехал ко мне. Две недели назад я даже и представить не могла, что такое произойдёт. Хотела все забыть, как страшный сон. Но ощущения присутствия парня. Это как постоянно видеть сон про него, но просыпаться и не иметь возможности коснуться. А если ещё подкрепляется противоречивыми чувствами: то бросить и забыть, то прижать и приласкать.
