Рожкова тепло улыбнулась и прошлась глазами по стене дальше, вдоль. Взгляд её упал на фотографию в рамке со дня рождения Гордеева.
— Боже мой! Ты хранишь эту фотографию? — приятно удивилась Марина, оглянувшись на Тимофея, который развалился на диване.
— Да, даже в рамочке на стене висит! С твоей подписью ещё, — улыбнулся Тим. — Хорошо помню этот день!
Рожкова смутилась, и щёки её покраснели. В хорошо освещённой комнате это было очень заметно. Марина осторожно присела рядом на край дивана.
— Уютненько у тебя тут! — вновь оглянулась Рожкова.
— Спасибо, ревизор! — подколол Гордеев.
Тим тут же выпрямился и уселся рядом с Мариной. Взгляды их пересеклись. Повисла тишина в комнате. Даже говорить ничего не хотелось, всё и так без слов понятно. Между Мариной и Тимом были светлые и крепкие чувства, которые вырабатывались годами, только вот им мешали определённые обстоятельства. Но они здесь, вдвоём, смотрят с огромной любовью друг другу в глаза, дав понять, что все страхи и барьеры позади. Они смогли перебороть себя и выпустить эти чувства, наконец, наружу.
— Спасибо тебе большое, что разделил этот Новый год со мной! — полушёпотом поблагодарила Марина.
— Спасибо тебе за все моменты, начиная вон с того дня!
Гордеев указал рукой на ту самую фотографию в рамочке. Ребята улыбнулись и снова развернулись друг к другу. Между ними сокращалось расстояние. Взгляды то пересекались, то бегали от губ к глазам. На мгновение Марина разучилась дышать, но потом вспомнила, что пора уже верить, что всё это происходит наяву. Тимофей поцеловал Рожкову, да так страстно! Девушка обмякла в его объятиях, утонув одной рукой в волосах Гордеева. Феромоны, что витали в комнате, вызывали волнительное щекотание и лёгкую боль в животе у Рожковой, но это, скорее, приятно, чем наоборот. Словно при этом длительном поцелуе у Марины перевернулся мир с ног на голову… Или же, это всё действие игристого? Тим осторожно поправил рыжую выбившуюся прядь Рожковой ей за ухо.
— Я люблю тебя! — Гордеев тихо признался Марине, которая вот-вот по инерции готова была написать и рассказать обо всём Рите, но придётся терпеть минимум до утра.
Интересно, а как там поживают Рослина и Цыплаковым? На удивление, от Ритки не было ни одного звонка или хотя бы сообщения! Они там вообще живы? Или у них тоже насыщенный Новый год? Кажется, девчонки, наконец, решили оставить друг друга, чтобы погрузиться в собственное счастье и встречать праздничное волшебство, которое постучалось в каждый дом по-особенному и со своими приятными подарками.
— И я тебя люблю! — улыбнулась в ответ Марина, опустив свой смущенный взгляд в пол.
Глава двеннадцатая
Рита
Утро в Новом году у Рожковой было самым добрым и удивительно приятным, ведь открыла она глаза в комнате Гордеева. Так и заснули вместе на не разложенном и не расстеленном диване в обнимку. На удивление, ребята даже выспались! От Риты Марина получила сообщение ещё в семь утра с вопросом о том, жива ли Рожкова вообще. Вот уж жаворонок эта Рослина! В сети с самого раннего утра.
Владимир Александрович словно не ложился спать, потому что в точно такой же позе сидя он вёл беседу с Андреем Максимовичем, чтобы решить его насущные проблемы. Буквально через несколько звонков отцу Гордеева удалось снять арест с карт Рожкова и добиться компенсации за моральный ущерб со взломом квартиры. Как выяснилось позже, что подписи в документах Екатерина Георгиевна подделала, а это зачастую заканчивается всё очень и очень плачевно, без доли шуток. Андрей Максимович настоял на том, чтобы отобрать родительские права у бывшей супруги, тем самым Марина может жить у него до совершеннолетия, а Владимир Александрович полностью поддержал решение Рожкова, предложив свою помощь в ускорении процесса.
Ольга Сергеевна поджидала Марину и Тима в гостиной с лёгким праздничным завтраком в виде воздушного омлета с творожным сыром и зеленью. Улыбка не сходила с её лица, ведь утро первого января было таким насыщенным, солнечным и жизнерадостным, а ещё в сборе все самые близкие… Как оказалось!
— Доброе утро, дети, — приятно улыбнулась Ольга Сергеевна. — Тим, Лиза тебе не звонила?
Тимофей на мгновение успел даже позабыть о своей старшей родной сестре. Вот так братец! Он озадаченно перевёл взгляд на маму и покачал головой в знак отрицания. Ольга Сергеевна тяжело вздохнула и взялась на сердце.
— Что ж такое-то? Звоню ей, а она трубку не берёт… Я уже вся изнервничалась! — возмутилась мама Тима, поставив тарелки с завтраком на стол.
— Спасибо большое! — едва слышно пропищала Рожкова, чтобы не влезать в диалог между Тимом и его мамой.
— На здоровье, Маришка! Приятного аппетита, — словно перевела тему Ольга Сергеевна. — Может, чай? Или кофе?
Рожкова выбрала чай и тут же поблагодарила ещё раз, взглянув на Тимофея, который уже почти всё уплёл за обе щеки. Бездонный желудок! Утром, так ещё и первого января!
— Ну, — прожевав, начал толкать свои мысли Гордеев. — Возможно, как обычно напилась со своими байкерами и лежит где-нибудь спит!
— Тимофей! — возмутилась Ольга Сергеевна. — Твоя сестра, в отличии от тебя, такого безобразия себе не позволяла!
Весьма язвительную беседу сына и мамы прервал громкий звук ключей, которые с грохотом проворачивались в дверном замке. Даже на фоне Владимир Александрович и Андрей Максимович решили остановить столь деловой диалог.
— Салют, семейка! О, Маринка!
На пороге стояла Лизка со смазанной помадой в солнцезащитных очках, которые были заметно перекошены на её лице. Девчонка явно хорошо отметила Новый год, да ещё и осталось на Рождество, потому что Гордеева стояла с бутылкой текилы в правой руке.
— Во, мам, — победно улыбнулся Тим, потирая ладони. — Что и требовалось доказать!
Лизка недоумённо вылупилась на брата, словно сейчас вот-вот что-то съязвит ему, но замыслы девушки прервала гробовая тишина без единого приветствия в ответ.
— Ну? — удивилась Лиза, что её как-то не дружелюбно, почему-то, встретили. — Что вы встали-то? Где музыка, тусовка… Где, чёрт возьми, в этом доме праздник?
Ольга Сергеевна с ужасом глядела на дочь, затем и вовсе решила подойти к ней поближе, о чём позже пожалела. Ну и запашок… Кажется, праздновать Новый год с байкерами — явно не лучшая идея, если хочешь на утро выглядеть трезво и презентабельно.
— Лиза! Господи! Я надеюсь, мотороллер ты свой оставила там, где решила напиться! — отчаянно покачала головой Ольга Сергеевна, оглядев дочь с ног до головы; порванные колготки, ссадины, до безобразия лохматая голова и эти перекошенные очки… Катастрофа!
— Байк вообще-то! — поправила Лиза с понятым указательным пальцем вверх, предварительно громко икнув и извинившись за это.
— Мам, успокойся! Она хоть и не особо умная, но на своём драндулете в таком состоянии не поедет уж точно! — успокоил Тимофей Ольгу Сергеевну.
