Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 43
Провинции наглой, агрессивной и трусливой одновременно, решившей, что ей при наличии бабла все дозволено, но при этом все одно трусовато оглядывающейся «на Европу», типа: а как там, оценили?
Как относятся?
Что подумают-то, а?
Я уже настоящая «рублевско-европейско-элитарная» модель с крутыми лейблами на обтянутой «брендовыми» штанами жопе – или по-прежнему обычная деревенская лахудра, которой бы, по-хорошему, на рынке семечками торговать?!
Все это очень смешно со стороны выглядит, вот только смех этот – очень и очень грустный получается.
Потому что провинция это не география.
Она, как и разруха, – прежде всего в мозгах.
И одним из последствий ее усиленного и активного внедрения в наше с вами сознание, к сожалению, оказывается и такая «побочная фигня», как комплекс национальной неполноценности.
«Наш шоу-бизнес в Европе признан», – че уж тут какая-то Москва с ее рок-клубами и консерваториями, ага.
Тут ведь что страшно: провинциальное сознание у такого человека, иногда даже талантливого и многого добившегося в жизни, неистребимо ничем, даже, к сожалению, высшим образованием.
И в этом, в принципе, не было бы ничего плохого, если б не одно «но»: очень часто добившийся чего-то по этой жизни провинциал начинает чувствовать себя куда более «столичным» и «приличным», чем любой коренной житель нашего с вами мегаполиса.
Хотите примеры?
Да пожалуйста!
Зайдите в любой «элитный» фитнес-центр, посмотрите на беговые дорожки, и первое, что вы там увидите, будут девушки с дико высокомерным выражением лиц и в спортивных костюмах со стразами везде, в том числе и на, простите, вполне себе даже откормленной заднице.
Вот на фиг тебе, дуре, стразы в тренажерном зале, среди потеющих, скидывая лишний вес, мужиков?!
Ржут все, включая инструкторов.
Те, конечно, это делают как можно более аккуратно, чтобы их ненароком с работы не выгнали.
Да и остальные, типа меня, тоже в открытую не насмехаются: неудобно.
А девушки тупо млеют от сознания собственной крутости и ничем не омраченной значимости.
В том числе – не омраченной ни интеллектом, ни воспитанием.
Одна даже мне не так давно замечание сделала.
– Как не стыдно, – говорит, – молодой человек. И деньги у вас на дорогой фитнес есть, и машина приличная, а ходите как черт знает кто, в растянутом свитере…
Я, признаться, – только сглотнул.
Потому как объяснять, что мне, несмотря на приличную, в общем-то, спортивную форму, уже за сорок, а линии CP и SI я просто люблю уже хотя бы за то, что их не знают и не носят такие вот провинциальные идиоты обоих полов, – ну совершенно в данном случае бессмысленно.
Тупо не поймет.
Да, в принципе, и не надо…
Потому что все это – пена, которая, конечно, рано или поздно сойдет.
Вот только почему-то уж очень сильно хочется, чтобы побыстрее…
Просто мужская работа
Самолеты, увы, иногда падают.
А подводные лодки – тонут.
Так бывает.
И страшно тут даже не то, что они падают и тонут, и – даже не то, что при этом гибнут нормальные, здоровые русские мужики: это, увы, как ни цинично сие прозвучит, – к сожалению, издержки выбранной ими нормальной мужской профессии.
Это вам, ребят, не в телеке гламурничать, извините за выражение: там-то всех рисков – возможный нежданный триппер, пардон, в заднем проходе. Что, собственно, тоже является частью профессионального риска.
Просто – профессии разные.
Такие дела…
Страшно другое: после каждой такой, – увы, с точки зрения статистики, неизбежной – трагедии, на ее место неизбежно слетается целая туча падальщиков. Пытающихся найти в ошметках человеческих тел свой маленький, но личный профит.
И не важно, профит чисто политический, или – тупо финансовый.
А какая, в принципе, разница?!
Одно в другое – просто поверьте – иной раз весьма даже недурственно конвертируется…
…Некоторое время назад в подмосковном небе погиб замечательный мужик, командир пилотажной группы «Русские витязи», русский ас с украинской фамилией, Игорь Ткаченко. Погиб, так же, как и жил – в небе. А это – очень достойная жизнь, и, как это страшно ни прозвучит, – очень достойная смерть.
И – сейчас пойдут разговоры: об адреналиновой наркомании, о запрете «всяких подобных штучек», о «человеческом факторе», о прочей лабуде.
Это очень смешно, когда «либеральный» офисный планктон начинает примерять поступки подобного рода людей на себя: а что, типа, меня могло толкнуть туда, в это страшное небо?
И – убеждается, что – только поиски какого-то уж совсем изощренного удовольствия: отсюда и неизбежные, кстати, разговоры об адреналиновой наркомании. Потому как планктон искренне верит: все люди выглядят изнутри именно так, как он, любимый, неплохо, по этой жизни, устроившийся.
К счастью, – это не так.
Иначе б человек не лез туда, куда собака хвост не совала: в тот же космос, к примеру…
Просто потому, что – надо.
И – не… гкхм… ну вы меня понимаете…
…Мы будем его помнить – потому что таких, как он, – не принято забывать.
Да и глупо это, поверьте: забывать своих собственных героев.
Потому как если ты начал забывать своих героев, кому тогда придет в голову мысль, что надо помнить – тебя?!
А падальщики…
А что падальщики?!
У них – свой профессиональный риск, и свой триппер в заднем проходе они тоже, рано или поздно – заработают.
Чисто – с точки зрения все той же статистики.
Где-то так…
О цене свободного выбора
Вообще, конечно, в интересное время мы с вами, господа, живем.
Захочешь – не соскучишься.
То у нас самолеты не взлетают, потому что им керосина не дают, потому что они за предыдущую заправку не расплатились. То, простите, просто падают, хорошо еще, что не на жилые кварталы. То у нас в стране целая эпидемия маниакальной педофилии провинции сотрясает, то в Штатах ураганы вполне себе симпатичное до их появления побережье уродуют. То мировой финансовый кризис, то американский флот в двухстах километрах от сочинских пляжей.
И в качестве ответного подарка – парочка наших Ту-160 на аэродромах гостеприимной и дружеской Венесуэлы. Справедливости ради – по крайней мере, без ядерных боеголовок на борту.
Хотя кто их разберет на самом-то деле.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 43
