Японца, вероятно, наши приняли за киргиза. Водитель по телефону посоветовал показать полицейским японский паспорт и сказать, что будет жаловаться консулу. Полицейские тут же отпустили Такахаши-сан на свободу.
При японцах Центром стал руководить Исполнительный комитет из двух человек — Такахаши-сан и генеральный директор Компотов-сан. Каждое утро проводились планерки руководителей подразделений, они отчитывались за работу в предыдущие сутки и утверждали планы работы на следующие сутки. Это было морально очень тяжело, так как любое слово десятка присутствующих на планерке руководителей подразделений Компотов тут же очень долго переводил на доступный язык для Такахаши-сан. Целый месяц я добросовестно посещал эти планерки, устал психологически неимоверно, потом, с разрешения Исполнительного комитета (ИК) перестал приходить, мотивировав свое отсутствие правилами конспирации Службы безопасности, которую возглавлял.
Мне было приказано составить годовой план работы Службы безопасности Центра. Я с рвением взялся за это знакомое мне по работе в органах КГБ СССР дело и примерно на двадцати печатных листах составил план и доложил ИК. Оба его члена (Компотов и Такахаши-сан) план прочитали и без комментариев для меня отправили в Токио для согласования.
Здесь уместно упомянуть следующее. Любой даже самый малозначительный вопрос или документ японцы подвергают многочисленным согласованием, всегда с участием Токио. Поэтому большинство организационных, даже очень мелких вопросов японцами решаются крайне медленно…
Через три месяца пришел из Токио утвержденный план моей работы на год; вместо 20 листов, которые я посылал, пришло 4. Содержание плана претерпело существенные изменения. Вот выдержки из него по памяти: «1. Если в торговом зале (шоу-руме) к сотруднику обратится незнакомый человек и предложит «крышу», то необходимо бегом найти Директора по безопасности и сообщить ему. Директор по безопасности обязан бегом доложить об этом в Исполнительный Комитет». 2, 3 и 4 пункт были аналогичного содержания, разница была лишь, в каком месте незнакомое лицо предложит сотруднику «крышу»: помимо «шоу-рума» упоминались еще помещение станции технического обслуживая, режимный объект, куда «незнакомое лицо» даже не имело физической возможности проникнуть. Упоминалось это же предложение дома у сотрудника и по его телефону.
Я не мог поверить прочитанному. Этот «шедевр» руководства явно заслуживал опубликования в советском журнале «Крокодил», так как не имел ничего общего с действительностью.
Следует иметь в виду, что в Японии тогда были распространены многочисленные мафиозные группы, так называемые «якудза», которые открыто обеспечивали местным бизнесменам «крышу», то есть защиту от других «якудза». Для того, чтобы не было путаницы и неразберихи, у входа в каждый магазин или офис на стенку вешали табличку с названием той «Якудза», которая обеспечивала «крышу» этому объекту.
Много месяцев и нервов я потратил на личные беседы с разными, большими и малыми, японскими начальниками, чтобы доказать, что этот документ очевидная и дремучая глупость, которую написали, не зная о России и обстановки в ней.
Примерно через год-два из Токио прислали «Таблицу рисков», в которой были перечислены риски для бизнеса: пожары, землетрясения, коррупция, воровство и другие нарушения. И указаны мероприятия для устранения их последствий. Этот документ тоже заслуживал звания «шедевра» по безопасности. Но он хотя бы перечислял основные риски. Например, при обнаружении фактов коррупции, воровства необходимо было срочно провести в каждом подразделении общие собрания и осудить эти действия. То есть, бороться с последствиями, а не искать и устранять причины…
В конце концов я смирился. Решил строго следовать правилам поведения, установленным японцами для наших сотрудников. Тем более, что всем нам было запрещено без разрешения ИК вступать в служебные отношения с силовиками и посещать их учреждения. Я лишился огромного потока оперативной информации об обстановке и по конкретным лицам.
Босс из Токио
Настало время показать большим боссам из Токио купленный в России центр, а заодно представиться японцам руководству области. Меня спросили, смогу ли это организовать. Ответил согласием. С губернатором Росселем встречался часто на служебных совещаниях, когда работал в Администрации области. Кроме того, я выдвинул идею создания в России Фонда розыска жертв политических репрессий, подготовил необходимые документы и обсудил их лично с Эдуардом Эргартовичем. Но моя помощь не понадобилась. Хозяин Центра Андрей Петрович обошелся без меня. Через личные связи он добился назначения встречи у губернатора представителей Токио.
Такахаши-сан обратился ко мне с просьбой сопровождать его в аэропорту Кольцово, когда он будет встречать свое высокое японское руководство. Генеральный директор Компотов не возражал, и я согласился. Такахаши-сан попросил меня взять с собой какое-нибудь оружие. Оружия у меня не было, но этого я не сказал.
Самолет с боссами прилетал чуть за полночь, езды до аэропорта ночью от моего дома было минут 30, и я сказал Такахаши-сан, чтобы заехал он за мной ближе к полуночи. Спать не ложился, когда в 23 часа вышел из дому выносить мусор, увидел во дворе служебную Тойоту Такахаши-сан. Рядом курил его водитель «Володя-афганец». Спросил, почему так рано приехали.
— Такахаши-сан неугомонный, не вытерпел и приказал мне приехать, — ответил Володя.
— А где он сам?
— Спит в машине.
Когда машина тронулась, Такахаши-сан проснулся и задал вопрос, с которым надоел в предыдущие сутки:
— Киеня-сан, а оружие есть?
— Есть! — громко ответил я.
— Какое? — не унимался он.
— Автомат Калашникова, — с наглой насмешкой ответил я.
Он понял мою издевку и посмотрел в глаза с такой неожиданной яростью, что готов был испепелить меня, молча отвернулся.
В аэропорт прибыли очень рано, ждали долго. Когда объявили прибытие нужного нам рейса, мы пошли к калитке, через которую с летного поля тогда выходили пассажиры. Такахаши-сан стал первым, я вторым и Володя-водитель третьим. Такахаши-сан стоял очень напряженным, и мне передалось его волнение. Поток пассажиров шел мимо. Вдруг показался с сумкой чрез плечо коллега Такахаши-сан, который знал меня. Он широко улыбнулся, чуть поклонился ему и мне и поочередно протянул руку для приветствия. И прошел дальше.
Вдруг Такахаши-сан как будто ударило током. В проходе стоял пожилой японец среднего роста с сумкой через плечо и с тележкой на колесиках в руках. Он был, как все японцы, с непроницаемым лицом и требовательно посмотрел на Такахаши-сан. Тот мгновенно и быстро нагнулся в низком поклоне, почти до земли и выпрямился с улыбкой до ушей. Японец отдал ему сумку и тележку и пожал руку, здороваясь. Такахаши, не оборачиваясь, подвинул мне сумку вплотную, чтобы я ее взял. Не ожидавший подобного, ведь мы не договаривались, я взял сумку за ручку. Такахаши что-то сказал японцу на своем языке, кивнув на меня сбоку. Я различил лишь слово: «Секьюрити» (безопасность, охрана). Японец требовательно и внимательно посмотрел на меня, видимо, ожидая улыбки
