Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 144
Осень снаружи небрежно разбрасывала листья, заваривала чай со вкусом шалфея, бродила по лесу, пригибая ветви. Заглянув в окна бревенчатого дома, она впервые позавидовала людям. Там, за надежными стенами, люди любили друга — каждый на свой лад. Их не пугала старая, уродливая карга, в которую осень намеревалась превратиться спустя два месяца. Зимние лютые стужи не вселяли в них опасений. Они жили здесь и сейчас: смотрели — и видели, слушали — и слышали, верили своим ощущениям. И оттого были счастливы.
* * *
Юлиана умудрилась подцепить от Теоры иноземную хворь и слегла с горячкой. Первой же ночью она на кровати подлетела к холодильнику — ей страшно хотелось пить. Туда же совершенно случайно спустился Киприан. В свете масляной лампы Юлиана выглядела ни живой, ни мертвой. Впавшие глаза и бескровные губы, а также ее трясущаяся рука Киприана насторожили. Он притронулся к ее лбу.
— Да у тебя жар!
— Понятное дело, — подтвердила та. — Будь другом, приготовь мне лекарство. Какие-то там корни. Пелагея говорила, их надо растолочь.
— Обойдемся без корней, ладно? — сказал Киприан и как следует потянулся.
— Угробить меня вздумал? — мрачно спросила Юлиана. Она спустила ноги, но те едва касались пола. Она попыталась слезть. Киприан был наготове. Как только дикое головокружение спутало Юлиане карты, он оказался в нужный момент в нужном месте — и Юлиана попала в кольцо его тесных объятий.
— Эй, прекрати, кленовое полено! Ух, я тебя! — зашипела она. — Да я на тебя Кекса с Пирогом натравлю!
— Конечно, конечно, — умиротворяюще произнесло «кленовое полено». — Пару минут потерпи.
Киприан знал, что делает. Он уже столько раз лечил арний этим нехитрым способом, что был уверен: никакие корни сегодня толочь не придется. И действительно: чудодейственные объятия исцелили Юлиану в единый миг. Осталась лишь приятная слабость.
— А теперь ложись на бочок — и баиньки, — заботливо сказал человек-клён, возвращая ее голову на подушку. Юлиана была покорна, как овечка. И это надо было видеть.
Утром слабость не прошла. И когда Пелагея узнала, что стряслось, убежала на улицу в одной сорочке (правда, сорочка была тёплая). А когда вернулась, у Кекса и Пирога одновременно потекли слюнки. Обормот со своего «царского трона» тоже глядел да облизывался. Пелагея свернула шею одной из своих многочисленных кур и намеревалась приготовить питательный бульон.
— Косточки! Можно мне косточки? — Вертелся у ног нетерпеливый Пирог.
— Погоди ты! Сначала их надо отварить. Хозяйка твоя приболела.
— Так бульон для нее? — удивился Кекс.
— А то как же!
Обормот послушал да намотал на ус. Пирог тоже кое-что смекнул, но виду не подал. Его выводы были незатейливы и звучали бы приблизительно следующим образом: «Если хочешь, чтобы тебя накормили вкусненьким, захворай. Можно понарошку».
Киприан непринужденно спустился в гостиную по винтовой лестнице и был как-то уж больно весел.
— Чай? Кофе? Или потанцуем? — спросил он, нависнув над парящим ложем Юлианы.
— Уйди с глаз моих! — измученно проговорила та. Но Киприан лишь засиял на нее ослепительной улыбкой.
— Пелагея! — взмолилась Юлиана. — Видишь, что он вытворяет?! Выгони его куда-нибудь, чтоб над душой не стоял!
Пелагея сию же минуту возвестила, что бульон готов, вручила Юлиане полную тарелку и заставила съесть всё до последней ложки. А Киприану выпала честь накормить остальных, за исключением Кекса, Пирога и кота Обормота. У Пелагеи появился гениальный план под названием «Проучи охотника», который она, не откладывая, решила претворить в жизнь.
Пока Марта с Теорой уписывали бульон, закусывая краюшкой хлеба, а Майя безнаказанно лепила из этого же хлеба человечков, Пирог провернул во дворе свои грязные делишки и вернулся довольный.
— А колечко даже краше, чем прежде, — заявил он как бы между прочим. — Напрасно волновались.
Марта поперхнулась и отставила миску. Аппетит у нее начисто пропал. Зато Майю точно вихрем сдуло — так резво соскочила она со скамейки и умчалась за порог. Под спешащими на запад серыми облаками природа выглядела унылой и какой-то простывшей. Печально шелестели березы, и в их ветвях, как седина, проступало редкое золото. А в траве — пока что еще зеленой и сочной — сверкал чистейший изумруд в оправе из серебра. По счастью, Пирог вымыл кольцо в ближайшей луже, а Кекс ему подсобил.
Майя огласила двор радостным криком и запрыгала, как горная козочка. Если бы ее сейчас увидел Яровед, то вряд ли бы узнал. Сбежав от деда, девочка раскрылась, как весенний цветок мать-и-мачехи.
— Гляди, Теора! Оно, и правда, стало ярче! — смеялась она.
— Может, иногда его всё-таки стоит скармливать псам? В целях чистки, так сказать, — сухо вставила Марта.
Пирог решил, что его час настал. Он закатил глаза, высунул язык и подполз к столу с предсмертными хрипами. Как именно изобразить предсмертные хрипы, его научил Кекс. Когда-то давным-давно прежний хозяин Кекса — страшный усатый тип — точно так же хрипел во время приступов астмы.
— Что это с ним? — забеспокоился Киприан.
Пирог приостановил свои ужасные хрипы и вкратце объяснил: на кольце были иноземные микробы, которые проникли к нему в организм.
— Заразился я, — добавил он и повалился на бок, тяжело дыша. Ему даже показалось, будто он заразился взаправду. Но, так или иначе, овчинка выделки стоила. Его начнут лечить: отпаивать бульонами, откармливать колбасой высшего сорта. Ну а как иначе?
Юлиана собралась с силами, покинула свою тёплую постель и созвала на кухне тайное заседание.
— Симулянт, вот он кто, — шепнула она друзьям. — Воспаление хитрости у него. Предоставьте это мне.
Пирог меж тем гадал, какие в его колбасе будут кружочки сала — круглые, квадратные или в виде трапеций. А Юлиана раздобыла полыни, прокипятила ее в кастрюле и побросала в полученный отвар фрикаделек, которые Марта слепила на ужин. Марта начала было возмущаться — как, мол, такую полезную пищу с полынью мешать. Но на нее тотчас зашикали. Пирога ожидало горькое, чрезвычайно горькое разочарование.
Когда ему придвинули миску, пёс набросился на угощение, точно это не он полчаса назад готовился откинуть хвост от неведомого недуга. Фрикадельки в полынном отваре пришлись ему явно не по душе. Он отпрыгнул от миски, как если бы она кишела пауками.
— Гадость! — объявил он, после чего с позором отступил за диван. Юлиана торжествовала победу. Черный кот преисполнился злорадства. А Кекс понял, чего делать ни в коем случае не стоит. Хозяйку двух пронырливых, вредных псов не так-то легко обвести вокруг пальца.
19. Деловой человек
Пелагея вернулась из леса, когда вечерний ветер стал завывать в верхушках сосен, хлопать ставнями и неистово вращать флюгер на крыше. Звезды мелькали за рваными тучами. То и дело припускал нервный, косой дождик. Очутившись внутри, Пелагея повесила дождевик сушиться на перилах винтовой лестницы и услыхала, как играет граммофон. Юлиана поставила пластинку со своим излюбленным неторопливым блюзом. Теора сидела, точно под гипнозом. Не двигался и ее Незримый. Для них обоих музыка средних миров была в новинку. Марта танцевала, держась за руки с Майей. Киприан невозмутимо следил за огнем в камине. А Пересвет, вернувшись со второй работы невесть когда, сопел в библиотеке и видел десятый сон.
Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 144
