Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 47
— Да, конечно… — начал было он.
— Я всё понимаю, — прервал его собеседник. — Это я о будущем. Сейчас, наверное, и вам, и, кстати, нам будет лучше, если вы останетесь, так сказать, на вольных хлебах. Ваше положение в МотоВАЗе — неплохое прикрытие. Мы к этому разговору ещё вернёмся, а пока у нас есть к вам важная просьба…
Через час Францев выезжал на кольцевую автодорогу с уже утраченным, казалось бы, чувством: он вновь был нужен своей стране, вновь был профессионально востребован. И ему действительно надо было ехать в Женеву, но не за вывезенными туда бумагами Богомольца — в конце концов, главное, над чем работал академик, хранилось в той самой толстой дерматиновой папке, которую Францев привёз из Киева. В Женеву ему надо было ехать за другим. Ему предстояла встреча со «Стивом».
О «Стиве» Францеву было известно немногое: кроме контактного номера и информации о его работе на Всемирную организацию здравоохранения, Богдан ничего ему не передал. Больше он и сам ничего не знал. Он был лишь исполнитель: получил заказ, добыл заказанное, получил оплату. Да и само имя «Стив» было, конечно же, условным. С таким же успехом он мог быть Майклом или Джорджем. Однако новые московские коллеги Сергея обнаружили в своих досье человека, подходившего под описание, данное Богданом.
«Стив» действительно был связан с ВОЗ: будучи главой небольшого научного центра, расположенного в холмах в окрестностях Женевы, готовил по заказу организации разные экспертизы. Но главное было в другом: в очень узких кругах его знали как специалиста по биологической разведке. Гражданин Великобритании, доктор Алистер Блант — это было настоящее имя «Стива» — долгие годы работал на МИ6. Потом вроде бы расстался с этой структурой, занялся научной работой, но хорошо известно: бывших разведчиков не бывает. Once a spy, always a spy[12].
По удивительному, но, если вдуматься, логичному совпадению, известный российской разведке «Стив» занимался куда более опасными вещами, чем поиск бумаг Богомольца. Это скорее был его побочный приработок: рабочие записи знаменитого геронтолога можно было выгодно продать той или иной фармацевтической компании, занимающейся проблемами старения, дабы обеспечить себе беззаботную старость.
Главное же, чем занимался «Стив», он же Алистер Блант, было связано с разработкой бактериологического оружия. «И Россия, — сообщили Францеву, — может стать полигоном для испытания такого оружия».
Небольшой научный центр, прятавшийся под крышей ВОЗ и изучавший способы борьбы против самых заразных вирусов типа эболы и лихорадки денге, предположительно одновременно занимался исследованиями в военных целях — уже по заданию совсем других организаций. Да, официально разработка биологического оружия была запрещена международной конвенцией. Но провести грань между изучением особо опасных штаммов в медицинских и в военных целях было достаточно трудно. Москве надо было точно узнать, какие исследования велись в центре Бланта.
Францев повернулся к Нике, заворожённо смотревшей на далёкие вершины. Пришло время всё ей объяснить, оставлять её в неведении было нельзя. Он кратко, без деталей, рассказал ей о своей задаче. Ника внимательно посмотрела на него:
— Я помогу тебе, пап.
— Об этом не может быть и речи, — твёрдо ответил Францев. — Будешь ждать меня в гостинице.
— Нет, пап. Я с тобой, — не менее твёрдо сказала Ника. — Я слишком долго была без тебя.
Глава 37. Схватка за смертоносный штамм
Август в Женеве — месяц отпусков и туристов. Францев и Ника легко прошли паспортный контроль и отправились в гостиницу на берегу озера. Пятидесятилетний подтянутый русский с молодой спутницей модельной внешности ни у кого не должны были вызвать подозрений.
Вечером того же дня, ужиная в «Кафе дю сантр» на уютной площади Молар, они как бы невзначай разговорились с русским мужчиной, случайно оказавшимся вместе со своей супругой за соседним столиком. На самом деле случайности здесь не было: это было их контактное лицо в Женеве, уже предупреждённое Москвой. Разработанный ими позже план был таков: Францев следит за научным центром, контактёр следит за «Стивом» в Женеве, помогает и вмешивается только в крайнем случае. Он также сообщил Францеву, что периодически «Стив» возвращается из своего научного центра в сопровождении охранника и шофёра. Вероятно, это дни, когда он передаёт кому-то результаты исследований. Как правило, это происходило в последнюю неделю месяца.
Для передвижения контактёр дал Францеву ключи и документы на «Лендровер». В пригороде Женевы Сергей нашёл гараж, где к автомобилю приделали дополнительный мощный бампер: он объяснил, что любит ездить по горам, по бездорожью и хотел бы обезопасить корпус автомобиля.
Францев устроил наблюдательный пункт в затянутой кустами и невысокими деревьями ложбине между двумя холмами, к которой вёл старый, полузаросший просёлок. Оттуда хорошо просматривался научно-исследовательский центр. Низкое светло-серое здание из нескольких связанных между собою корпусов располагалось в пологих холмах в 15 километрах от Женевы, недалеко от живописного городка Нион, основанного на берегу озера ещё во времена Римской империи. Францев не рисковал оставлять рядом с собой Нику, да и машину могли заметить. Поэтому она уезжала и ждала его неподалёку, иногда отправлялась в Нион купить кофе и круассаны. Там же в ресторанчике или пиццерии они ужинали после окончания «рабочего дня».
А дни эти были очень похожи один на другой. Каждое утро в 10:00 высокий мужчина, одетый, как правило, в тёмно-синий пиджак, голубую рубашку и светло-серые брюки, заезжал на охраняемую территорию центра на своей новенькой «Ауди» и ставил её рядом с автомобилями других сотрудников центра. И каждый день ровно в 18:00 возвращался в Женеву в свою квартиру в комплексе зданий за отелем «Интерконтиненталь». Обычно он с собой ничего не выносил, разве что пару газет и журналов. Пробраться в центр было немыслимо. В квартиру — бессмысленно: вряд ли он хранил там важные документы.
Так прошла неделя, вторая. Но на третью Францев дождался своего. Он уже не раз убеждался в верности известной поговорки: «На ловца и зверь бежит». Чем это было вызвано, какими тонкими хитросплетениями судьбы и случая, он не знал. Но знал: был бы ловец, а зверь в итоге выйдет из укрытия. Так и случилось. Только у ловца должен обязательно быть план. У Францева он был.
Правда, он предполагал совместные действия двух людей. И поэтому его сильно раздосадовал срочный отъезд его женевского коллеги в другой город.
— Слушай, — сказал тот накануне, — мне надо встретиться в Цюрихе с одним человеком, другой возможности не будет. Вероятность того, что именно завтра что-то состоится, равна от силы пяти процентам — до конца месяца ещё далеко. К ночи я уже буду здесь. А с завтрашнего дня работаем вместе.
Так что в тот день Францев был вынужден отправиться на пункт наблюдения вместе с Никой. Ему совсем не хотелось рисковать дочерью, но в голове часто звучала фраза: «Россия может стать полигоном для испытания такого оружия».
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 47
