Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 44
Вместе четыре дара подобны потоку энергии, который исходит от нас к другим существам. Каждый последующий дар оказывает на жизнь окружающих более мощное влияние, чем дар предшествующий. В каком-то смысле мы движемся от отношения к действию: взгляд и улыбка, сопровождаемые благими намерениями, помогают нам пробудить безмерные настрои – а слова и поступки выражают эти настрои на практическом уровне.
В некоторых ситуациях взаимозависимость, объединяющая нас с другими людьми, проявляется лишь на поверхностном уровне – но даже один-единственный взгляд или дружелюбная улыбка привнесут в эту взаимозависимость элементы мудрости и доброты. В других случаях мы действительно можем помочь другим людям вниманием, словами и делами – и тогда нам на помощь приходят уважительная речь и посильная помощь телом. Чем больше мы упражняемся в каждом из четырех даров, тем более естественным становится их проявление. В целом нам достаточно просто опираться на импульсы сердечного тепла, привнося в них элементы здравого смысла и дальновидности.
Восемь звеньев сострадательного участия
Помогая окружающим, рано или поздно мы также можем задуматься над тем, насколько справедливо устроены наш социум и мир в целом. Размышляя над проблемой сохранения окружающей среды, над вопросами справедливости и равенства или процессами защиты маргинализируемых групп, мы, возможно, заметим, что одних только четырех бесценных даров недостаточно. В дополнение к ним нам нужны и более глобальные инструменты, позволяющие изменить застарелые социальные механизмы.
Разумеется, поспособствовать созданию и применению подобных инструментов может любая тренировка в мудрости и сострадании. Однако чтобы сделать усилия более целенаправленными, мы можем использовать предложенную ниже концептуальную схему. Я называю эту систему размышлений и работы над социальной проблематикой восемью звеньями сострадательного участия. Эти звенья – как и спицы в колесе практики благородного восьмеричного пути[28] в буддизме – не следует считать этапами, которые мы проходим лишь один раз. Мы проходим по всему списку снова, и снова, и снова – до тех пор, пока спицы колеса не сольются в круг, в котором все восемь инструментов формируют единое пространство мудрого и сострадательного поведения.
Звено первое: мы развиваем внутренние ресурсы осознанности, мудрости и сострадания
Моя собственная личность – не более чем капля в океане взаимозависимости, лишь один из узлов в сложном переплетении причинно-следственных нитей, из которых состоит наш мир. Тем не менее от действий моих тела, речи и ума, как по воде, расходятся круги. Поэтому, чтобы приносить больше пользы, я стану посвящать свои силы практикам, ведущим меня (а в перспективе и других существ) к большему уровню понимания, к большему чувству ответственности, а в конечном итоге – и к подлинным социальным изменениям.
Чтобы реализовать эти устремления, мне необходимо обладать внутренними ресурсами – именно их мы и развиваем, когда стараемся соприкоснуться с радикальным спокойствием на глубинных уровнях сознания. Все практики, которые мы уже обсудили в этой книге, – воплощение этических идеалов, развитие сосредоточения, взращивание различных видов доброты и тренировка в мудрости – подобны рекам, которые вливаются в океан двух целей: глубинной безмятежности для нас самих и сострадательной активности для окружающих. Подлинно освоив все эти инструменты, я смогу защитить свой ум от психологического выгорания – а здравый смысл, в котором я стараюсь упражняться с помощью практик мудрости, дополнительно поможет избежать доброжелательных, но бестолковых действий, совершаемых в попытке послужить другим.
Объединяя методы, из которых складывается тренировка моего ума, я получаю возможность с бо́льшим состраданием вести собственную жизнь и участвовать в жизни других. Упражняя свой ум, я знаю, что внутренняя подготовка нужна не только для меня: она вносит вклад в общее благо, к достижению которого мне – если я желаю счастья для себя и других – необходимо стремиться.
Звено второе: мы свидетельствуем о страдании и надеждах на освобождение
Говоря о том, почему буддисты медитируют на страданиях других существ, один из моих учителей как-то привел простую аналогию. Похищение ребенка – происшествие очень страшное, но еще страшнее получается, если никто об этом преступлении не знает. Если никто не знает о случившемся и о возможных мучениях жертвы, никто не будет ее искать – а потому она будет лишена надежды на спасение. Внимая участи других существ, мы поддерживаем живой поток небезразличия и тепла.
Насколько бы далеко я ни находился – географически, социально, экономически, – если я вижу страдания, то стараюсь не отвращать взгляд. Я стараюсь следовать примеру Далай-ламы, который пристально следит за ежедневными новостями, слушая радио и размышляя о судьбах человечества – о сложной паутине взаимозависимости, которая объединяет нас со всеми существами.
Если я хочу однажды стать свидетелем и, возможно, даже участником освобождения, мне нужно прямо сейчас открыть глаза и отважно увидеть страдания других и их желание достичь свободы. Мне также необходимо вообразить ситуацию – или среду, в которой эти конкретные виды страданий (особенно вызванные несправедливым устройством социума) уже устранены. Как бы выглядел мир, решивший основные проблемы, связанные с загрязнением окружающей среды? Как бы выглядело общество, достигшее большего уровня удовлетворенности и решительно принявшее ответственность за мир во всем мире, за сохранение лесов и океанов, а также за спасение планеты в целом? Каким должен быть социум, искоренивший ксенофобию и гендерное неравенство? Эти размышления позволяют породить реалистичные надежды на улучшение ситуации. Сюнрю Судзуки однажды сказал, что сущность буддийского пути – принимать вещи такими, какие они есть, но при этом помогать им стать как можно лучше. В подобном единстве ясного ви́дения и стремления к свободе мы и упражняемся, когда размышляем над смыслом этого звена.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 44
