По губам Сейджа пробежала кривоватая ухмылочка. Он отстранил меня от себя и серьёзно сказал:
– Нет, я дал клятву. Я должен отдать Фараиту душу Рейборна, только тогда он уйдёт. Или – в тот момент, когда это окажется невозможным, Фараиту сможет взять меня. Например, если Рейборн умрёт не от моей руки, и его душа отправится на небеса.
Мы одновременно посмотрели на отца. Он так и стоял у дверей, по-старчески опустив плечи, бессмысленно уставившись в пространство. Сердце кольнула острая жалость.
Боги, опять выбор, опять необходимо встать на чью-то сторону. Невозможно сохранить обоих дорогих мне людей. Или умрёт отец и его душа отправится на корм демонам, или Фараиту заберёт Сейджа.
Мои мысли, крутившиеся в голове, не находя выхода, прервал громкий стук в дверь. Затем раздался голос Аджера:
– Всё готово, ребёнок и нянька ждут в гостиной.
– Можешь войти, – ответил Сейдж.
Дверь открылась, Аджер осторожно просунулся внутрь. Первым делом посмотрел на кровать, словно ожидал увидеть нас там, сплетённых в объятиях.
Сейдж негромко сказал:
– Рейборн. Сними амулет и освободись от его действия.
Я оторопела. Так просто? Не снимать самой, а приказать отцу освободиться? Если бы я знала, сразу бы так и сделала!
Отец выполнил приказание. Как только амулет покинул его шею, в глазах вспыхнула жизнь. Отец выпрямился, бросил быстрый взгляд сначала на дверь, потом на нас с Сейджем. Молча отошёл на два шага назад, спиной к стене. Морщины на его лице как будто стали глубже.
Сейдж мягко отстранил меня и шагнул вперёд. Вытянул руку по направлению к отцу:
– Я, Сейдж дин Ланнверт, вызываю тебя на дуэль по праву крови и мести, до смерти одного из нас. Пусть будет свет свидетелем моих слов, – его ладонь на миг объяло пламя, вспыхнуло ярким белым светом и растворилось.
Я ахнула, зажала рот руками. Отец подобрался, тоже вытянул руку.
– Я принимаю твой вызов. Пусть будет свет свидетелем, – повторил жест. – По праву вызванного выбираю оружие: магия. Назначаю время: сейчас. Место: во дворе моего замка.
Боги, так вот что Сейдж удумал! Вместо того чтобы просто убить отца, пока тот был в его власти, он вызвал его на дуэль. Решил предоставить выбор небесам. Проигравшего заберёт Фараиту.
Тут я поняла, что если отца была уже внутренне согласна потерять, то та же мысль в отношении Сейджа вызывала какую-то безумную панику. Нет, нет, нет! Он не может рисковать собой!
– Отец, нет! Он твой сын! Вы не можете!.. – я бросилась к нему, как будто моя просьба могла что-то изменить.
Сама понимала, что это бессмысленно, вызов брошен и принят, и подтверждён высшими силами – но не смогла безропотно смириться.
Широкая сухая ладонь отца легла на мою макушку.
– Я понял… понял, – тихо сказал он. – Слишком поздно. Всё будет хорошо, дочка. В моём кабинете, второй шкаф слева от входа. Между книгами заложен конверт. Открой его и прочти, что там написано. Иди.
Я посмотрела на него, потом на Сейджа. Тот кивнул. Они с отцом в этот момент были очень похожи, оба отстранённые и спокойные, как будто ничего не происходит. Как будто им не предстоит сейчас сражаться не на жизнь, а на смерть.
Я покачала головой:
– Нет, отец. Не пытайся меня спровадить. Я ещё в детстве перестала попадаться на такие уловки.
Отец выглядел растерянным. Потом губы его дрогнули в грустной улыбке.
– Как хочешь, Тинна, – сказал он. – Но я бы не хотел, чтобы ты смотрела на такие вещи.
– Ты думаешь, я могу оставаться в стороне?
Больше отец ничего не сказал. Вместе мы спустились во двор. Невольно все хранили тишину, и из-за этого становилось ещё неуютнее. Словно похоронная процессия, хотя ещё никто не умер. Даже встреченные слуги, как будто что-то улавливая, молча кланялись и тенями скользили мимо.
Двор был пуст, только сын садовника обрывал сухие листья с растущих там олив. Аджер подозвал мальчишку и велел не пускать никого во двор. Тот, гордый порученной ролью, вприпрыжку поскакал к дверям.
Здесь, под вечереющим небом, казалось странным, что вот-вот оборвётся чья-то жизнь. Внутри у меня всё сжималось – то от мысли, что это может оказаться Сейдж, то, напротив, от страха за отца. Как бы то ни было, я всё равно кого-то потеряю. Зачем они устроили эту дуэль? Зачем Сейдж дал клятву, что убьёт отца или сам отдастся во власть Фараиту?
Сейдж снял жилет, кинул на руки Аджеру. Подошёл ко мне и остановился, меряя взглядом сверху вниз:
– Лучше бы тебе и в самом деле уйти.
Я помотала головой.
– Я не хочу, чтобы ты присутствовала. Иди к ребёнку, – повторил он строже.
– Нет, Сейдж! Я не уйду.
Он посмотрел на меня ещё немного, потом сказал:
– Как знаешь.
Развернулся на каблуках и пошёл на другую сторону двора. Поманил отца, а когда тот занял позицию на противоположном конце, равно удалённом и от Сейджа, и от нас с Аджером, негромко произнёс:
– Я готов.
– Готов, – эхом отозвался отец.
Аджер откашлялся и равнодушным тоном начал перечислять условия: бой длится до смертельного поражения или до того момента, когда один из противников окажется не в состоянии продолжать, разрешены к использованию любые заклинания и любая магия, при условии, что она наносит ущерб лишь противнику, в случае смерти одного или обоих участников ни оставшиеся в живых, ни их наследники не вправе предъявлять претензии ни к одному из дуэлянтов или их наследникам.
Последняя фраза словно ржавой пилой прошла по моим натянутым нервам. В этом было нечто слишком настоящее, жарким дыханием в лицо: сейчас кто-то умрёт.
Я стиснула руки и вперилась взглядом в пространство между отцом и Сейджем. Будь что будет, я не отвернусь. Выстою до конца. Было бы слишком трусливо, если бы я затаилась сейчас в замке, заперлась, ожидая исхода. Нет, я увижу всё своими глазами.
С тихим шелестом по земле побежала серебристая дымка барьера. Она поднималась всё выше и выше, но не мешала смотреть. Только если напрячь зрение, можно было увидеть зеркально-серебристое сияние, как поднимающийся от костра жар.
Дуэль. Ведь отец Сейджа… муж его матери – тоже погиб на дуэли, от рук моего отца. Наверное, Сейдж выбрал этот способ ещё и потому, что это укладывалось в его понятие мести. Убить противника тем же способом, каким воспользовался он сам.
– Начинайте, – проронил Аджер.
Я вздрогнула, но и отец, и Сейдж не шевельнулись. Смотрели друг на друга внимательно и настороженно. Каждый ожидал хода противника. Наконец отец взмахнул рукой, и одновременно Сейдж ушёл в сторону. Вылетевшая из пальцев отца зеленоватая молния неспешно, как тугой водяной хлыст, ударила в то место, где он стоял, и расплескалась энергией. Отец рефлекторно развернулся и закрылся. Атака Сейджа, багряно-рыжее пламя ударило в щит и стекло к ногам отца. Я с оторопью заметила, как отец улыбнулся – неожиданно беззаботно, как мальчишка. Снова выпустил заклинание, на этот раз что-то быстрое, стелющееся по земле, как ослепительно белая змея. Сейдж увернулся и от этой атаки.