Домой приехал поздно, так как не мог собраться с силами и поехать туда, где и домом не мог назвать место, где живу. Меня не тянуло. Наоборот, отталкивало, шептало, что не стоит туда ехать, но понимал, что если приеду позже, то Аня что-то заподозрит. А этого не стоит делать.
Открыл дверь. В квартире стояла гробовая тишина, что, казалось, что все повымерли, но я ошибался. Из гостиницы выплыла жёнушка.
На её лице была гримаса злости и ненависти. Я чувствовал, что ей совсем не нравится, что я поздно пришёл домой. Но, а на что ты надеялась, Аня? Что я буду и дальше в неведение, что буду любить и охранять её, как самое дорогое. Хм, не дождётся. Я не жестокий, но не позволю себя обманывать.
-Ты где был? — возмущённый голос и скрещённые руки на груди, говорило, что она очень сильно зла, но мне плевать.
Аня ещё не знает, насколько я в ярости и что я могу сделать с ней. Но тогда пострадает моя семья, мой мышонок с Мишей. А я этого не мог допустить.
-Заткнись! — прикрикнул, отчего жена вздрогнула и вся сжалась.
Скинул ботинки с ног, а пальто с плеч и яростной походкой направился на свою «жертву». В глазах девушки застыл ужас, но мне было наплевать. Она лишила меня семьи, девушки, которую люблю больше жизни и сына, который рос вдали от меня, с каким-то чужим мужчиной, который не являлся его отцом.
Я дал ей всё. Хорошую, обеспеченную жизнь, в которой ей не требовалось работать днями напролёт. Я готов был для неё на многое, но вот чем она мне отплатила...
Она растоптала всего меня в глазах той, что стала моей вселенной.
Я не знаю, как мне заслужить прощение и где найти молитвы, чтобы Бог меня услышал и помог, но я сделаю всё, чтобы быть рядом с Алисой и сыном.
-Где ты была в то время, когда твоя дочь попала в аварию? Где ты сука была? — рявкнул так, что, казалось, стены задрожали. Но меня это мало волновало.
В один шаг, разделяющий нас, и я оказался рядом с ней, больно схватил за плечи и потряс. Я чувствовал, что Аня дрожит и ей страшно... Но разве Алисе не было страшно... когда она в свои восемнадцать лет забеременела от взрослого мужика, который выкинул её как котёнка... Разве ей не было больно, когда она проходила первые месяцы вся бледная и худая... Я не знал этого точно, но чувствовал — так оно и было.
Прикрываю глаза, представляя эту картину. Хочется всё крушить и ломать. Знаю, что не могу винить во всём жену, потому что и сам виноват не меньше, а, может, даже и больше. Но если бы не эта змея, ничего бы не было всего этого.
Я ненавижу её.
-Отвечай, Аня! Иначе будет хуже и лучше бы тебе сказать правду, — сквозь зубы процедил, сжав пальцы на её предплечьях настолько сильно, что останутся синяки.
Руслан
Мне наплевать, что будет с её кожей. Пускай хоть вся ходит в синяках. Эта будет лишь малая доля того, что она заслужила. Малая плата за боль и месяцы вдали от меня Алисы. Если бы я мог, то бы отправил её сгорать заживо в аду. Чтобы она мучительно умирала. Знаю, я чудовища. Но кто подумает о мышонке. Аня не думала о ней и обо мне. Только о себе. О своей жопе, что хотелось прикрывать и жить сладкой жизнью. Тварь.
Меня настолько захватила злость, что я думал, что убью её, но в первую очередь она мать Лизы и Алисы. И это немного, но остудила меня.
-Аня, где ты была? — зло процедил каждое слово.
Глаза жены забегали, а радужки расширились от ужаса. Правильно моя милая жёнушка бойся меня. Потому что если я узнаю, что и Лиза мне неродная, то тебе лучше скрыться с глаз долой, потому что я точно не буду добрым с тобой.
-Я.… я...— начала заикаться, но мне было всё равно. Я словно слетел с катушек, не разбирая ничего вокруг. Только красное пятно перед глазами в виде жены.
-Хорошо. Успокойся. Тебя никто не убивает, — пока. Добавил уже в голове. - Сейчас ты успокоишься и внятно мне расскажешь, где ты была, пока твоя дочь была в больнице.
От воспоминаний об этом, меня вновь заколотило от злости и ненависти к этой девушке, которую я думал, что знал, но как же я ошибался. Разве в её душе ничего не дрогнула от известия о том, что твоя дочь попала в аварию, и может быть в это самое время сейчас она умирает. Я не понимаю таких матерей, у которых отсутствует материнский инстинкт. Я думал, что у Ани он есть, но, как всегда, ошибся. Только в одном не ошибся. Алиса. Мой маленький комочек счастья и тепла, что любила меня настолько сильно, что не побоялась оставить ребёнка внутри неё от меня и родить, зная, что я отказался от неё. Скотина. Какая же я скотина.
Аня по-прежнему не может ничего ответить. Только заикается и походу скоро у неё начнётся истерика, а мне это ни к чему. Я не настолько скотина, чтобы доводить девушку, пока ещё свою жену до слёз, истерики, что она не может и слово сказать.
Ничего не сказав беру её на руки и несу в комнату, кладу на кровать и укрываю одеялом. Иду на кухню к ящику, где у нас лежат успокоительные и, найдя корвалол, капаю в чашку, предварительно налив немного в неё воды. Возвращаюсь обратно к Ане и присев на корточки протягиваю ей успокоительное.
-Что это?
-Успокоительное, Аня, успокоительное, — со вздохом выпускаю из себя слова.
Как же тяжело, но ради Алисы я должен держаться и быть сильным. Должен заслужить своё счастье, даже если придётся жевать землю ртом. Ведь счастье не так просто получить. Всегда за него приходится платить. Но как бы ни хотелось, чтобы она была сама мышонок. Кто угодно, пускай даже я, но только не она.
Я буду голыми руками драться со всеми, если потребуется.
Аня оплетает ладонями кружку и подносит к своим губам. Пару глотков и отпрянув от неё, морщится, протягивает мне обратно.
-Всё до дна, Аня. Ты должна выпить всё, что там находится.
-Но оно мерзкое, Руслан.
-Ничего не знаю, Аня. Ты должна его выпить. И давай ты не будешь вредничать, — посмотрел на неё так, что она выпила всё содержимое. Мне не нужны её скандалы и выкрутасы. Я устал от этого и хочу простого уюта и тепла, которое давала мне только одна девушка. - Где Лиза? — спросил у жены, потому как не хотелось устраивать скандалы, и чтобы она видела истерики Ани и нашу ругань.
-У моей матери.
-Хорошо... — только хотел продолжить, как телефон в кармане завибрировал, сдав сигнал о звонке.
Достав его, тут же принял вызов.
-Да.
-Руслан, это муж Алисы, — тут же напрягся, потому что всё нутро твердило, что что-то случилось.
-Ваш номер у меня остался. Что случилось?
-Алиса, она в больнице. Мы в центральной городской. Вы должны приехать. Думаю, вы тот, кто должен быть сейчас с ней рядом.
-Я еду, — это всё, что я мог сказать.
Страх за любимую сковал всё моё нутро. Я боялся её потерять тогда, когда только нашёл, обрёл. Нет, пожалуйста, не забирайте её у меня.
