Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 150
Анна заставила себя слушать Норфолка, который объяснял, что дом, где она находится, — это покинутое аббатство, закрытое королем в прошлом году.
— Король собирается снести его, — продолжил Норфолк в своей обычной бесцеремонной манере. — Он намерен построить здесь прекрасный дворец.
Анна огляделась: вокруг изукрашенные узорами монастырские здания, позади них — большая церковь. В свое время это была прекрасная женская обитель. Анна ощутила укол жалости к сестрам, которых выставили на улицу, бросили в мир, где они должны сами защищать себя. Им-то уж точно некуда податься. За последние четыре года в Англии закрылись почти все монастыри.
В тот вечер Анна вошла в комнату во внутренних покоях короля и обнаружила там ожидавших ее новых придворных дам. Неприятно было сознавать, что теперь ей придется проводить дни с этими незнакомками, ведь королеву редко оставляют без внимания. Она должна расположить их к себе, если хочет существовать в гармонии и иметь моральную поддержку.
Анна попросила женщин подняться из реверансов и сесть. С помощью Сюзанны, которая переводила беседу, ей удалось поговорить с каждой. Главной была племянница короля леди Маргарет Дуглас, рыжеволосая красавица, которая сразу понравилась Анне тем, что тепло приветствовала ее. Следующей по рангу шла дочь Норфолка, миледи герцогиня Ричмонд, вдова внебрачного сына короля; она была весьма миловидна, но вела себя менее дружелюбно, подтвердив подозрения Анны, что семья Говард недолюбливает ее. Да и с чего бы им ее любить, — рассудила она, — ведь они главный католический клан в стране, тогда как сама Анна воплощала собой союз короля с протестантскими принцами Германии.
Герцогиню Саффолк она уже знала, поскольку та путешествовала с ней из Дувра. Кэтрин Уиллоуби оказалась живой, своевольной молодой женщиной решительно реформистских взглядов, ее все любили. По контрасту с ней графиня Ратленд, свойственница короля, показалась Анне немного заносчивой; не отнеслась она с теплом и к сердцеликой леди Рочфорд, так же как к леди Эдгкумбе, от обеих веяло самодовольством, и Анна не раз замечала, как они перешептываются и с многозначительным видом кивают в ее сторону.
Из камеристок ей пришлись по душе Маргарет Уайетт, леди Ли, брат которой был поэтом, и Анна Парр, миссис Герберт, весьма образованная дама, настоящий ученый-гуманист. Заинтриговала Анну Элизабет Сеймур, сестра покойной королевы Джейн и жена сына лорда Кромвеля, миловидное создание с изящными манерами и очень приятная собеседница. Если Джейн была такой же, как сестра, легко понять, почему король глубоко скорбел по ней.
Анна Бассет, дочь леди Лайл, пышногрудая блондинка, оказалась весьма самовлюбленной, как и опасалась Анна. Своим хорошеньким личиком она будет всегда и везде привлекать внимание. Анна решила не просить у короля место для ее сестры; одной представительницы этого семейства при дворе вполне достаточно!
У миниатюрной племянницы Норфолка Кэтрин Говард, одной из фрейлин, на щеках появлялись милые ямочки, когда к ней обращались, и она смотрела на Анну во все глаза. Эта девушка имела развязные манеры и всегда готова была рассмеяться. Хотя Кэтрин сообщила Анне, что ей девятнадцать, она больше походила на девочку: руки и ступни у нее были маленькие, и она искренне радовалась своему новому посту. Анна сразу почувствовала себя ее покровительницей.
Остальные девушки являли собой веселую компанию. Пятнадцатилетняя Кейт Кэри была так похожа на короля, что Анна заподозрила, уж не приходится ли эта девочка побочной дочерью Генриху. Она не удивилась, когда Сюзанна шепнула ей на ухо, что Кейт — дочь Мэри Стаффорд. Ее не взволновало это свидетельство неверности короля; дело прошлое. Анна не думала, что ей придется столкнуться с любовными похождениями супруга, учитывая его больные ноги и ожирение.
— Известно ли вашей милости, что тетушка короля, леди Бриджит, была здесь монахиней? — спросила леди Ратленд. — Она давно умерла, до закрытия обители.
Анна пожалела, что Генрих не избавил Дартфорд от участи других монастырей, хотя бы в память о своей тетке.
— Здешние монахини славились благочестием и ученостью, — сказала леди Рочфорд. — Обитель пользовалась королевским покровительством.
— Да, — подхватила миссис Герберт, — но его величество правильно поступил, что распустил ее. Это был один из богатейших монастырей в стране и, без сомнения, школа папизма.
Почувствовав, что между дамами существует напряженность по религиозным вопросам, Анна предложила им познакомиться с ее немецкими фрейлинами, которые сидели, не участвуя в беседе, с одной стороны зала. Но у них было мало общего: в отличие от английских леди, немецкие не играли в карты, не пели, не танцевали и не музицировали, да к тому же не говорили по-английски. Анна боялась, что они окажутся в изоляции, ведь их так мало. Именно это уже и происходило.
В девять часов, понимая, что завтра ей рано вставать для официального приема в Гринвиче, Анна печально удалилась в бывший дом приорессы. Здесь, как и в Кентербери, была установлена еще одна роскошная королевская кровать. Засыпая, Анна напоминала себе, какую заботу о ней проявлял Генрих, что должно было демонстрировать некоторую его симпатию к невесте…
Глава 9
1540 год
Когда в полдень на следующий день Анна, сидя в золоченой карете с матушкой Лёве и Сюзанной, спускалась с Шутерс-Хилл[26], она увидела внизу, на зеленом лугу Блэкхита, огромное сборище людей. Позади шли двенадцать немецких фрейлин, все в похожих на ее наряд платьях, с тяжелыми золотыми цепями на шеях, и остальная ее клевская свита. За ними торжественно выступали герцоги Норфолк и Саффолк, архиепископ Кентерберийский и другие епископы, а также лорды и леди, которые присоединились к Анне в момент ее проезда через Кент.
Сюзанна показала Анне мэра, членов Лондонской корпорации в красных мантиях и немецких торговцев со Стального двора[27]. На широкой пустоши собрались сотни рыцарей, солдат и ливрейных слуг, а также толпа горожан. Казалось, все английское дворянство тоже явилось сюда, и коней набралось не меньше пяти тысяч. Все глаза были устремлены на карету Анны; люди жадно ловили возможность увидеть новую королеву хоть краешком глаза.
— Не могу поверить, что все это ради меня, — благоговейно произнесла она.
— Ваш брат герцог был бы весьма доволен, — сказала матушка Лёве. — Король взял на себя много трудов и пошел на значительные расходы, чтобы обеспечить вам такой роскошный прием. Вот какова мера его любви к вам. — В голосе ее слышался многозначительный намек.
Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 150
