и ты откроешь его заново, увидишь его мир глазами художника, скульптора, фотографа…
09.08.89.
Алексей БУРШАГИН.
г. Барнаул
И вспоминаешь, и переживаешь… Очень здорово! Радость за Россию, давшую нам поэта, горечь за потерянное. Знал Володю лично. Спасибо организаторам выставки, примите поклон.
С уважением Владислав Щербаков, ветеран ВМФ. г. Ленинград
Мы понимаем, что каждый носит в душе „своего“ Высоцкого, и конечно, не всегда его образ совпадает со взглядами других. Сожалеем, что ваша газета опубликовала лишь один отзыв, дав читателям искаженное представление о выставке. Очень надеемся на вашу объективность и публикацию и других мнений, приведенных в нашем письме в ближайшем из номеров „Смены“.
От организаторов выставки: председатель клуба любителей поэзии им. В. С. Высоцкого А. Кисиленко; директор студии авторской песни „Восток“ В. Жуков».
Можно, конечно, возразить, что в книге отзывов немало и других, прямо противоположных мнений, что авторы многих работ, представленных на выставке, стремились создать образ не столько «своего Высоцкого», сколько своей «неповторимой» души, порой весьма своеобразно откликающейся на творчество поэта… Можно возразить, что мнение В. Чугунова, на наш взгляд, дает вовсе не искаженное, а вполне объективное представление о выставке — иначе мы и не стали бы его публиковать отдельно. В конце концов, можно было бы напомнить, что прошло уже девять лет после смерти поэта, и если поначалу весь хлынувший поток кустарно-любительского творчества — всевозможных поэтических, песенных, живописных посвящений Высоцкому — мог вызвать у нас какое-то сочувствие, то теперь пора бы уже требовательней относиться к таким понятиям, как память о поэте…
Ну а с другой стороны, чувствуешь: стоит ввязаться в этот разговор — ему конца не будет. И в самом деле, нужно ли упрекать в чем-либо авторов и организаторов выставки, если помыслы их абсолютно бескорыстны? Ну, действительно, если, скажем, художник В. Андреев считает, что его живописные фантазии «а ля Глазунов» имеют какое-то отношение к творчеству Высоцкого — пусть считает. А если другой художник, В. Таиров, хочет назвать свои многофигурные графические сатиры на темы «застоя» и «перестройки» иллюстрациями к песням Высоцкого — пусть называет. У каждого «свой Высоцкий», как нам заметили. Почему скажем, художник Шилов имеет право видеть «по-своему», а они нет. И если Шилов может сослаться на Володиных родителей, которые в восторге от его портрета, так ведь и эти художники, если надо будет, всегда приведут немало «авторитетных» мнений.
А стоило обо всем этом начать размышлять, как вспоминаешь, что вообще ситуация вокруг имени Высоцкого и без того год от года становится все неприглядней. Разные люди — близкие поэту и не очень близкие, знакомые и полузнакомые с ним — с пеной у рта вступают друг с другом в схватки за право единоличного обладания истиной о Высоцком. Когда нам кажется, что не вполне достойно ведут себя родственники поэта, можно порой и деликатно промолчать. Но если целое любительское объединение (а сколько таких по стране?) объявляет себя «душеприказчиком» Высоцкого, то просто не знаешь, как к этому относиться.
Не хочется говорить ничего плохого о клубе любителей поэзии Высоцкого, но ведь каждый, кто хоть немного знаком с этой организацией, бывал на их собраниях и митингах, слушал их разговоры, наверняка отметил сочетание своеобразного «мессианства» и резкой агрессивности ко всем «инакомыслящим». Здесь всегда твердо знают, о чем, например, Марина Влади имела право писать в своей книге, а о чем нет. Здесь без обиняков заявляют, кто из друзей Высоцкого действительно достоин так называться, а кто лишь «примазывается» к имени поэта, занимается «профанацией». Но стоит упрекнуть в профанации самих «избранников» — тут же получаешь достойный «Ответ злопыхателям».
Пройдемся еще раз по выставке. Вот любопытный экспонат — фото скульптурного портрета Брежнева. Подпись: работа И. Рукавишникова, автора памятника Высоцкому на его могиле в Ваганьково. Вывод ясен: все, что делает этот скульптор, — конъюнктура, «профанация», он явно не достоин браться за памятник поэту. Но непонятно, чем, скажем, скульптурный портрет Высоцкого работы Б. Беляева (названный студентом В. Чугуновым «бюстом плачущего Пьеро) выше по уровню скульптурного портрета И. Рукавишникова?
Интересно и то, что презрение ко всем «конъюнктурщикам», «дельцам», кормящимся на имени Высоцкого, нисколько не мешает организаторам выставки продавать тут же фотографии поэта по весьма солидным, «кооперативным» ценам. Интересно и то, что они, организаторы, вовсе не последние в ощущении своего «избранничества» и своей монополии на истину. Вот листок для сбора подписей: назовем одну из улиц именем Высоцкого! Тут же читаем в книге отзывов: Улица имени Высоцкого? Профанация! Глумление над памятью! А если она еще будет проходить где-нибудь рядом с проспектом Суслова и площадью Брежнева? Не нужна такая улица!
Не правда ли, напоминает все это недавнюю полемику давать или не давать Высоцкому Госпремию? Скажешь «давать» — услышишь «профанация!», скажешь «не давать» — прослывешь ретроградом и гонителем…
Так и остается кивать то вправо, то влево, соглашаясь и с Мариной Влади, обвиняющей во всех смертных грехах родителей поэта;
и с родителями, обвиняющими в том же вдову своего сына;
и с авторами иных фильмов, обвиняющими всех, кто не уберег поэта при жизни и делает карьеру после его смерти;
и с самодеятельными художниками и скульпторами, обвиняющими многочисленных конъюнктурщиков и «спекулянтов на памяти»;
и со студентом В. Чугуновым, обвиняющим художников и скульпторов в безвкусице;
и с организаторами выставки, обвиняющими нашу газету в «злопыхательстве»;
и, наконец, с автором этих строк, который волей-неволей выступает в роли обвинителя…
Как видим, одолеть дилетанта совсем непросто — его воинственность имеет под собой глубоко идущие корни. Она словно продолжает тянущийся вслед за именем Высоцкого шлейф, в котором переплелись правда и ложь о поэте, истинное поклонение и лицемерие… В этой ситуации отделить зерна от плевел немыслимо, и выход я вижу один. Освободиться от ореола «избранничества» и «мессианства», исключить из своего лексикона такие выражения, как «китч», «профанация», «спекуляция», дать право каждому на свое видение Высоцкого, на свое высказывание о нем. Иначе никогда не прервется поток взаимных обвинений, оскорбляющий прежде всего память о достойном человеке.
Поэтому хочется остудить горячие головы из клуба любителей поэзии им. Высоцкого, наверняка обдумывающих в эти минуты очередной свой «Ответ злопыхателю». Не стоит тратить бумагу — она, конечно, стерпит, но лучше поберечь ее для более возвышенных целей.
А чтобы наше предложение поставить точку выглядело еще более убедительно, «злопыхатель» готов принести свои извинения за все, что он написал выше.
6.09.89.
Трусы от Абрама Терца
Заметки с внеочередного пленума правления Союза писателей РСФСР
Хороший детский писатель Сергей Михалков сидел в
