вошел и, обернувшись на своих добрых молодцев, небрежно махнул рукой. Не знаю, как я удержалась от изумленного возгласа, когда они рассыпались пригоршнями пыли. Ненастоящие? Морок? Для морока они слишком уж громко стучали.
- Ваши големы впечатляют, - произнес Джейми, - но зачем вам такая охрана?
- Ох, вы не представляете, что у нас тут творится! – вздохнул Краузе, тяжело опускаясь на диван. – Это просто какая-то война не на жизнь, а на смерть!
Мы переглянулись. Война?
- Сражения и битвы это как раз по моей части, - Джейми прошел к винному шкафчику, и я услышала негромкий звон бутылок и бокалов. – Немного рейнивирского?
- Благодарю, с удовольствием. Я очень обрадовался, что к нам едет именно боевой маг!
Арден ухмыльнулся, передвинув очки на кончик носа. Я заметила, что левое стекло в них треснуло, кусочек откололся, и это придавало смеллисту совершенно бандитский вид. Дети, кажется, даже дышать перестали.
- Так что случилось?
- Вообразите, несколько дней назад было вскрыто хранилище нашей академии, - произнес Краузе. – Злоумышленник забрался туда через прореху в пространстве. Там все смердело септинидом, представляете, что это значит?
Сделав еще один шаг, я увидела, как Джейми протянул бокал вина ректору и неопределенно пожал плечами.
- Иномирянин? – предположил он. – Только так я могу объяснить большое количество септинида.
Арден сокрушенно покачал головой. Краузе знал слишком много, и мы понятия не имели, как он собирался использовать это знание. Я невольно прикоснулась к волосам. Конечно, времени прошло много, но вдруг от меня еще пахнет септинидом?
Вряд ли, конечно. Зато страхом разит за версту.
- Иномирянин! – Краузе хлопнул жирной ладонью по колену и отпил вина. – И он появлялся в городе несколько раз! За каким-то бисом забрался в аптеку. Потом попробовал еще раз проникнуть в хранилище, но у него ничего не вышло – сработали ловушки, он почуял, что дело скверно, и был таков. Мы тут, конечно, в полной боевой готовности, но не знаем, что ему нужно, и когда он появится вновь. А он появится, я уверен!
Джейми понимающе кивнул.
- Из хранилища что-то пропало, - твердо сказал он. – Что именно?
- Ничего! – отрезал Краузе. – Видит Змей, ничего, и это самое удивительное! Зачем ему туда забираться, если он ничего не берет?
Я подумала, что в этом есть определенная странность. Ректор может списать на визит таинственного Прыгуна любую недостачу. Да, были вот тут три коробки золотых слитков, а теперь нету, Прыгун виноват. Припрыгал, сволочь такая, и стибрил! Но потом я решила, что это глупо. Двери и окна закрыты, системы безопасности работают, а валить пропажу на привидение или иномирян – да кто в это поверит?
- Вы уверены? – уточнил Джейми, и Краузе нахмурился.
- Уверен. Уверен, и это меня удручает. Вы столичный человек, опытный, не то, что мы. В наших-то краях, сами понимаете: живем в лесу, молимся колесу, что пострашнее привычной магии – мы уже и растерялись. Только на вас вся надежда.
Кажется, мы откатились как раз к тому, с чего начинали. Джейми и Арден отправятся в хранилище академии искать того, кто его ограбил.
- Что ж, - улыбнулся Джейми. – Тогда позволите мне взглянуть на место преступления?
***
Джейми
В хранилище все было по-прежнему. Я обновил защитные заклинания и ловчие вешки, прошел среди шкафов, старательно делая вид, что не замечаю осколков своего зеркала, и не уделил ни капли внимания коробочкам с труп-корнем. Краузе все это время пыхтел рядом, я вспоминал наше с Арденом короткое заточение в темнице без дверей и представлял, как однажды смажу его по жирной физиономии.
Да, здешняя полиция наверняка куплена им с потрохами. Значит, надо немедленно связаться с моими столичными приятелями – например, Коннором Клайтеном, таможенным магом, и предупредить о том, что наркоторговцы могут использовать труп-корень. Если Клайтен сможет накрыть партию дурманящего товара, и в ней обнаружится труп-корень, то можно будет отследить, откуда он пришел.
Впрочем, почему я так уверен, что это именно наркоторговцы? Но не военные же. Они работают по-другому.
Так. У нас есть ректор Краузе, который толкает ценнейшие запасы академии на сторону. Он нервничает из-за того, что кто-то сунул нос в его хранилище – значит, может совершить ошибку.
- Я тут впервые, так что, на мой взгляд, все на месте, - сказал я. – Не вижу, например, сдвинутых коробок или раскрытых мешков. Что тут не так, господин Краузе, дайте мне знак.
Краузе замялся, окинул меня пристальным взглядом, словно пытался понять, можно ли мне доверять, а затем произнес:
- Джейми, если я скажу вам правду, вы не побежите доносить?
Вот даже как… Нет, это определенно становится интересным. Я одарил ректора тонкой улыбкой человека, который понимает, как делаются особо важные дела, и ответил:
- Буду нем, как рыба. Вы можете рассчитывать на мое молчание.
Краузе прошел к коробкам с запасами трав и, ткнув в аккуратные ларчики с зелеными ярлыками, сказал:
- Здесь не хватает жив-листа. Двух коробок.
Я вопросительно поднял бровь. Жив-лист был тем уникальным средством, которое способно поднимать умирающих со смертного одра – достаточно растереть его в ладонях и приложить к лицу больного - но его особенность была в том, что он терял свою силу, попав в руки взрослого человека. Только ребенок до двенадцати лет мог коснуться жив-листа, не разрушив его свойств. Поэтому и при академиях магии, и при больницах были дети, которым поручалась работа с чудесным растением. Несложная, но очень важная.
Кажется, Краузе хотел подбросить обманку – я займусь жив-листом и не замечу пропажи труп-корня.
- Зачем красть жив-лист? – удивился я. – Он имеет силу только в детских руках. Не может же быть ваш взломщик ребенком.
- Он может использовать ребенка, - Краузе снова вынул платок из кармана и вытер пот со лба. Я понимающе кивнул: сегодня действительно выдался жаркий день во всех смыслах. – Ох, Джейми, это катастрофа! Ограблено хранилище академии – мне этого не простят. Не хотел говорить об этом у вас дома, сами понимаете, но…
Я не сомневался, что не простят, но понимал, что за жив-лист никто не будет судить ректора с излишней строгостью. Это ценная вещь, верно – но не сверхценная. Рядом с остальными сокровищами в этом помещении она почти пустяк.
- Да, тут сам факт вскрытия хранилища играет нам во вред, - произнес я, и Краузе едва заметно
