от меня заботу и помощь, случится конец света?
— Я…
Она будто хотела сказать что-то еще, но не смогла, сжала губы. Но Клим понял. Ежику нужны иголки, чтобы защищаться. Но это значит, что никто не может его погладить. Если ежик хочет, чтобы его погладили, он должен подставить животик. А это уже опасно.
— Ты просто не умеешь, — закончил Клим. — Принимать заботу. И просить. Знаешь, может и секс ты поэтому воспринимаешь в штыки. Там, где надо отдаться на волю другому, ты просто не можешь. Но секс — он не про слабость, а про умение расслабиться и получать удовольствие. Принимать.
— И отдавать… — еле слышно сказала Женя.
Клим вздохнул.
— Когда заботишься о том, кого любишь — это в удовольствие. Неужели ты кормила меня столько лет только для того, чтобы потом стребовать долг?
Она возмущенно помотала головой. Клим снова улыбнулся.
— Не переживай, я не собираюсь рвать жилы и переступать через себя. Зато теперь я точно знаю, чем мы займемся в августе.
— Чем?
— Будем учить тебя принимать заботу.
— Ха-ха, — ответила Женя, высвободилась из его объятий и быстро пошла дальше по пляжу. Клим кинулся за ней.
— Что я опять сказал?
— Ничего. Это все не смешно.
— Я не смеюсь. Я серьезно.
— Я знаю, это и пугает. Если ты что-то решил, то доводишь это до конца, а я не сказала, что согласна…
— Тогда скажи, что не согласна! — воскликнул он.
Женя снова остановилась. Клим рывком обогнул ее. Она стояла, зажмурившись и закусив губу.
Что ж, это будет сложно. Но он отвезет ее в какое-нибудь глухое место и там будет планомерно за ней ухаживать. Нежно. Со вкусом. Начиная с массажа рук по утрам и заканчивая массажем плеч по вечерам. Что-то много массажа… Нет, массажа много не бывает! И вот когда она расслабиться… Он тоже стребует с нее массаж!
О, да он, оказывается, тоже умеет быть коварным. И, судя по всему, не столь бескорыстен, как пытался тут доказать.
Осталось куда-то сбыть Макса на время их рандеву.
Стоит предложить ему съездить на деревню к бабушке. После этого он согласится на любой другой план.
— Ты не говоришь «нет», — резюмировал Клим. — Просто не можешь сказать «да». Хочешь, я скажу это за тебя?
Она покачала головой.
— Я сама, — прошептала она. — Просто не торопи.
Клим возликовал. Все! Они вместе! Боги… Двадцать два года и одного общего ребенка спустя они вместе. Настроение взлетело до небес. Ему захотелось смеяться. И он не удержался: подхватил Женю за талию и закружил. Она взвизгнула.
— Клим!
Спина предательски заныла. Жалея, что ему не двадцать три, Клим поставил Женю обратно на каменистый берег.
— Когда ты влюбилась в меня?
— Прекрати, — снова шепотом попросил она.
— Нет, я хочу знать! Давай же, здесь никого нет! И как ты себе нас представляла? Ведь представляла же! Чего тебе хотелось? Давай, говори! Все сделаем!
Не будь он в такой эйфории, он бы ее пожалел. Женя смотрела на него с такой мольбой и таким отчаянием. Но Климу надоели эти прятки. Слишком долго они оба ходили вокруг до около. Пришло время действовать.
— Ну же, — попросил он.
Женя протяжно выдохнула, сдаваясь. Воровато осмотрелась. И Клим уверился, что сейчас она его поцелует. Давай же…
Но вместо этого Женя запустила ладони в карманы его ветровки и положила голову ему на плечо. Это было настолько неожиданно, что Клим на мгновение опешил. Ну нет… Не может быть…
Им очень много предстоит наверстать.
— Давно так хотела, — смущенно призналась Женя. Клим снова обнял ее за спину. Пробежался взглядом по противоположному берегу. А потом закрыл глаза. Тихо плескалась вода. Где-то кричала парящая в воздухе птица. Они были совсем одни. И он понял, что тоже давно хотел этого — именно так! — и хотел даже больше, чем поцелуя.
Подумалось: а что, если все эти годы, сами того не зная, они шли к этому берегу, чтобы вот так обняться, и все это было предопределено еще в тот момент, когда Женя, забравшись в его комнату через окно, упала на него, и ее локоть воткнулся ему в грудь. Судя по всему, он попал прямо в сердце.
Дед говорил, Соколовы выбирают раз и навсегда. Много лет назад он выбрал Женю и сам этого не понял. Но всегда оставался верным своему выбору. Просто у них это вот так странно получилось. Но разве странно — это обязательно плохо?
Клим вдруг снова ощутил себя молодым. До одури захотелось сотворить какое-нибудь сумасбродство. Вот прямо сейчас, пока еще в нем не заговорил старик, который периодически уже начал давать ему советы.
Ему всего сорок пять!
Жизнь только начинается!
И Клим отстранил Женю и принялся раздеваться.
— Ты чего? — поразилась она.
— Я хочу купаться. Пошли со мной.
— Рехнулся? Мы на севере! То, что сейчас лето, еще ничего не значит!
— Да мне все равно. Я закаленный.
— Я в этом не участвую.
— Как хочешь.
— Сумасшедший!
— Еще скажи, что тебе это не нравится!
— Нравится, — выдохнула Женя, глядя на него с обожанием.
И тогда Клим и вовсе преисполнился решимости, скинул штаны, оставшись в трусах, и ринулся в реку. Вода была ледяная. Дыхание перебило, но потом он справился с собой и окунулся. Показалось, что заново родился.
Тяжело дыша и обтекая, Клим вышел на берег, где, скептически глядя, ждала Женя.
— А теперь греться, — сказал он.
— Разведешь костер? Или сотворишь заговор?
Клим широко улыбнулся.
— У меня есть ты.
— Нет. Не смей. Клим, не смей, ты мокрый и холодный... А-а-а!
Будь в этот момент кто-то на берегу, смог бы пронаблюдать чудесную картину: доктор исторических наук убегает от почти раздетого начальника следственного отдела. Хвала богам, никого там не было.
Глава 10
— Дом, милый дом…
— О да, цивилизация!
— Чем тебе Алтай не цивилизация?
— Душ, интернет, холодильник…
— Мяяяяяяяяяу!
— Здравствуй, животное, и мы тебе рады.
— Мяяяяяяяяяу!
— Кто-нибудь, покормите Петьку.
— Черт, паучей не осталось, надо в магазин идти.
— Мяяяяяяяяяу!
— В магазин по любому надо.
— Мяяяяяяяяяу!
— Ну, иди сюда, я тебя поглажу.
— Мяяяяяяяяяу!
— Я в душ!
