него врачи шарахаются… Другой бы на его месте уже рыдал в три ручья. А он, похоже, лежал здесь в одиночестве и думал, думал… Обо мне тоже думал, раз сказал такое.
– Ты не умрешь здесь, – пообещала я.
– Я серьезно… Насчет Эли… Она слабее, чем хочет показать…
– Мы все слабее, чем привыкли показывать. А ты не умрешь. Но если тебе от этого станет легче, я обещаю.
– Спасибо… Он хотел сказать что-то еще, но слишком устал для этого. Я рисковала быть обнаруженной, однако знала, что ему сейчас нужно мое спокойствие. Поэтому я сидела и ничего не делала, просто держала его за руку, пока он не уснул. Вроде как невелико дело – но это было одним из самых сложных заданий в моей жизни. Убедившись, что он спит, я обошла его кровать и остановилась с другой стороны, возле правой руки. Сняла марлю. Я знала, что мне не понравится это зрелище, но, вот честно, в моей фантазии все было хуже, чем оказалось на самом деле. Сейчас все выглядело так, будто какой-то не сильно умный шутник закидал его руку комками грязи. Но сама рука была невредима! Я наклонилась к ней, к самой его коже. Я прекрасно понимала, что никто не понял бы мой поступок – но я в себе не сомневалась. Когда во внутреннем мире щупальце коснулось меня, я почувствовала, из чего оно сделано… и это была та же грязь. – Прекращай, – тихо, но решительно велела я. – Прости, что допустила ошибку, это моя вина. Но точно не Тимура! Ты оставь его, ладно? В моем понимании, случилось вот что. Я не была проклята, и то, что происходило со мной, – никакая не магия. По крайней мере, не проклятье. Просто я почему-то (надеюсь, однажды я узнаю, почему) оказалась связана с непонятной реальность. И реальность со мной – тоже! Иногда она утягивала меня, но иногда и я призывала ее. Вот что произошло в моей школе, на вечеринке и в моей комнате, когда Тимур получил ту злосчастную занозу. Я никого не проклинала. Просто осколки того мира долетали сюда – и делали свое дело. В Тимуре такой осколок остался. Но я хотела, чтобы это прекратилось! То, что меня назначили жертвой, уже плохо. Я боюсь того, что будет дальше. Но не настолько, чтобы кем-то прикрыться и кого-то отдать вместо себя! По моему замыслу, сейчас должно было случиться чудо или что-то вроде того. Например, открывается сияющий портал, оттуда появляется большое щупальце, достает из руки Тимура маленькое щупальце и утягивает домой. Нет? Нельзя так? Оказалось, что нельзя. Уж не знаю, слышал ли кто-нибудь мои мольбы, но реакции на них точно не было. Возможно, моя теория была ошибочной с самого начала… А это значит, что никакого порядка внутри хаоса нет. Все вокруг просто рушится! Я оставалась с Тимуром, сколько могла, и все равно получилось недолго. Даже при самом большом разгильдяйстве врачей меня должны были рано или поздно заметить. Пришлось ползти к выходу самой, сдавать халат, чуть ли не бежать оттуда, потому что настроение паршивое и хочется как можно скорее увидеть солнце. Входя в больницу, я отключила звук на телефоне – не хватало еще, чтобы такая мелочь меня выдала! Теперь вот достала и обнаружила три пропущенных вызова от Сергея. Не первые уже! Легче мне от этого не стало. Он мне звонил, я отчаянно хотела ответить, но не могла, никак не могла… Я не допущу, чтобы он тоже пострадал! Я удалила вызовы и вернулась домой. Ужинали мы с Эльвирой вместе. Не говорили, но вдвоем нам сейчас было проще, чем по одной. А утром из больницы позвонили и сказали, что состояние Тимура стабилизировалось, к полудню его переведут в обычную палату. На утреннем обходе врач обнаружил, что грязь исчезла без следа, осталась только небольшая рана на руке, которая скоро заживет. Если повезет, и шрама не будет. Мы, конечно, поехали к нему. На моей памяти это был первый случай, когда мы всей семьей ехали куда-то добровольно – и это всех устраивало. Когда мы шли в палату, я случайно услышала разговор двух санитарок. Одна взволнованно и испуганно рассказывала другой, что в вентиляции техники нашли черную змею неизвестного вида – даже вызванный специалист не смог объяснить, что это такое и откуда оно приползло! По счастью, змея уже была мертвой и никому не навредила. 21 На этот раз другой мир не утягивал меня долго – почти неделю. Так долго, что я наивно решила, будто все закончилось. Я с ним поговорила, осознала что-то (хотя я ничего не осознала) – и все, пожалуйста, иди, девочка!
Но нет. Простых исходов не бывает. Я даже ночи не дождалась: задремала днем на диване, почувствовала только, что падаю, и это стало последним предупреждением. Когда я пришла в себя, меня со всех сторон окружали высокие цветы, похожие на ромашки, васильки и маки. Красиво, но опыт подсказывает, что в этом мире нельзя расслабляться и вестись на красоту.
Я поднялась, огляделась по сторонам… Ну точно: цветочное поле совсем маленькое, а рядом уже начинается мрак. С одной стороны – пропасть, дно так далеко, что едва разглядишь, различима только серебряная лента реки. А с другой стороны – густой лес, деревья, увитые лианами, перемежающиеся с кустами и растениями немыслимых форм. Хотя какой там лес? Джунгли!
Был день, небо надо мной было серо-голубым, и я даже видела солнце, но все равно зачем-то осмотрела небосклон в поисках Луны (или того, что заняло ее место). Луны не было.
– Это месть, наказание или ты просто скучаешь по мне? – спросила я.
Ответа, конечно же, не было.
Я побрела в сторону джунглей, потому что это было вариантом поприятней, чем прыгнуть в пропасть. Эта грань мира была обитаема: я видела движение между ветвями, слышала торопливые шаги, а у меня из-под ног разбегались мелкие существа, похожие на белесых ящериц. Но этого и следовало ожидать, было бы странно наблюдать пустые джунгли! Да и потом… Меня не убили щупальца. Это не означает, что я внезапно всем здесь нравлюсь, но шансы на спасение все же повыше.
Пробираться через чащу было непросто, а то, что я не знала, к чему иду, делало дорогу бесконечной. Я насторожилась, лишь когда впереди мелькнуло движение чего-то побольше, чем ящерка или птичка.
Неужели это?.. Присмотревшись, я убедилась: да, вне всяких сомнений. Человек! Причем один, это и по шагам слышно, да и разглядеть можно. Я подобралась поближе, затаилась в кустах, чтобы понаблюдать за ним.
Парень, молодой, но сколько лет – так и не поймешь, потому что лицо покрыто грязью и завешено всклокоченными волосами. Из
