пути, я успел немного расспросить мальчишку, поскольку он уже не дичился и отвечал охотно.
— Как отец и мать отреагируют на то, что мы захватили ОУНовцев? Ведь их главарь — ваш родственник.
— Отец не знаю, а матка думаю, что даже обрадуется.
— Это почему? — мне было это важно знать.
— Потому, что убитый бандитами поляк, о котором я рассказывал, был мужем ее младшей сестры.
Но она успела убежать и теперь прячется с детьми на нашем хуторе.
— Почему же тогда, тебя отец отправил к этим бандитам?
— А что делать? — грустно, и совсем по взрослому, вздохнул он, разведя руками.
БТР именно в этот момент на хорошей скорости наехал на горб, и пацан полетел на обочину.
Никто из сидевших на броне не успел ничего понять, кроме одного. Его рука как при замедленной съемке ухватила мальчишку за рубашку на спине и посадила на прежнее место. СтанИслав от неожиданности на несколько мгновений по-моему даже перестал дышать, а когда пришел в себя, обиженно сказал: — Вы мне коленку чуть не сломали, дяденька!
— Терпи казак — атаманом будешь!
Через пару минут, будущий атаман сам продолжил:
— Бандиты, если нет сообщений, сами ночью проверяют хутора. Если находят военных, убивают хозяев хутора, и сам хутор сжигают, как я вам рассказывал. Хутора горят в основном по ночам. Днем по домам не стреляют, а просто берут керосин, спички, еду.
— Да… дела…
— А нам некуда больше бежать!
— Как у вас тут все запутано!
Хутор, к которому мы подъехали минут через пятнадцать, был довольно большим. Пять крепких домов стояли в ряд как по нитке, образуя опрятную, короткую улицу. За ними виднелись во множестве сараи и сараюшки хозяйственных построек. Живущие на хуторе наверняка услышали звук нашего двигателя, да и собаки во дворах дружно лаяли, гремя цепями, но ни в одном доме не зажегся свет.
Стас указал на средний дом, пояснив, что в нем жил его «дядька». Я разглядывал окна его дома. На первом этаже они были закрыты, и только на чердаке скрипела петлями открытая створка.
Недолго понаблюдал за воротами двора и оценил их добротно сработанную толщину. Ограда, правда, была невысокая, но прочная.
Тут и врезал дождь, внезапный, густой, беспощадный, как артиллерийский обстрел. Капли шрапнелью ударили по броне БТРа и залили ее потоком. Все кто был снаружи кинулись к дому.
Поднявшись по дощатому крыльцу, мы без труда открыли входную дверь. Внутри было темно и тихо. Сквозь омытое дождевой водой окно был виден кусок ночного неба.
Дотронувшись до беленого бока печи, заметил вдруг, что пальцы дрожат.
— Не похоже что все бандиты жили здесь. — посмотрел я на Стаса.
— Остальные обычно размещались по два — три человека в соседних домах.
Дождь закончился одним моментом, как будто включили свет. Оставив БТР перед домом, мы, разделившись на две группы по три человека, стали осматривать остальные дома и многочисленные хозяйственные постройки, постепенно приближаясь к лесу. В каждой группе была рация, позволявшая держать связь между группами и БТРом. Стаса я оставил в БТРе, приказав не высовываться, чтоб его не увидел, кто ни будь из хуторян. Подстраховывая друг друга, мы передвигаясь от одной постройки к другой, и пока не обнаружили ничего интересного. Одни сараи стояли пустые, в других лежала солома или сено, в третьих хранился всякий сельскохозяйственный инвентарь. Практически все сараи стояли открытыми, в крайнем случае, двери были подперты жердями или замкнуты на колышки. Поэтому я сразу обратил внимание на большой сарай, недалеко от дома главаря банды, ворота которого были заперты на большой висячий замок, который был по-хозяйски смазан и блестел черным боком. Такие еще называют «амбарными». Подойдя к дверям, мы стали шепотом совещаться, как лучше открыть этот замок, чтоб не особенно нашуметь.
Неожиданно из за двери прозвучал негромкий женский голос:
— Товарищи, товарищи… спасите нас!
Это было так неожиданно, что мы замолчали, а потом один из солдат испуганно сказал:
— Т-т-товарищ л-лейтенант, там кто-то есть!
— Что ты говоришь⁉ А то б я сам не догадался!
Приблизившись к двери, и почему-то прижавшись к ней щекой, я негромко спросил:
— Кто вы гражданочка?
— Мы жены командиров Красной Армии.
Голос напряженный, но я бы не сказал что напуганный, скорее злой.
— Бандиты нас захватили и держат в этом сарае.
— Гражданочка, вы знаете, где ключ от замка?
— Он висит на большом гвозде, с правой стороны, метрах в двух от двери.
И правда, в указанном женщиной месте мы обнаружили висящий на гвозде ключ, приличных размеров, под стать замку. Такой в кармане не поносишь. Открыв дверь, мы включили фонари и зашли в сарай. Жмурясь и прикрывая глаза руками от яркого света, в сарае стояли с десяток молодых женщин.
— Лейтенант Штода. — Представился я.
— Какой симпатичный!
— Кто у вас здесь за командира? — Стараясь не реагировать на шутки и влядеть солидно произнес я.
Ко мне подошла невысокая, темноволосая женщина и, протянув руку, произнесла сильным грудным голосом:
— Варвара Короткевич. Мой муж, капитан Короткевич, командир роты в одном из полков 87-й стрелковой дивизии.
Оставив пару бойцов снаружи, наблюдать за обстановкой, я, прикрыв свет фонаря полой маскхалата, прошел вглубь сарая.
— Как вы все здесь оказались девоньки?
Оказывается, все они, в самые первые часы войны, были отправлены автомобильной колонной на восток. По дороге колонну разбомбили немецкие самолеты. Кто уцелел после налета, спрятались в лесу, ну а дальше пробирались пешком, по лесным дорогам. Прошлую ночь решили провести на одном из хуторов, где и были захвачены бандитами — до боли знакомая история. Из сарая их не выпускали, но еду и воду давали.
— Что и в туалет не выводили? — не удержался я от вопроса.
— Нет, — грустно и немного смущенно ответила Варя. — Мы как кошки, выроем ямку, сходим в неё, а потом закапываем, чтоб не так воняло. Иначе бы, тут в сарае давно бы задохнулись бы от вони.
— Как же так случилось, что вас жен командиров Красной армии, и бандиты вас не тронули?
— Ну, мы ведь не совсем глупые! Мы сказали, что работали медсестрами в Владимир-Волынском гарнизонном госпитале. Перевязку сделать и укол поставить мы все умеем, к тому же среди нас действительно есть врач.
Ой врут бабы… Немного раньше, осматривая женщин, заметил, что наверное каждая вторая выглядит не айс… Не хотят об этом говорить, а я не буду педалировать этот вопрос.
— Каждую из женщин один раз вызывали на допрос в дом главаря, но вопросы задавались, что называется, для протокола. Имя, фамилия, возраст, место жительства… — продолжала рассказмать жена капитана.
И то что, бандюки не успели изнасиловать их всех, как я понял, только из-за того, что пока им было просто не до них. Ночью вся банда отправлялась проверять близлежащие хутора, а днем наверняка отсыпались и готовились к новым ночным набегам.
Со слов женщин, с оружием бандиты не расставались. Практически у каждоо был еще пистолет и нож. И, еще какое-то оружие хранилось в доме главаря, в большом дубовом шкафу, который стоял в большой комнате. О шкафе этом мы уже знали, так как первым делом обыскали дом главаря, правда залянуть в него не получилось — был закрыт.
Оставив с женщинами одного бойца, мы пошли проверять последний дом на этом хуторе. Приказав по радио второй тройке расположиться сзади дома, служившего бандитам штабом, мы направились к его крыльцу. Так же я расположил пару солдат под окнами, а сам стал сбоку от дверного проема, чтоб не получить пулю, если кто-то решит стрелять через дверь, и постучал в нее прикладом автомата.
— Эй, хозяева! Открывайте!
Практически тут же из-за двери послышался женский голос:
— Кого там леший носит? Убирайтесь, а то собак спущу!
— Открывай хозяйка, Красная Армия пришла.
Но после моих слов наступила пауза, которая затягивалась.
— Откройте дверь!
— Пошли вон, пся крев! Нет уже никакой Красной Армии. — моментально донеслось в ответ.
Это она, конечно, очень зря так сказала. Мое терпение лопнуло! Какого черта?
— Считаю до трех! Не откроешь, в каждое окно бросим по гранате. А чтоб не думала, что мы шутим, для начала постреляем твоих собак!
—
