По приказанию капитана, машинист увеличивает скорость фрегата. В то же время на палубе осматриваются пушки и заготовляется холодное оружие на случай абордажа. В военном отношении «Виктория» – лучший корабль английского флота: на борту у него имеются два десятидюймовых орудия, выбрасывающих гранаты на расстояние десяти верст. Кроме того, экипаж броненосца состоит из храбрейших моряков. Все это дает нам надежду на близкое отмщение.
Наступает ночь. Мы забываемся легким сном, но уже во втором часу ночи поднимаемся с постелей и летим на палубу. Трубы, бинокли, какие только были у нас, – все направляется вперед. Но нет: беглеца не видно. Капитан, вставший еще раньше нас, крупными шагами меряет палубу и постоянно приказывает надбавить паров. Часы бегут, долгие и томительные… Солнце высоко поднимается над горизонтом, но никто и не думает о питье и еде. Всех до последнего юнги поглощает погоня. На корабле царит полное молчание, нарушаемое лишь свистом пара да стуком винта.
Вот и полдень, а на горизонте ничего не видно.
Если командир не обманулся в своих соображениях, если курс корабля правилен, то пират, должно быть, действительно отличный ходок.
Вот уже двадцать часов длится преследование. Более четырехсот верст пройдено, а ни одна точка не виднеется на горизонте.
Вдруг резкий голос сверху заставляет нас быстро поднять головы:
– Судно под ветром!
Нем сомнения, это «Вильям»! Офицеры, матросы и мы с нетерпением впиваемся глазами в необъятную даль океана. Но корабль виден пока только для марсовых. Последние, для удовлетворения общего любопытства, передают свои наблюдения стоящим внизу.
Капитан нетерпеливо следит за скоростью хода и призывает машиниста.
– Довели вы пары до максимума давления?
– Да, капитан!
– Увеличьте еще… до четырех атмосфер!
Уголь целыми тоннами летит в раскаленную добела печь. Черные клубы дыма вырываются из громадных труб. Машина дрожит от чрезмерного напряжения паров. Фрегат птицей несется вперед. Но и этого мало. Пират заметил нас и тоже надбавил паров. Он стрелою летит по морю, и хотя не сохраняет прежнего расстояния, однако все-таки имеет довольно времени, чтобы ускользнуть. К пяти часам пополудни он не более, как в десяти верстах от нас. Как еще наша машина выдерживает такую адскую гонку в продолжение почти шестнадцать часов?! А командир все недоволен.
– Шесть атмосфер! – раздается его охрипший от напряжения голос.
– Этот сумасшедший, кажется, хочет взорвать нас на воздух?! – тихо ворчит Робертс.
– Все равно! Теперь не место страху, – замечает Кирилл, кусая с бешенством свои рыжие усы.
Машина работает отчаянно. Она уже не свистит, а как будто стонет от напряжения. Мы едем на вулкане, готовом к извержению.
Что это? Командир приказывает держать наготове паровую шлюпку. Неужели он на ней думает настичь пирата? Посмотрим, что он затевает?
Громкий выстрел с нашего борта прерывает эти размышления: это фрегат требует, чтобы «Вильям» поднял флаг. Пират не обращает внимания. Раздается второй выстрел, и граната разбивает реи бизань-мачты. Тогда беглец поворачивается к нам бортом и посылает свои гранаты, которые разбивают железные стенки фрегата.
– Негодяй! – бесится майор. – Какое нахальство! Ах! Если бы у него на палубе не было сокровища этих детей, несколько бы разрывных гранат, и все!
– Терпение, брат! – отвечает капитан.
– Неужели он уйдет от нас? – скрежеща зубами, вскрикивает бледный сэр Рид.
– Успокойтесь, через час, – да что я говорю? – через полчаса все кончится!
– О, если бы это была правда!
– Даю вам честное слово!
Гонка продолжается все с той же ужасающей скоростью. Но вот «Вильям» замедляет свой ход. Он уже не более от нас, как в двух верстах. «Виктория» тоже умеряет свою скорость. Четыре матроса бросаются на нос и начинают беспрерывно бросать лот. Нужно подвигаться вперед очень осторожно: мы находимся вблизи коралловых рифов. «Вильям» – у самых рифов. Он останавливается на несколько секунд… Потом вдруг на всех парах смело пускается вперед, вдоль по узкому каналу, где фрегату пройти невозможно.
Крик ярости и отчаяния срывается с наших губ.
У пирата, должно быть, удивительно сведущий рулевой, так как его корабль с уверенностью лавирует в извилинах рифов. «Виктория», в свою очередь, подлетает к каналу. Ей необходимо остановиться здесь, иначе она сядет на мель…
– Он ускользнет! – кричат, чуть не плачут все.
– Стоп! – приказывает капитан.
Фрегат останавливается, а пират, уже в трех верстах от нас, свободно несется между рифами.
Капитан молча схватывает карту и с минуту рассматривает ее. Затем он отмечает ногтем какую-то точку.
– Там! – тихо произносят его губы.
Он поднимает голову и вдруг улыбается, что было настолько необычайно, что экипаж в изумлении смотрит на своего командира.
– Теперь, дети, за дело! – вскрикивает капитан громовым голосом. – Он в наших руках! Готовь огонь!
Фрегат становится боком к каналу. Раздается громкая команда «пли!» – и на пирата летят десять огромных бомб, разбивающих его мачты… Затем другой залп, третий… Снаряды беспрерывно сыплются на «Вильяма». Пират замедляет свой ход. Его мачты с треском падают на палубу… Его бока пробиты… Еще залп, – и подводные части обезображенного корабля пробиваются огромными дырами, куда сейчас же устремляются волны. «Вильям» останавливается, накреняется, потом начинает быстро погружаться в воду.
– Что ты делаешь, брат? – вскрикивает майор, следя за результатами канонады, продолжавшейся всего несколько минут.
– Я топлю пирата.
– Черт возьми! Я очень хорошо это вижу… Но сокровище?
– Оно очутится сейчас в таком месте, откуда ворам трудно достать его.
– На дне моря?! Но оно в таком случае потеряно?!
– Без сомнения, на дне! Я и желал этого! Но оно будет там в сохранности: глубина в двадцать сажен лучше всего сохранит его.
– Я не понимаю.
– Поймешь сейчас!
Между тем, «Вильям» погружается более и более. Скоро от него остаются только верхушки мачт.
– Ну, а теперь? – спрашивает майор, видя, что все кончено.
– Подожди! Теперь с кораблем покончили… Что касается негодяев, которые спасаются вплавь, мы их оставим на рифах, где они найдут конец, достойный их жизни.
– Пощадите их! – просит мисс Мэри, на которую эта страшная экзекуция произвела сильное впечатление.
– Боюсь, что поздно, мисс! Впрочем, ваши желания для меня – приказания, – галантно отвечает капитан, учтиво прикладывая руку к козырьку.
