За работу бралась любую, и уборщицей трудилась, и мерчендайзером – расставляла ночами товар в магазине, – даже на рыбообрабатывающем судне побывала, в цеху шоковой заморозки. Там и простудилась, в итоге перенеся пневмонию на ногах, работа тяжёлая, наравне с мужчинами, которых было большинство. Зато и заработала тогда Эля прилично. Хватило на курсы мастера маникюра, и продержаться, пока нарабатывала клиентскую базу и впахивала за три копейки в дешёвеньком салоне.
А весной профессор из Москвы – Эля случайно попала к нему на бесплатный приём, в рамках какой-то государственной программы по здравоохранению, – посоветовал ей переехать на южное побережье, мол, климат мягче, в случае с девушкой – почти панацея. Сначала она отмахнулась, куда ехать, к кому? На Севере знакомые, приятели, Серафима ходила в садик, а юг… побережье Чёрного моря… что там делать-то?
Постепенно, исподволь, идея с переездом захватила Элю, её словно что-то тянуло сюда, к морю. Неужели она моря не видела? Да она наелась им по самое горло! До тошноты наелась! Баренцево, Чёрное, какая разница? Считала – никогда больше близко не подойдёт к нему, а мысль становилась навязчивей, зудела, свербела, билась в голове истеричной птицей – надо, надо ехать!
Большой город Эля рассматривать не стала – жильё стоит неподъёмных денег, что снимать, что покупать. Присмотрела несколько городков поменьше, поискала вакансии – мастера маникюра с опытом пользовались спросом, – и, ткнув наугад, собрала Серафиму, села в поезд и переехала. Потом, правда, пришлось возвращаться, забирать оставшиеся вещи, коих в скромном хозяйстве маленькой семьи было немного. Эля с Серафимой справились достаточно быстро, и девушка гордилась собой.
Позже удалось устроиться в престижный маникюрный салон, с хорошим процентом мастеру и удобным графиком. К концу месяца выходила приличная сумма, так что у Эли и мысли не было искать другую работу. Избавиться бы от приступов кашля, тогда жизнь станет и вовсе замечательной.
– Лучше тебе? – участливо спросила Марина, устроившись на стуле напротив Эли. На ресепшене осталась помощница администратора, клиентов почти не было, так что Марина могла покинуть свой пост.
Марине было двадцать семь лет, выглядела она намного моложе. Красивая блондинка, пользующаяся неизменным успехом у противоположного пола. Замужем не была, в постоянных отношениях не состояла и пока не собиралась. Смеясь, говорила, что намерена взять от жизни побольше и только потом погрязнуть в мужских носках, детских пелёнках и «всём этом дерьмище».
– Да, спасибо, – кивнула Эля.
– Уходить тебе надо с этой работы, – Марина сочувствующе вздохнула. – Заболевания бронхов - профессиональная болячка маникюрщиц…
– Некуда мне уходить.
– Знаю. Слу-у-у-ушай, – протянула Марина. – Дима ещё один салон открывает, эконом сегмента, в Северном. Цены поменьше, зато клиентов больше. Будет массовостью брать. Сейчас администратора ищет и менеджера по качеству. Мастером ты там получать будешь столько же, только работать больше, а менеджером по качеству, сама понимаешь, раза в полтора больше, а то и в два. Хочешь, я закину удочку насчёт тебя?
Дима – хозяин салона, в котором работала Эля. По побережью он открыл целую сеть, от «эконом» до «премиум» класса, став лидером на рынке.
– Поговори, – встрепенулась Эля. Ещё бы, если получится – будет здорово.
– Только… – Марина потупилась, оглянулась на дверь, убедилась, что никого в проходе нет – мастера заняты с клиентами, младший администратор не отойдёт от стойки ресепшена. – Понимаешь, он лично проводит собеседование на такие должности. Не всегда, конечно, но с тобой точно захочет провести.
– Хорошо, – кивнула Эля.
– Наверное, ты меня не поняла. Собеседование. Личное.
Эля уставилась на отводящую взгляд Марину. Теперь поняла, чего уж непонятного? Хозяин салонов лично собеседует молодых претенденток в горизонтальной плоскости.
– Он давно на тебя глаз положил. Считай, должность у тебя в кармане, только нужно будет проявить лояльность при собеседовании.
Человеку, владеющему сетью маникюрных салонов, просившему называть его демократично «Дима», было больше пятидесяти пяти лет, а может, и шестьдесят. Невысокий, полноватый, с приличным пузом, всегда обтянутым рубашкой, с пуговицами, того и гляди грозившими отлететь от натуги, с толстыми короткими пальцами и начавшей лысеть головой. И липким, озабоченным взглядом, шарившим по женщинам от восемнадцать до тридцати.
– Не бойся, он не извращенец, и вообще мужик неплохой, щедрый, – тут же начала шептать Марина. – Ему нравится выйти с молодой и красивой девочкой в люди, понтануться перед друзьями, типа, какую подругу себе отхватил, пока вы со старыми жёнами сидите на жопе ровно.
Эля фыркнула. Сидят они со старыми жёнами, как же. Тоже проводят горизонтальные собеседования, просто молчат, не враги себе. Жена может и старая, а имущество, приобретённое за годы совместной жизни, оттяпает, как молодая.
– Ему вообще в этом смысле, – Марина выразительно выпучила глаза, – много не надо. Полапает, помнёт, подрочишь ему, может, ртом, если вообще встанет, – администраторша сморщилась. – В общем, там больше разговоров, чем секса. Пережить можно.
– Ты пережила? – Эля ни капельки не сомневалась в этом.
– Ну да, – Марина небрежно взмахнула рукой. – Я из-под Нефтегорска, знаешь, где это?
– Где?
– В заднице мира, сплошные горы кругом, ни работы, ничего. Сюда приехала после школы, образования нет, ничего не умею. Летом на пляже, в столовой, в ресторане, где только не работала, зимой сидишь – летний сезон ждёшь. В общем, администратором лучше, денежней, надёжней, спокойнее, по трудовой. Ничего страшного не случилось, походила с месяцок с мужичком по ресторанам, несколько раз помусолила вялого, притворилась, что он офигеть как может пальцем довести, - Марина снисходительно фыркнула. – Он на другую переключился, а я третий год здесь администратором работаю и, между прочим, на новый год и восьмое марта он мне премию в конверте подкидывает. Типа, за былые заслуги.
– Всем, кого собеседовал, премии подкидывать – никаких денег не хватит, – смеясь, фыркнула Эля.
– Не знаю всем или не всем, но мне даёт и ничего взамен не просит, – победно посмотрев на собеседницу, ответила Марина.
