Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
– Ну, шмотки ты могла бы себе взять. Кто узнает-то? – предложила Вика.
– Да ты что! – расхохоталась Катя. – Наталья же сорок шестой размер носила, а у меня пятьдесят второй. Сечешь? Да и продать так быстро я не успею. А ведь там еще документы – билеты, загранпаспорт… Черт, не сообразила я все это следователю отдать, он ведь только гражданский паспорт Наташин спрашивал, я и отдала, а про остальное даже и не вспомнила. Ой, Вик, а ты не взяла бы все это, а? – вдруг спросила Катя с надеждой во взгляде. – Ну, на работу снесешь, там где-нибудь оставишь на хранение, а мать, если появится, заберет потом… Понимаешь, я ведь даже не знаю, куда перееду. У приятельницы попробую перекантоваться, пока не найду подходящее жилье.
Вика не могла поверить в свою удачу: Катя сама предлагала ей забрать вещи покойной! Но слишком торопиться с ответом она не стала, так как чересчур легкое согласие могло вызвать ненужные подозрения.
– Ну, я не знаю… – протянула Вика, закатывая глаза к потолку, словно борясь с желанием отказаться от ненужных хлопот.
– Пожалуйста! – взмолилась Катя. – Я, конечно, могу все это здесь оставить, но вдруг Натальина мамаша потом обвинит меня в воровстве? Да и документы, понимаешь…
Помолчав с минуту, Вика решила, что можно уже и перестать ломаться.
– Ну, так и быть, – великодушно сказала она. – Заберу вещички, выручу тебя.
– Вот здорово! – обрадовалась девушка. – Спасибо тебе большое-пребольшое! Ты даже не представляешь, какая ты классная девчонка! Даже странно, что Наташка о тебе ничего не рассказывала. Я сейчас все соберу…
– Я тебе помогу, – предложила Вика, опасаясь, что Катя может забыть упаковать что-нибудь важное.
* * *
Я с ужасом ждала звонка от Вики или от самого Лицкявичуса с требованием прекратить расследование и убираться домой, но, к своему удивлению, так и не дождалась. Зато утром, войдя в мужскую палату, едва удержалась от возгласа удивления: на одной из коек лежал… Никита. Тот самый Никита, с которым я познакомилась на праздновании юбилея Лицкявичуса. Тот самый Никита, который так здорово пел.
Я открыла было рот, но парень посмотрел на меня очень выразительно и слегка качнул головой. Очевидно, он имел в виду, что я не должна подавать вида, что мы знакомы. Я сделала необходимые уколы и удалилась, даже не оглянувшись напоследок. Только оказавшись за дверью, расслабилась и улыбнулась сама себе. Судя по всему, Никита здесь не потому, что его внезапно хватил удар. Его появление в больнице могло означать только одно: Лицкявичус послушался Павла, который, видимо, был достаточно убедителен, встав на мою сторону. Однако, не желая рисковать понапрасну, глава ОМР решил выслать мне подмогу в лице Никиты.
– А что это мы тут зависаем? – услышала я голос Головатого у себя за спиной и невольно вздрогнула.
– Ой, ты меня напугал!
– Неужели? – поднял парень светлую бровь. – Я такой страшный?
Вглядываясь в лицо медбрата, я вдруг почувствовала, что за маской спокойствия и напускного дружелюбия и в самом деле кроется нечто страшное. Что все-таки случилось с Наташей? Катя заявила, что медсестра боялась Антона. Почему? Мне всегда казалось, что между ними нет ничего общего, но, видимо, я ошибалась.
– Думаю, тебе стоит зашить это… – Антон указал пальцем на мой лоб. – Давай я тебя полечу?
Одна мысль о том, что этот человек прикоснется ко мне, вызвала у меня тошноту. Я вежливо отказалась.
– Нет, спасибо. Все в порядке.
– Зря, – покачал головой медбрат. – Жаль портить такое красивое личико. Ведь может остаться шрам!
– Я переживу.
– Как знаешь, – пожал Антон плечами и двинулся дальше по коридору.
Чуть позже мне удалось немного поболтать с моей подопечной Полиной Игнатьевной. Я решила порасспросить ее о Наташе и Урманчееве.
– Боже милостивый! – вскричала старушка, едва завидев меня. – Что у тебя с лицом, Анечка?
Честно говоря, мне уже стало надоедать, что каждый встречный задает один и тот же вопрос, но я ответила как можно беззаботнее:
– Свет в коридоре отключили, представляете? Вот я в темноте в стену и влетела.
Сапелкина поахала немного, выражая сочувствие. Я заметила, что старушка выглядит гораздо лучше, и не преминула высказать пациентке свое мнение.
– Да, милая, – довольно закивала Полина Игнатьевна, – в последнее время мне и в самом деле здорово полегчало. Даже не верится, что недавно совсем было помирать собралась.
– Вот только глупостей не надо говорить! – сурово сдвинула брови я. – Вы поправитесь: через пару деньков совсем как новенькая станете.
– Дай бог, дай бог, – улыбнулась старушка.
– Полина Игнатьевна, мне нужно вас кое о чем спросить, – понизила я голос, чтобы пациентка на соседней койке не могла услышать моих слов.
– Конечно, милая, – с готовностью согласилась больная. – О чем?
– Вы ведь несколько раз встречались с психоаналитиком, с Урманчеевым. Зачем?
– Да сама не знаю! – развела руками старушка. – Сначала он просто зашел в палату, поинтересовался моим состоянием, посочувствовал. Мне показалось – душевный мужчина. Ведь лечащий врач еще даже не появился, а он пришел, о здоровье начал расспрашивать.
– А еще чем-нибудь интересовался?
– Спросил, есть ли мне кому помочь. Я сказала, что живу одна, но есть соседка, которая помогает покупать лекарства и ходить в магазин, когда я плохо себя чувствую. Доктор сказал, что мне, наверное, тяжко приходится одной, без родственников. Я ответила, что у меня есть сын, только живет в Мурманске. Потом он поинтересовался, сообщила ли я сыну о том, что попала в больницу, и предложил позвонить ему, если в том есть необходимость. Но я отказалась: у нас, видишь ли, не самые лучшие отношения с тех пор, как Гриша женился…
– А потом что?
– Потом доктор пригласил меня зайти к нему в кабинет, чтобы поговорить. Сказал, что у пожилых пациентов часто случаются депрессии, и ему кажется, что я как раз нахожусь в таком состоянии. А после одна из женщин в палате – ее недавно выписали – сказала мне, что Урманчеев берет за свои сеансы деньги. Я, конечно, сразу же раздумала к нему идти, потому что живу на одну пенсию.
– Но вы же ходили к Урманчееву?
– Ага, ходила. И он, между прочим, никаких денег с меня не потребовал.
– А о чем вы с ним разговаривали, Полина Игнатьевна? – спросила я, чувствуя, что напала на что-то важное.
Старушка, к моему глубокому разочарованию, задумалась.
– Даже и не припомню! – пробормотала она, потирая подбородок и глядя прямо перед собой. – О сыне, наверное… О том, как тяжело жить на одну пенсию… В общем, обычный разговор «за жизнь», кажется.
– И он, говорите, денег у вас не просил? – уточнила я.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
